— Когда это я говорил, что соглашусь на твое предложение?

— …

Артур Газ угрюмо взглянул на Тору, но отвечать не стал и просто перевел взгляд на Альберика.

— А ты?

— Я… — Тот скосил глаза на Тору, а затем уверенно продолжил: — Все-таки не могу принять ваше предложение.

Судя по тому, что никто из спутников Альберика не удивился, они, видимо, тоже успели все тщательно обсудить. И, вероятно, пришли к тому же выводу, что и отряд Тору.

Поскольку они не согласились покориться, им оставалось сражаться за свою жизнь.

Своими словами Тору и Альберик по сути объявили войну.

Но…

— Хм… — Артур Газ, кажется, совершенно не оскорбился. — Решить все здесь и сейчас было бы не так хлопотно, но…

Затем он повернулся к стоявшему подле него Сину.

— Итак, Син Акюра, я поручаю выбор оставшихся двух тебе. Ты волен выбрать любого, в том числе Субару, но и обывателя наделить королевской властью должно быть интересно.

— Как прикажете, — Син почтительно кивнул.

— …

А отряды Тору и Альберика схватились за оружие.

Конечно, они не договаривались друг с другом, но если и отряд Альберика отказался от предложения императора, они волей-неволей превращались в союзников. Сложно сказать, сколько они смогут выстоять в бою против диверсантов Субару и самого Артура Газа, но Тору предполагал, что хотя бы 13 человек смогут чего-то добиться в условиях смертельной опасности.

Однако…

— О, вам… — Артур слегка улыбнулся при виде готовых к бою Тору и Альберика. — не обязательно спешить. Еще немного, и мое тело разрушится само собой.

— Э?..

Тору не понял, о чем говорил Артур, но ощутил, как обе Чайки за его спиной вздрогнули. Затем, наверное, переглянулись, но Тору не сводил глаз с Артура и Сина. Отвлечь противника словами — уловка, на которую способен каждый.

Но…

— Я уже… — продолжил было Артур, но вдруг зашелся кашлем.

И перед ним тут же разлилась красная лужа.

Тору не сразу понял, что смотрит на кровь Артура. Великого и ужасного Проклятого Императора никто не ранил, и едва ли кто-то предполагал, что тот вдруг начнет кашлять кровью.

— ...дошел до такого.

— Невозможно. Как? — спросил Альберик.

Артур вновь посмотрел на них и вытер рот.

— Тело Империона изначально имеет предельные для человека характеристики. Ему доступны наивысшие умения, которые только может достичь создание, обладающее формой и структурой человека. И тем не менее, я проиграл, — говорил Проклятый Император, запачкавший свою грудь красным. — Наивысшие умения есть предельные, а переход через предел есть нарушение равновесия.

— …

Тору понял, о чем речь.

Одна из тайных техник диверсантов Акюра называется «Железнокровие». Она тоже позволяет выйти за пределы возможностей тела, но при этом нарушить равновесие. Работающая сверх нормы плоть быстро изнашивается и начинает разрушаться. Похоже, это же применимо и к Артуру Газу.

— В этот раз мне понадобилась сила выше предельной, чтобы одолеть новых «героев», вернее, теперь уже «апостолов», которых подослал бы Ги, а также убить его самого. Это значит, что я просил от тела невозможного. Потому оно уже разрушается.

— …

Его слушатели обомлели.

Мало того что Артур Газ выставил почти немыслимые условия для своего возрождения, он с самого начала наделил себя продолжительностью жизни в пару суток.

— Да, он говорил об этом… — пробормотал Матеус из отряда Жилетта. — Что ради победы над Ги…

— Но ты не ответил на мой вопрос. Почему, Проклятый Император? — хлестко вопросил Альберик.

Он либо видел в Проклятом Императоре лишь врага, которого нужно одолеть, либо просто перестал рассматривать Артура Газа как собеседника, в разговоре с которым нужно соблюдать учтивость. Во всяком случае, Альберик уже не обращался на «вы» к императору, человеку куда более важному по сравнению с рыцарем.

— Разве ты не собирался приступить к захвату мира?

— Конечно же, я приступлю, — Артур уверенно кивнул.

Он не улыбнулся и ответил совершенно серьезно.

— Я займу опустевший трон бога.

— ?!

Тору не поверил своим ушам.

Бога? Того самого «бестелесного создания», которого Проклятый Импертор якобы уничтожил?

Но…

— Заклинание, что создалось вокруг Лады Нивы… — продолжил Артур Газ, указывая на сложные голубые линии магических диаграмм, распространившихся по объектам, наполнивших как тронный зал, так и весь замок Герансон.

Даже сейчас все они мерно пульсировали.

Человек внимательный и обладающий хорошей памятью без труда заметил бы, что линии диаграмм изменились за ночь. Другими словами, все это время заклинание создавалось, настраивалось и готовилось к запуску.

— «Вознесет» меня. Я стану следующим богом.

— !.. Но это…

— В границах возможного, — хладнокровно отозвался Артур Газ, не гордясь собой и не насмехаясь над заурядностью гостей. — Люди способны поедать животных и переваривать их потому, что и те, и другие — живые создания, пусть и не похожие друг на друга. Поэтому люди поедают плоть зверей и превращают ее в свою кровь. Бог, поедающий сознание людей, и рожденные быть его скотом люди тоже схожи друг с другом, несмотря на разницу в размерах и строении.

Артур Газ говорил совершенно спокойно и словно пытался полностью перекрыть своими словами высказывания Альберика.

— Все, что я делал, шло к тому, чтобы узурпировать трон бога.

— Неужели ты…

— Да, включая мою смерть.

Он словно рассказывал о ком-то другом.

Этот мужчина рассматривал жизнь иначе, нежели Тору и все остальные. Не как драгоценное, незаменимое сокровище, а как инструмент, который можно легко подобрать, а затем вновь отпустить.

Потому ли, что его создали идеальным правителем?

Потому ли, что за тысячу с лишним лет он утратил человеческие чувства?

Или потому, что…

— Последние триста с лишним лет я действовал, ведомый лишь этой мыслью. Я захватил руины Шамони — те самые каналы, по которым бог получал пропитание. Я разработал заклинание, способное достичь его. Я строил гипотезы относительно сущности бога, собирал доказательства догадок и искал способ занять его место.

Все тем же равнодушным тоном Артур Газ рассказывал вещи, выходящие за пределы человеческого понимания.

Даже если человек узнал бы о существовании бога, ему бы и в голову не пришло уничтожить создание, находящееся где-то по ту сторону небес. А если бы и пришло — он никогда бы не придумал способ претворить задуманное в жизнь.

Но этот мужчина смог.

Сотни лет он копил знания и совершал один ход за другим.

Конечно, он смог так поступить благодаря бессмертию и аномальному интеллекту, но…

— Я — Империон, что означает «правящий». Меня породили, чтобы я правил. Естественно, что я буду стремиться к правлению в его окончательной форме.

— Бред… — послышался тихий шепот наемника Николая, стоявшего позади Альберика.

Даже если Артур Газ и говорил правду, в его логике присутствовало явное противоречие.

Он настаивал на том, что стремился к абсолютной власти, поскольку его создали быть правителем… и тем самым признавал существование того, кто создал его. Он признавал, что смысл его существованию придал кто-то другой. Иными словами — что свой смысл жизни он обнаружил не сам.

Однако затем он убил своего создателя, причем сделал это по той причине, что хотел занять его должность. Бесполезно спорить о том, что было раньше — курица или яйцо, бог или человек. Все эти рассуждения — мелочные, никчемные доводы, пытающиеся безусловно оправдать собственное существование.

Тем не менее…

— Пожалуй, я и правда неудавшийся Империон, — ответил Артур Газ, в очередной раз не разгневавшись. — Но я не буду стыдиться или сожалеть. Можно сказать, я стал самостоятельным лишь в ту самую секунду, когда отказался от жизни Империона-инструмента.

— …

Тору коротко хмыкнул.

Проклятый Император, пользовавшийся Чайками как инструментами, сам оказался инструментом бога… но затем, подобно Тору, решил отказаться от такого существования.