Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

В тесной связи с рыцарством стояли два элемента, хотя и не представляющие особенного интереса с военной точки зрения, но о которых нельзя не упомянуть, это — религия и любовь. Крестовые походы, будучи отчасти сами продуктом религиозного чувства, в то же время сами сильно способствовали его развитию, что выразилось образованием многих монашеских орденов и видно из тех религиозных церемоний, которыми сопровождалось посвящение в рыцари: ночное бдение в часовне, заутреня, омовение как символ крещения, благословение оружия, проповедь и т. п. Рыцари должны были считать охранение Евангелия мечом одной из главных своих обязанностей, и одно время вошло в обычай обнажать мечи в церкви при чтении Евангелия, чтобы показать готовность защищать веру силой оружия. Происхождение этой связи между церковью и военным братством следует, очевидно, искать в желании духовенства приложить распространенную и могущественную идею к пользе церкви.

Значение любви в рыцарстве берет свое начало отчасти в обычаях древних германцев, у которых женщины всегда пользовались особенным уважением, отчасти в богатстве дворянства, средства которого позволяли женщинам приобретать платья и тому подобные украшения, усиливающие впечатление женской красоты на мужчин, отчасти, наконец, в инстинктивном стремлении мужчин выказать всю свою храбрость, ловкость и мужество на глазах у предмета своего поклонения. Влияние любви стало вскоре преобладающим импульсом в ордене, в котором все сводилось к тому, чтобы приобрести личную славу выдающимися военными подвигами и смелыми романтическими приключениями.

Но в первые времена рыцарства преобладающее влияние на его жизнь и характер, как уже было сказано, оказывала религия, что выразилось особенно ярко в крестовых походах, которые оставили очень глубокий след на рыцарстве. Любовь же стала играть роль только тогда, когда стало угасать возбуждение, произведенное крестовыми походами. Значение ее потом возрастало все более и более и доводило рыцарей, например в Англии (за время от Эдуарда III до Генриха VIII) и во Франции (с Франциска I), до самых необыкновенных обетов в честь владычиц их сердец. Как бы то ни было, оба культа — Бога и любви долгое время были руководящими принципами в жизни рыцарей, а по понятиям тогдашнего времени почитание и борьба за них составляли даже одну общую обязанность. Боккаччо благодарит Бога и любовь за помощь, которую они ему оказали при составлении Декамерона. Фруассар говорит, что своим сборником поэтических произведений он обязан Богу и любви. Вежливость к дамам соблюдалась полная; защита вдов и сирот считалась священной обязанностью, и слабые и угнетенные могли смело обращаться за помощью к рыцарям.

Эти понятия имели огромное влияние на исчезновение порочных и вероломных наклонностей, столь свойственных варварским народам. Следствием их явилось более человечное обращение с военнопленными, что, в свою очередь, способствовало в значительной степени распространению христианства и цивилизации. В этом смысле благотворные заслуги рыцарства неоценимы.

2. Снаряжение, вооружение и тактика рыцарей[59]

Рыцари сражались всегда в полном вооружении, состоявшем сначала из кольчуги, составленной из стальных колец или чешуи, и такой же шапки, которая закрывала лоб, оставляя нижнюю часть лица открытой, сзади же спускалась ниже и защищала затылок; поверх этой шапки непосредственно перед боем надевался шлем.

Когда твердое снаряжение вошло во всеобщее употребление, шлем получил коническую форму с закруглением наверху, причем под ним, для предохранения головы от давления, носилась набитая шерстью шапочка. Шлем имел сзади металлические пластинки для предохранения затылка и шеи, а спереди забрало, вид и прикрепление которого были весьма разнообразны: иногда оно состояло из металлических прутиков или палочек, поставленных отвесно или крестообразно, иногда из сплошной металлической пластинки с отверстиями для глаз и дыхания. На шлем надевались султаны и пучки перьев.

Оруженосцы, пехотинцы и наемники носили более легкий головной убор (sturmhaube), нечто вроде каски, к которой прикреплялись пластинки для предохранения лица и затылка. Для защиты ушей иногда носили чешуйчатые полоски, застегнутые под подбородком. Эта каска одевалась иногда и рыцарями, если они не ожидали скоро нападения, а между тем не желали быть совершенно беззащитными в случае такового.

Латы рыцарей были чрезвычайно тяжелы и, вероятно, превосходили своей тяжестью латы древних катафрактов. В первые времена рыцарства предохранительное вооружение для тела состояло из кольчуги, составленной из колец или цепочек, нашитых на кожаный кафтан, и называвшейся Haubert или Hauberge, которая надевалась поверх нижнего платья, стеганого или из кожи, иногда буйволовой. Кольчуги были четырех родов, которые отличались между собой способом прикрепления колец. Были кольца плоские, пришитые одно рядом с другим (рис. 1), затем продолговатые кольца, лежавшие одно на другом краями (рис. 2), потом ромбовидные пластинки (рис. 3 и 4) и, наконец, особый вид представляли настоящие кольчуги из колец без нашивки на кожу.

В X столетии кольчуги делались длиной до бедер, но впоследствии они были удлинены до колен. Последнего рода кольчуги носили рыцари Вильгельма Завоевателя и крестоносцы первого крестового похода. В XII столетии начали переплетать кольца между собой и делать кольчуги двойными, причем они все-таки оставались очень гибкими и одевались без поддевки. Такие же кольчуги носились на ногах. Камзол (gambeson, wamms), или нижнее платье, обыкновенно простегивался шерстью. Он отчасти предохранял от неприятельских ударов, но главным его назначением была защита тела от повреждений тяжелым снаряжением.

Со временем кольчуга была дополнена металлическими пластинками и наконец совсем вытеснена чешуйчатыми латами, состоявшими из пластинок с подвижными скреплениями, так что они до известной степени давали свободу движений туловищу. Первое применение они нашли для защиты ног и рук, а впоследствии и для защиты туловища, причем еще долгое время рыцари носили род смешанного вооружения из лат и кольчуг. Первые носились часто поверх второй, так как мечи и копья легко скользили по полированным пластинкам, кольчуга же не всегда достаточно предохраняла от ударов. С изобретением пороха тяжелое вооружение приобрело еще большее распространение, так как оно лучше защищало от пуль. Такого рода вооружение продолжало существовать до конца XIII столетия, когда стали носить только кирасы, закрывавшие грудь и спину и сохранившиеся еще до настоящего времени у кирасир разных европейских армий.

С введением лат вошел также в употребление крючок или упор для копья, который прикреплялся к ним и назначением которого было дать возможность рыцарю более уверенно действовать этим оружием при атаке.

Пока рыцари носили кольчуги, лошади покрывались таковыми же, а вместе с введением пластинчатой брони она была введена и для лошадей.

До введения огнестрельного оружия рыцари были почти неуязвимы, и искусство изготовления предохранительного вооружения было доведено до гораздо высшей степени, чем изготовление наступательного оружия. Очевидно, это давало большое преимущество дворянству, которое одно имело право и было в состоянии приобрести хорошо изготовленное полное вооружение. Вместе с тем, однако, большая тяжесть его и недостаточная гибкость делали рыцарей очень неповоротливыми, так что сколько-нибудь быстрые, живые движения были для них совершенно немыслимы; вследствие этого иногда, например при Азинкуре, легкая пехота, отличавшаяся большой подвижностью, одерживала верх над тяжелыми рыцарями. То же мы видим и в боях французских рыцарей с ополчениями фламандских городов, где первые несли постоянно большие потери.

Большим недостатком тяжелого вооружения было еще то, что движение в нем в жаркую пору становилось почти невозможным.

Части полного снаряжение были следующие:

вернуться

59

Lowy; — Demmin; — Bardin; — Robert Wace's Roman de Rou, translated Taylor; — Daniel, Milice Francaise.

32
{"b":"56834","o":1}