— Не уйдешь! — воскликнул юный диверсант, вернее, наездник на драгуне.

Кажется, его зовут Тору Акюра.

Артур еще мог понять, как наездник с драгуном сохранили свои тела.

Скорее всего, они постоянно используют магию превращения, чтобы останавливать разрушительные процессы. Конечно, надолго им магического топлива не хватит, но завязать короткий решающий бой таким методом вполне возможно.

Вопросы вызывала Чайка-357, белого цвета и магического типа.

Каким образом выживала она?

— Ясно… Лада Нива.

Мозговая структура Лады Нивы прямо позаимствована у драгунов, чтобы она могла управлять собственной формой.

А поскольку во время использования магии гундо и сам маг фактически сливаются в единое целое, то не только гундо становится частью мага, но и наоборот. Если Лада Нива успела запомнить облик Чайки, то могла поддерживать его так же, как это делал бы драгун.

— Но…

Постоянное использование магии тратит огромное количество топлива.

Артур не знал, сколько топлива они взяли с собой, но когда оно кончится, им придется перейти на собственные воспоминания. А их надолго не хватит.

Вполне возможно и Тору Акюра, и Чайка скорее забудут, кто они такие, чем достигнут Артура Газа.

— И все же они преследуют меня? — пробормотал он, ничуть не впечатлившись.

В конце концов, они лишь люди… Тору Акюра ничем не интересовал Артура, а уж Чайка — и подавно.

И все же они озадачили его.

Для них, в отличие от него, смерть означает переход в небытие.

Разве не этого больше всего на свете боятся люди?

— Их гнев превосходит даже страх смерти?..

Артур Газ понимал происходящее на словах, понимал логически…

Но сам испытать их чувства не мог.

Он мог лишь…

— Какая жалость. Вы могли принести бы мне столько наслаждения, став Империонами и начав ворошить мир, — произнес Артур Газ, вновь оказываясь лицом к лицу с поднявшимся до его уровня Тору Акюрой и его товарищами.

Немногим ранее.

Сразу после того, как император Газ ушел, оставив отряд Тору позади.

— Возвращайся назад, — обратился Тору к Чайке. — Нива ведь не даст твоему телу разрушиться?

— М-м. Но…

Чайка тоже быстро заметила, что Нива умеет пользоваться магией перевоплощения драгунов.

Кроме того, Нива с самого начала проявляла пристальный интерес к телу девушки (Тору несколько раз доводилась видеть, как она ощупывала ее), и поэтому она научилась поддерживать форму Чайки без произнесения каких-либо заклинаний.

Но загвоздка крылась в магическом топливе.

Насколько им хватит его?

Если за Фредерику, прожившую очень долгую жизнь и способную тратить воспоминания выборочно, еще можно не беспокоиться, то насколько Чайке хватит запасов сухого топлива для поддержания таких же заклинаний? Когда оно закончится, ей придется расходовать собственные воспоминания.

Люди-маги не в силах выбирать, какие фрагменты памяти скармливать магии.

По оплошности воспользоваться собственными воспоминаниями — и уже не узнаешь, какой именно части лишился.

В худшем случае можно лишиться фундамента, на котором строится личность. Тело, пожалуй, и уцелеет, а вот психика начнет крошиться.

— Тебе незачем идти за мной! — убеждал ее Тору. — Я решил покончить с ним просто ради собственного спокойствия. Ради себя. Ради собственного удовольствия. Другими словами, ради собственной прихоти. Тебе ведь незачем идти со мной ради такого?!

Чайку уже не сковывал долг «принцессы с гробом» и «собирательницы останков». Она могла сбежать отсюда прочь при первой возможности, и никто не стал бы ее винить.

Но…

— Но. Буду вместе. Докуда угодно.

— Нет, ты…

— У меня. Страх. Боль. Скорбь. Горе, — продолжала Чайка. — Наверное. У красной… тоже.

— … — Тору не знал, что сказать.

Чувствуют ли Чайки утешение, когда делятся случившимся с сестрами по несчастью? Или же в силу своего положения могут лишь ранить друг друга еще глубже? Тору не знал, но…

— Прочие. Чайки. Тоже, — сказала вдруг Чайка. — Наверное. Нам. В отличие от них… Повезло.

По всему миру разбросало множество Чаек.

Скорее всего, большая их часть «выпала из борьбы» очень быстро. Многие из оставшихся впали в отчаяние, подобно Лейле, голубой Чайке. Они тоже отказались от судьбы Чайки и возненавидели все и вся.

— Поэтому ты… хочешь отомстить тому, кто принуждал их?

— Нет. Почему. Я… Сейчас. Жива?

— Что значит «почему»?..

Потому что повстречала Тору и остальных.

Безусловно, Тору не собирался присваивать заслуги и считать Чайку своей должницей, но ведь и правда — если бы они не встретились в лесу рядом с Дельсорантом, едва ли Чайка смогла бы добраться досюда. Она не только великолепный маг, но и ничего не знающая о жизни неуклюжая девочка. Без Тору она уже превратилась бы в чучело на продажу или просто погибла бы где-нибудь в глуши.

— Красная. Говорила, — Чайка опустила взгляд. — Наша. Удача. Зависит. От людей. Которые. Нас. Подобрали.

— То есть…

Не вдаваясь в подробности относительно правильности термина «подобрали», выживание, а также везение Чаек во многом зависело от того, какими «помощниками» они обзавелись.

И в этом смысле везучей можно назвать как белую Чайку, так и красную.

Ведь обе они смогли добраться сюда и пережить столкновение лицом к лицу с правдой.

— Наше прошлое. Подделка, — Чайка слегка улыбнулась.

Быть может, что сквозь слезы…

— Истинные. Мы. Прожили. Лишь. Эти. Год-два.

— …

— Скорее всего. Наше всё. Это…

Если предположить, что личность Чаек формировалась только при их жизни… то все они лишь младенцы.

И почти вся их жизнь прожита под боком опекунов.

Поэтому они для Чаек братья и сестры… другими словами, семья.

— Для меня. Важнее всего. Тору Акюра, — отчеканила Чайка, поднимая взгляд. — Вместе. Всегда. Везде. До конца. Твоя цель — моя цель!

Когда-то Тору дал себе такой же ответ на вопрос, который терзал его.

Он решил, что Чайка Трабант очень дорога Тору Акюре.

Что цель Тору Акюры — исполнять любые желания Чайки Трабант.

— Сопроводить Тору. Вернуться с ним. Мой долг. Я сама. Так решила, — объявила Чайка без толики сомнения в голосе. — Нас… наверняка. Ждут. Акари. И красная.

В одиночку Тору мог не вернуться живым после битвы с императором Газом.

Поэтому она хотела пойти с ним. Чтобы вернуться вместе. Чтобы хоть немного помочь Тору выжить. Пусть Чайка и говорила о «долге», наверняка она сама желала этого и…

— Не думай, что она переспорила тебя, Тору, — вдруг заявила Фредерика, принявшая второго всадника и раскинувшая крылья в стороны. — Чайка тоже сама пожелала и сама решилась, правильно?

— М-м!

— …

Тору просил того же и от Фредерики.

Чтобы и та жила не ради кого-то, а сама решала, что ей делать.

Поэтому он согласился с тем, что теперь они с ней стали единым целым, и поэтому не боялся взять ее с собой до самого что ни на есть порога смерти.

И к Чайке, похоже, нужно относиться так же.

— ...Ладно, — Тору протяжно вздохнул, затем решительно посмотрел вверх. — Вперед.

— Фредерика, спасибо. Тору, спасибо, — с улыбкой обратилась Чайка к Тору и к спине Фредерики.

— Лечу-у! — весело объявила Фредерика, громко хлопнула крыльями и резко взлетела.

— А-а-а-а-а-а!

Как правило, диверсанты не испускают боевых кличей.

Они, в отличие от солдат и рыцарей, не выступают на авансцене театра боевых действий и вообще стараются скрываться в тенях. Если в бою им как-то и необходимо дать волю боевому духу, он точно не примет форму неистового рева. Идеальный диверсант — тот, кто не говорит лишнего, убивает мгновенно и беззвучно.

Но…

— А-а-а-а!

Когда Тору обрушил на Артура Газа целую серию атак, он взревел так, словно пытался изгнать из легких весь воздух.