- Здравствуйте, Павел Николаевич.

- С возвращением на Родину! Как настроение?

- Настроение бодрое, - уныло сказала Анна. - Рада, что дорогая редакция меня не забывает.

- Не только не забывает, но и прислала за вами машину в аэропорт.

У трапа беженцев ожидали автобусы; ну а некоторых приехали встречать в Домодедово родные. Анна уже попрощалась со своими попутчицами, когда ее вдруг окликнула Мария.

- Можно вас на хвылынку?

Анна жестом дала понять Котову, чтобы тот шел с вещами к служебному паркингу, где их ожидает присланный из "редакции" транспорт.

- Если только на минутку, Мария.

Женщина, передав на время своей подруге грудничка, подошла к ней вплотную и негромко сказала:

- Извините меня... я сама не своя.

- Не знаю, как бы я себя повела, если бы попала в такую... ситуацию. А вот вы держитесь молодцом. Вас встречают?

- Родным позвонили... они в Чернигове. Ничего, - женщина подавила вздох. - Не сегодня, так завтра к своим батькам поездом отправимся... Если нам в нашем посольстве быстро документы выправят. У меня к вам просьба, Анна.

- Я вас слушаю, Мария. Но заранее хочу сказать, что ничего не обещаю.

Женщина протянула ей бумажку.

- Вот, возьмите. Вы журналистка... Может, доведется еще побывать в Халебе. Моего мужа там многие знают...

Анна молча кивнула. Она сама не знает, что с ней случится через несколько минут, что ее ждет уже в ближайшее время. Но огорчать женщину, перенесшую столько горя, отказом - не хотелось.

- Я написала имена и фамилии - на русском и арабском. В бумажке есть наш адрес в Халебе... дом наш еще цел, хотя мародеры уже пограбили. И еще черниговский номер приписала...

Анна спрятала бумажку в карман. Туда же, в карман куртки, она еще раньше положила всю долларовую наличность, которая у нее была при себе - восемь сотенных купюр и одна двадцатка. Она еще в самолете хотела передать этим женщинам деньги, но не решилась.

Ей и теперь было неловко, но она все же вытащила из кармана эти купюры и протянула Марии.

- Вот... возьмите, - сказала она. - Вам, наверно, понадобятся.

Не дожидаясь реакции, сопровождаемая удивленным взглядом застывшей с деньгами в кулаке беженки, Анна принялась нагонять шагающего к парковке Котова.

К ее изумлению, в машине - синий микроавтобус "Фольксваген" - их ждал не шофер, а сам полковник Митрохин.

- Котов, садитесь за руль, - распорядился одетый в штатское гэрэушник. - А вам, Анна Алексеевна, придется чуть обождать.

- Что это означает, Павел Николаевич? - удивленно спросила женщина. - Вы меня оставляете здесь одну?

- Оставляю, но ненадолго. Ваш старый знакомый сам вам все объяснит.

После отъезда разъездного "Фольксвагена" прошло две или три минуты, когда у того места, где стояла Анна, остановился темно серый "Гелендваген". Сидевший за рулем мужчина приспустил стекло. Он несколько секунд разглядывал прилетевшую только что из Сирии особу. Анна тоже - с некоторым удивлением - смотрела на него. Потом, уловив приглашающий жест, обошла джип и уселась в кресло пассажира.

- Что стряслось, Вячеслав?

Званцев, ее бывший куратор, заговорил лишь после того, как они выехали со стоянки.

- Почему ты решила, что что то "стряслось"?

- Ты сам как то сказал, что я - "умная девочка".

- Ты - реально умная девочка. Да, кое что случилось. Иван пропал...

Анна, развернувшись к нему всем корпусом, переспросила:

- Иван пропал? Как это - "пропал"?

- Деталей пока не знаем... Но он успел передать сигнал тревоги.

- Когда?

- Двенадцатого днем.

- Хм... И что, уже больше суток не можете с ним связаться?

- Не отвечает. И в резервный адрес, имеющийся на такой случай, пока не приехал... Тебе не было в эти дни каких либо странных звонков? Ну, ты понимаешь, о ком и о чем речь.

Анна, подумав несколько секунд, отрицательно покачала головой.

- Нет, ничего такого .

- И СМС сообщений? Уверена?

- Уверена. А как бы он мог дозвониться или передать мне СМС? У него ведь нет моего нынешнего номера. Или я чего то недопоняла?

- Все правильно. Твоих нынешних контактов у него нет... Но я должен был задать вопрос.

- А эти? - Анна не стала уточнять, о ком речь. - Что говорят?

- Послали запрос, но ответа пока не имеем.

- Тревожно... Чем я сейчас могу помочь, Вячеслав Михайлович? Я ведь уже не в теме, чем вы там занимались последние несколько месяцев.

- Так я еще не все сказал.

- Не все?

Джип вписался в негустой ночной поток на Каширке. Званцев ответил после паузы.

- Тебя, Анна, тоже ищут.

- Что? Меня?

- Да, тебя. Но не как Рощину, а под прежней личиной - кое кто взялся пробить Анну Козакову, гражданскую жену одного известного тебе человека.

14 февраля. Республика Кипр

Самолет "Эйрбас" авиакомпании Transavia France S.A.S. приземлился в Larnaca International Airport точно по расписанию, в половине первого пополудни.

Одним из последних по трапу спустился рослый, крепкого телосложения мужчина лет тридцати с небольшим. В правой руке Ивана Козака - это был он - кожаный кейс дипломат "feixueer" черного цвета. На сгибе локтя левой руки светло серый длиннополый плащ, почти в тон костюму, который на нем надет. На переносице очки с притемненными стеклами. В кармане пиджака переданный ему Оператором незадолго до вылета из Орли сотовый телефон "Нокия". Вот, собственно, и все его вещи.

День выдался пасмурный. Но, в отличие от промозглого Парижа, проводившего его зарядами мокрого снега, здесь хотя бы тепло - около двадцати градусов.

Иван прошел вслед за пассажирами прилетевшего из Орли лайнера в зал прибытия. Пристроился в хвост очереди - предстояло пройти паспортный и таможенный контроль. В помещении терминала гул голосов: звучит в основном французская речь, изредка перемежаемая репликами на английском и греческом.

Знакомое серо бежевое здание пассажирского терминала с подсиненными стеклянными вставками...

В этой островной стране, в этом портовом городе ему уже доводилось бывать.

Курортный рай, тихая офшорная гавань.

Толпа быстро редела, распадаясь на ручейки, выплескивалась через проходы из зала прибытия. Минут через пять очередь дойдет и до него.

Иван усмехнулся про себя. Помнится, прошлой осенью, в конце ноября, они с Жан Луи не смогли вылететь из Ларнаки в Париж. Обычно они отправлялись в обратный путь в тот же день: оформление документов и банковские проводки по меняющейся каждый раз схеме занимали всего два три часа. Но в тот раз подкачала погода; аэропорт закрыли, пришлось остаться. Они ненадолго заехали в местный отельчик, где для таких случаев были забронированы два номера. А уже ближе к вечеру в компании с местным адвокатом, работающим, с большой долей вероятности, на фирму , отправились перекусить в местный ресторан Varashiotis Seafood, расположенный близ средневекового форта. Заказали ассорти "мезэ" и жареных средиземноморских окуней - вкуснейшее блюдо. Крепкий алкоголь не употребляли, ограничившись фужером местного десертного вина "Коммандария". Болтали ни о чем - о погоде, о местных достопримечательностях и прочих пустяках...

Жан Луи тогда сказал, что Кипр ему нравится даже больше, чем Французская Ривьера. Что это хорошее место для тех, кто, не порывая с бизнесом, ищет для себя тихую покойную гавань. И что лично он подумывает над тем, не обзавестись ли собственным домом в одном из местных городков...

Этим его планам не суждено сбыться: бедняге Жану Луи позавчера вышибли мозги. Их "связка", работавшая исправно почти целый календарный год - распалась. Будет ли теперь закрыта "прачечная", или пришлют нового служащего? Что будет с ним, с Козаком?