– Я же не знала, что ты поссорился с ним, Рэймонд. Ты мне ничего об этом не говорил. Я была уверена, что все сочтут его смерть естественной. Я хотела как лучше! Зачем ты повздорил с ним? Но даже если так, тебя бы все равно никто не смог обвинить! У них же не было никаких улик. Разве можно терять голову, Рэймонд? Я бы не позволила им арестовать тебя! Поверь мне, я вовсе не хотела этого! Разве я могла предположить, что все так обернется? Адам ведь был очень плох и все равно бы умер. Я не считала это преступлением, честное слово! Он всем нам портил жизнь, а я хотела защитить Клэя… Но если бы я только знала! Ни за что бы этого не совершила! Поверь мне, я не хотела, чтобы ты страдал из-за моей ошибки!

Этот бесконечный монолог был прерван скрипом открывающейся двери. Фейт в ужасе приподнялась, ожидая увидеть Рэймонда, но это была Чармин со свечой в руке.

– У вас все в порядке? Мне показалось, что вы кого-то звали.

Фейт откинулась на подушки.

– Нет, я не звала.

Чармин пристально посмотрела на нее.

– Не можете заснуть? Да хватит вам переживать. Сделанного не вернешь. Согласна, все это очень печально, но я говорила о вас с Ингрэмом, и мы решили, что вам лучше уехать из Тревеллина. Он готов дать вам денег, чтобы вы с Клэем могли жить в другом месте. А когда получите свою долю, вы будете вполне обеспечены и сможете отправить Клэя в Кембридж или еще куда-нибудь. Вы ведь всегда этого хотели?

– А они уверены, что именно Рэймонд сделал это?

Чармин поставила свечу и стала оправлять скомканные простыни.

– Вам не о чем беспокоиться, дорогая! Полиция приняла данную версию. Прекратите терзаться и постарайтесь заснуть!

Она укрыла Фейт одеялом и ушла, не посочувствовав столь бурному проявлению эмоций у своей мачехи. В конце концов, самоубийство Рэймонда было самым лучшим выходом из положения.

…Однако главный констебль с инспектором Логаном эту точку зрения не разделяли. Для них смерть Рэймонда стала потрясением, и главный констебль был очень недоволен, что Логан допустил подобный ход событий.

– Но, сэр, мне было не на что опереться! – стал оправдываться тот. – Вы сами знаете, я не мог арестовать Рэймонда Пенхаллоу, не имея улик! Да и против остальных у меня не было ничего такого, что бы можно было предъявить в суде. До сих пор не понимаю, почему он застрелился.

– Вероятно, за этим стоит нечто, до чего вы так и не докопались, Логан, – строго произнес майор. – Жалею, что не привлек к делу Скотленд-Ярд.

– Простите, сэр, но даже лучший в мире детектив не найдет улик, которых не существует. Вы правы, за этим что-то стояло! Я чувствовал, когда вел расследование. И сдается мне, там было нечто скверное. Я не суеверен, но порой мне казалось, будто в доме скрывалась какая-то страшная тайна. Иногда даже мороз по коже пробирал.

Майор покачал головой и стал тыкать пером в пресс-папье.

– Не удивлюсь, если это так. Пенхаллоу был сущий дьявол. Я как профессионал не имею права так говорить, но, по мне, так он заслужил свой конец.

– Мне все же хотелось распутать это дело до конца. И такой шанс имелся, но арест Джимми и его заявление спутало карты. Жаль, что все это вышло наружу. Одно можно сказать наверняка – Рэймонд Пенхаллоу испугался, что Джимми выдаст нечто очень важное для него, поэтому и разнес себе голову.

– А парень сообщил что-либо важное?

– Нет, сэр, ничего такого, что помогло бы следствию. Он думал, что дворецкий, который очень предан семье, не рассказал нам о ссоре Рэймонда со стариком. Парень не успел ничего подслушать, хотя если бы знал, что там происходит, прилип бы к замочной скважине гораздо раньше. Мерзкий тип, скажу я вам! Он услышал слова Пенхаллоу: «Но что бы я ни решил, знай свое место, мой мальчик!» На что Рэймонд ответил: «Ты дьявол, я убью тебя! Убью, изверг проклятый!» Жаль, что Джимми не оказался под дверью чуть раньше. Я много бы дал, чтобы узнать, что же произошло между Пенхаллоу и его сыном. Что заставило его пойти на такой риск и отравить старика сразу же после того, как он чуть не задушил его? Наверное, что-то из ряда вон выходящее – ведь, насколько я понял, Рэймонд был не из тех, кто легко теряет голову.

– Да, – согласился майор. – Темное дело, как ни посмотри.

– Вы правы, сэр. Совсем безнадежное.