– Вы правы, я его не видел, – кивнул Чарльз. – А вы бы хотели с ним встретиться?

На лице художника появилось хитрое выражение.

– Этого я вам не скажу. О нет! А скажу я вам вот что: вы никогда не увидите его лица! И уберетесь из дома, потому что он принадлежит ему, и он скользит там, невидимый, по лестницам и наблюдает за вами, когда вы об этом не подозреваете. Да, вам придется уехать. Никуда не денетесь.

– Но почему? – невозмутимо спросил Питер. – Вообще-то мы не боимся привидений!

Дюваль продолжал раскачиваться, заливаясь идиотским смехом.

– Монах особое привидение, друг мой. Он не похож на других!

Подошедший к их столику хозяин бросил на Питера извиняющийся взгляд и обратился к художнику:

– Не хотите сесть за свой обычный столик, месье? Смею предположить, что в кафе вас ждет чудесная баранья нога.

– Иди отсюда, скотина! Воображаешь, будто можешь указывать мне, что делать и чего не делать? Ошибаешься!

– У меня и в мыслях не было такого, сэр, просто обед может остыть, а мы приготовили ваш любимый горошек по-французски.

– Твоя еда годится только для свиней, и нечего меня заманивать. Когда захочу, тогда и пойду, тебя забыл спросить. Я Луи Дюваль, и в мире мне равных нет! Разве не так? А?

Хозяин сверкнул глазами, но, к удивлению Чарльза и Питера, ответил вполне миролюбиво:

– Конечно, сэр. Замечательные у вас картины.

Дюваль прищурился и тихо промолвил:

– Порой мне в голову приходит такое, что тебе и не снилось, толстая ты свинья. Иногда я думаю, неужели никто не видел лица этого Монаха? Может, Уилкс его видел? А? Что, не нравится? Небось боишься беднягу Дюваля?

– Нет, мистер Дюваль, я, слава богу, его не видел, это уж точно. И давайте больше не будем вспоминать про призраков. Все здесь уже навострили уши, а эти парни не любят таких историй.

Вопреки ожиданиям пьяный художник дал поднять себя со стула и увести в кафе. Завсегдатаи бара насмешливо смотрели ему вслед, подталкивая друг друга локтями. Когда Уилкс с художником исчезли, Питер обратился к сидящему рядом фермеру:

– Кто он?

– Иностранец, сэр. Художник. Вы, наверное, видели его дом, он живет неподалеку от монастыря.

– Он здесь живет? А где?

– Да у него такой белый домик с садом, на который совестно смотреть – весь сорняком зарос. – Водя толстым пальцем по столу, фермер стал чертить некое подобие карты.

– Монастырь у нас вот здесь, где я большой палец держу. Вы, значит, идете по дороге, как в деревню. А потом, не доходя с четверть мили до гостиницы, сворачиваете и через сто ярдов как раз и будет белый дом. Там он и проживает.

– Понятно. И давно он там живет?

Фермер почесал ухо.

– Лет пять. Мы уж к нему привыкли, он хоть и странный, но никому зла не делает, вот только по лугам бродит, когда сено еще не скошено. Таким, как сегодня, мы его нечасто видим. А вообще он соблюдает себя. Уже три месяца, как в запой не входил. Но когда напьется, вечно болтает невесть что. Просто помешался на этом привидении.

Фермер встал и, вежливо распрощавшись, вышел на улицу.

– Любопытно, – заметил Чарльз. – Кажется, мы продвинулись вперед.

По пути домой они с Питером подробно обсудили все сказанное пьяным художником.

– Известно, что пьяным речам доверять нельзя, – подытожил Чарльз. – Однако всегда есть шанс, что человек что-нибудь выболтает спьяну. Дюваль заслуживает пристального внимания.

– Меня поразило, как с ним носился Уилкс, вместо того чтобы выкинуть вон.

– Если этот тип у него столуется, будешь проявлять терпимость. Наверное, он не всегда хамит. Самое интригующее во всей этой истории – его явный интерес к Монаху. Похоже, тема ему хорошо знакома.

– Надо бы за ним последить, – предложил Питер. – Подозрительная личность, слишком уж зловещая. Думаешь, он и есть Монах?

– Неизвестно. Знай я, чего добивается Монах, проблема решилась бы сама собой.

Какое-то время они шли молча. Внезапно Питер нарушил молчание:

– Напоминает обычный пьяный треп. Вся эта ахинея о Монахе, который мечется по дому и незаметно за нами наблюдает. Вряд ли в этом есть какой-нибудь смысл. Пустая болтовня на тему привидений.

– Я о другом думаю, – медленно проговорил Чарльз. – Интересно, что он имел в виду, заявив, что никто никогда не видел лица Монаха, даже он сам. Не очень похоже на обычные разговоры о призраках, которые здесь ведут все, кому не лень.

– Но я не уверен, что это нам что-нибудь даст. Одно верно – у него к делу явный интерес.

Подойдя к дому, они договорились молчать об утренней встрече и вскоре уже приветствовали дам, сидящих за обеденным столом.

– Ну как успехи? – спросила Маргарет.

– Так себе, слишком много солнца, – ответил Питер, накладывая себе салат. Неожиданно он насторожился. – Что за странный звук?

Наверху слышалось громкое противное гудение.

– Спроси Селию. Это она его пустила.

Мужчины вопросительно посмотрели на нее.

– Похоже на пылесос, – предположил Чарльз.

– Это он и есть, – извиняющимся тоном сообщила Селия. – Я ничего не могла сделать. Он так настаивал. У меня просто не хватило духа отказать ему.

– По-моему, прекрасная идея, – вмешалась миссис Босанквет. – В коврах полно пыли, а теперь их можно не выбивать.

– Но здесь же нет электричества, как же он работает? – изумился Питер.

– Это не электрический пылесос! Какой-то новый патент. Впрочем, я не собираюсь покупать его, поэтому подробности меня не волнуют. Этот человек так хотел показать мне, сколько пыли он высосет из наших ковров и мебели, что я позволила ему попробовать. В конце концов, нам это не будет стоить ничего, а ему приятно.

– Человек, продающий пылесосы, – пробормотал Чарльз. – Пылесосы…

Он посмотрел на Питера, и оба они вскочили из-за стола.

– В чем дело? – забеспокоилась Селия. – Вы разве возражаете?

– Пока не знаю, – ответил Чарльз. – Скажу тебе позже, когда мы посмотрим на продавца.

Кинув салфетку, он выбежал из комнаты и взлетел по лестнице. Гул доносился из комнаты миссис Босанквет, и Чарльз вошел туда. Там старательно пылесосил ковер жуликоватый коммивояжер из «Колокола».

С минуту они молча смотрели друг на друга, потом человек с пылесосом произнес:

– Доброе утро, сэр. Вероятно, вы заинтересуетесь этим пылесосом? Ему не нужно электричества, он работает сам по себе, надо только руками водить. Вот так, сэр, посмотрите, как я это делаю. – Он начал водить щеткой по ковру, не переставая при этом говорить: – Сами видите, сэр, как легко с ним управляться. Всасывает каждую пылинку и не портит ворс, а такое не всякий пылесос сможет. С этой машиной никаких проблем не возникнет. Он дешевый и ничего не стоит в работе. Сейчас покажу вам, сэр, сколько он насосал. Тут есть мешок, куда собирается пыль. Я его вытряхну, и вы убедитесь, какая пропасть пыли была в вашем ковре.

– Не трудитесь, – прервал Чарльз. – Я не собираюсь покупать его.

Коротышка терпеливо улыбнулся.

– Нет, сэр? Ясное дело, джентльмены пылесосами не интересуются, но мне уже доводилось продавать их холостякам, и не раз, сэр. Уверен, когда ваша хозяйка увидит всю эту пыль и грязь, высосанную из ваших ковров, мебели и занавесок, она уж точно сделает заказ, а фирма, какую я имею честь представлять, исполнит его в кратчайший срок.

– А как называется фирма, которую вы имеете честь представлять? – вежливо поинтересовался Чарльз.

Но незваный гость не смутился.

– Вот, пожалуйста, сэр! – просиял он и, запустив два пальца в карман жилета, вытащил оттуда карточку и протянул ее Чарльзу.

Это была обычная визитка на имя мистера Джеймса Фрипа с названием и адресом его фирмы.

– Это я, сэр, – со значением произнес мистер Фрип. – Когда будете делать заказ, не сочтите за труд упомянуть его. Может, у меня получится уговорить вас прямо сейчас, но когда вы сами увидите, на что способен наш пылесос, вы непременно согласитесь.