Самый образ действий конницы был совершенно иной, чем прежде. В сражении при горе Киферон, бывшем за несколько времени до Платейской битвы, она атаковала сомкнутыми эскадронами, имея во главе своего предводителя Масистия в золотых латах; когда он был убит, то вокруг его трупа завязался горячий бой, так как всадники его свиты с громкими криками бросились врукопашную, желая вырвать труп Масистия из рук врага.

Вместе с тем персидская конница умела также хорошо действовать в рассыпном строю, поражая противника метательным оружием. Так, перед Платейской битвой Мардоний выслал своих конных лучников для нападения на греческое войско. Подъехав, они начали бросать стрелы и дротики, не доводя дела до рукопашного боя. Этим они нанесли грекам столь большие потери, что те вынуждены были переменить позицию. Едва ли это нападение персидских конных лучников не было причиной, побудившей греков вступить в бой, известный под именем Платейского.

100 лет спустя, когда Ксенофонт служил при Кире Младшем, мы находим в Персии и вышеописанное устройство колесницы с серпами, и конницу, как тяжелую, так и легкую. Вожди ездили безразлично на колесницах или верхом. Таким образом, Кир был на колеснице, когда ему сообщили о наступлении неприятеля; он тотчас соскочил, одел грудную кирасу, сел на коня, взял копье в руки и стал строить свое войско. У него был отряд телохранителей из 600 отборных всадников, одетых в латы, набедренники и шлемы и вооруженных мечами; лошади их также имели закрытие на голове и груди. Во главе этих 600 человек Кир атаковал в сражении при Кунаксе стоявшую в первой линии гвардию Артаксеркса силой в 6000 человек, разбил ее наголову и собственноручно убил предводителя ее Артагерза; в данном случае произошел настоящий рукопашный бой.

Совершенно так же Тисаферн, предводитель конницы Артаксеркса, атаковал греческих пелтастов, но греки расступились перед его атакой и затем своими мечами и копьями привели всадников в полное расстройство; следовательно, здесь опять была рукопашная схватка. По смерти Кира Младшего греки, по словам Ксенофонта, оказывались часто в очень затруднительном положении вследствие недостатка в коннице[34]. Персидские лучники и пращники постоянно беспокоили издали тяжеловооруженных греков, поспешно отступали, когда эти последние переходили в наступление, причем они, оборачиваясь, ловко стреляли назад. Поэтому Ксенофонт сформировал небольшой конный отряд из 50 человек, который оказал ему значительные услуги; лошади для него были взяты из под вьюков; люди получили кожаные нагрудники и колеты.

И во время войн Дария с Александром Великим персы продолжали пользоваться боевыми колесницами, но, кажется, они особенной пользы не принесли, так как македоняне ловко увертывались от них, а затем атаковали. Конница была очень многочисленна и делилась на тяжелую, вооруженную мечами и копьями, и легкую, вооруженную луками и дротиками, назначение которой заключалось в постоянном назойливом наседании на неприятеля, не доводя вместе с тем дело до рукопашного боя.

1. Конницы: афинская и фессалийская[35]

Греки стали пользоваться конницей в войнах позднее, нежели многие другие народы, как, например, скифы, персы и ассирийцы. Объясняется это недостатком пастбищ и гористым характером местности. По этой же причине и позже, когда конница уже вошла в состав войска, применение ее было гораздо ограниченнее, чем, например, у скифов, персов и ассирийцев.

Первая война с участием греков, о которой мы имеем какие-нибудь сведения, — фиванская (1225 г. до н. э.), не может дать нам никаких серьезных данных, так как едва ли она не должна быть отнесена к разряду мифов. Во всяком случае конницы в то время не было. Следующая война — осада Трои — имела место 40 лет спустя, т. е. в 1184 г. до н. э. Гомер оставил очень подробное описание ее, дающее возможность вполне ознакомиться с оружием и состоянием военного искусства в то время. Из него мы можем вывести заключение, что конницы в то время у греков не было, а имелись только боевые колесницы.

Как кажется, можно признать верным мнение, что колесницы были изобретены в Малой Азии или Египте, а уже оттуда переняты греками. Геродот прямо говорит, что четверочная запряжка была заимствована у ливийцев.

Первыми из греческих народов завели у себя конницу фессалийцы еще тогда, когда другие греческие народы ее не знали вовсе. Ровная страна, богатые пастбища, климат и условия почвы вполне способствовали развитию коневодства. По словам Виргилия, лапиты, одна из фессалийских народностей, раньше других сели на лошадей, научились управлять ими и даже дошли до обучения всадников владению оружием на карьере.

Так как фессалийцы первые завели конницу, то понятно, что другие народы обращались к ним, когда нуждались в этом роде оружия. Так мы видим, что при известии о приближении лакедемонян Писистратиды, изгнавшие из Афин Алкемеонидов и захватившие верховную власть, послали в Фессалию за 1000 всадниками и очистили всю Фалерскую равнину, чтобы сделать ее удобной для действия конницы. Как только лакедемоняне начали высадку, высланные против них фессалийцы смело атаковали их, перебили многих, в том числе предводителя Анхимолия, а прочих отогнали на суда. Экспедиция потерпела полную неудачу.

При второй высадке лакедемоняне были счастливее: они отбросили атаковавших их фессалийцев, убили у них около 40 человек и поселили в прочих такой упадок духа, что они сейчас же ушли на родину. С этих пор фессалийская и фракийская конница принимает участие во всех греческих войнах до времен Александра Македонского, у которого лучшие полки набирались именно из нее.

По словам Плутарха, основывающегося на показаниях Филостефана, Ликург первый ввел конницу в состав спартанского войска, причем он разделил ее на отделения по 50 человек каждое, строившиеся в виде четырехугольников. Безусловно, верным этого показания считать нельзя, так как Плутарх же приводит несколько далее слова Деметрия Фалерского, что Ликург не издавал никаких военных законов, так как в его время везде царствовал глубокий мир. С другой стороны, Ксенофонт в своем Рассуждении об управлении в Лакедемоне утверждает, что Ликург разделил войско на конницу и пехоту и каждый род оружия на 6 рот. Как бы то ни было, но достоверно известно, что в первой Мессинской войне в 743 г. до н. э., т. е. 60 лет после Ликурга, конница уже участвовала. По словам Павсания, обе стороны, т. е. лакедемоняне и мессинцы, имели по 500 всадников и легковооруженную пехоту. В одном из сражений тяжеловооруженные фаланги обоих враждующих народов, разделенные углубленной дорогой, никак не могли сойтись, и бой велся только конницей и легкими войсками. Про другое сражение тот же историк говорит, что конница обеих сторон была очень малочисленна и ничего существенного не сделала, как и вообще все народы Пелопоннеса в то время не умели ловко пользоваться этим родом оружия. Этим, вероятно, и можно объяснить тот факт, что в последней стычке той же войны у подошвы горы Итом конницы уже совсем не было ни у одних, ни у других.

Вообще греки не любили кавалерийской службы; они не придавали коннице большого значения и содержали ее очень мало. Богатые граждане, обязанные нести службу верхом, предпочитали заменять себя другими людьми, которым и передавали своих лошадей, а сами поступали в пехоту. Вся надежда возлагалась на тяжеловооруженную фалангу, и, несмотря на несколько поражений, которые должны быть приписаны недостатку конницы, ею все-таки не обзаводились. Предпочитали уменьшать недостатки, присущие фаланге, введением в войско легкой пехоты, вооруженной дротиками, пращами, луками и стрелами. Надо сказать, что лучники, будучи всегда в незначительном числе, оказывали тем не менее весьма важные услуги.

Конница же при ее немногочисленности ничего делать не могла. Кроме того, люди ездили на чужих лошадях, следовательно, на незнакомых им, и можно смело предположить, что они не были хорошо обучены ни езде, ни обращению с оружием на коне.