Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Все это продолжалось около 2–3 часов, и Красс скоро увидел, что отделившийся отряд парфян возвращается с криками радости и победными песнями. Опасения его за судьбу сына все возрастали, пока, наконец, он не увидал голову его на копье. Судьба товарищей стала ясна утомленным и упавшим духом легионам. Нападения на них возобновились с большей яростью. Римляне отчаянно сопротивлялись, но не могли нанести большего вреда противнику, поражавшему их стрелами или длинными копьями. Дело тянулось целый день, и только ночь принесла некоторое отдохновение римлянам. Парфяне по своему обыкновению отошли далеко назад, чтобы стать биваком, и тем дали римлянам возможность ночью же отступить в соседний город Карры. Следующей ночью они продолжали отступление, но на рассвете были атакованы парфянами. С большим трудом и потерями удалось им занять вершину холма. Тогда Сурена начал переговоры о сдаче, во время которых произошла стычка и Красс был убит. Так кончился этот поход. Из 40 000 человек, перешедших Евфрат, 20 000 было перебито, 10 000 взято в плен и только четвертая часть спаслась.

Трудно найти в военной истории другой пример сражения, выигранного исключительно конницей, без всякого содействия других родов оружия. Вместе с тем нельзя не обратить внимание на вполне правильное понимание со стороны парфян двух важных факторов: превосходства в быстроте движения и в дальности поражения метательного оружия.

Только что описанное сражение принудило римлян относиться с уважением к парфянам, так как они были единственным препятствием, встреченным при распространении владычества на востоке. Поражение Красса произвело в Риме глубокое впечатление. Римские писатели со злобой видели в парфянах единственных соперников Рима в главенстве над всем миром. И, действительно, в течение одного года римские легионы были оттеснены до Эгейского моря и Геллеспонта, и владычество над Сирией и Малой Азией перешло в руки парфян. Таковы были результаты небольшой разницы в тактике и оружии войск двух великих государств.

Однако римляне, узнав свою слабую сторону, немедленно занялись исправлением ее. Первый удар парфянам был нанесен в 38 г. до н. э. Вентидием, очень способным полководцем, который понимал необходимость противопоставить парфянским стрелам метательное оружие если не большей дальности и силы, то по крайней мере равной, и завел поэтому сильный отряд пращников. С помощью их, а равно искусного пользования окопами и ловкого маневрирования ему удалось одержать победу. Правда, он отчасти был обязан ей случаю, а именно тому, что вождь парфян, сын царя Пакор, был в решительную минуту убит. Этот успех нанес решительный удар парфянам, и страна их вошла в свои прежние границы, а римские орлы стали опять парить от Атлантического океана до Евфрата.

Этим результатом римляне обязаны лучшей организации и вооружению войска и лучшей тактике полководцев. Конница была значительно усилена, и пращники получили вместо камней куски свинца, которые имели большую дальность и силу удара.

Когда позже Антоний вторгнулся в пределы Парфии, то в его войске было 10 000 галльских и испанских всадников, 30 000 легкой пехоты и конницы азиатских союзников, и затем Арменией было выставлено еще 6000 всадников, так что количество конницы доходило до 30 000-35 000, а всего войска — до 113 000. Несмотря на столь значительную силу, поход кончился все-таки неудачно; один из римских вождей, Статиан, с отрядом в 10 000 был окружен парфянами, и ни один человек не спасся, сам же Антоний был принужден начать отступление, произведенное с большими потерями под постоянными нападениями парфянской конницы, причем ему удалось вывести из пределов неприятельской страны только 70 000 человек.

В более поздние времена римляне предпринимали еще четыре экспедиции в пределы Парфии, из которых только одна, Авидия Кассия, окончилась вполне удачно. Действительно, при Траяне и Севере им удавалось пройти по всей стране и даже временно занять столицу, но они никогда не могли там утвердиться, и отступление, вызванное невозможностью держаться, было почти всегда равносильно катастрофе. Как только оно начиналось, со всех сторон появлялись всадники, которые охватывали разъезды, препятствовали фуражировкам и не давали ни минуты покоя, засыпая своими стрелами.

Парфяне никогда не пользовались ни колесницами, ни слонами, все их боевые и продовольственные запасы перевозились постоянно на верблюдах, которых при войске находилось огромное количество.

Был, однако, один крупный недостаток в образе действий парфян: они имели обыкновение постоянно при наступлении ночи прекращать бой или преследование и отходить на значительное расстояние, чтобы стать биваком, и вообще ночью они воздерживались от всяких военных действий. Они были вынуждены к этому привычки треножить лошадей и необходимостью пускать их в поле для кормления. Это заставляло их быть вне сферы действий противника, так как для изготовления к бою требовалось значительное время, чтобы распутать лошадей, одеть предохранительное вооружение и т. д.

Кроме того, парфяне никогда не окружали своего лагеря окопами, и близость врага была им тем более опасна. Это удаление парфян на ночь давало отступающему противнику разные преимущества, например возможность переменить за ночь направление движения и т. п.

На предыдущих страницах были даны сведения о коннице у тех из древних народов, о которых имеются какие-либо известия. О других же племенах, обитавших вдали от греков и римлян и не оставивших почти никаких следов своего существования, трудно сказать что-нибудь положительное. Можно думать, однако, что состояние их конницы и образ ее действия мало отличались от пограничных с римлянами народов, о которых имеются сведения у древних писателей.

8. Тактика, сторожевая и разведывательная служба во времена римлян[49]

Мы проследили применение лошадей к военным целям, начиная со времен самой седой старины, и видели, что первоначальной мыслью была быстрая перевозка воинов на поле сражения, и это выразилось на практике употреблением колесниц. Затем для той же цели стали брать лошадей под верх, потом уже перешли к бою с лошади и, наконец, дошли до мысли о возможности применить массу и скорость лошади как силу для непосредственного удара. Мы видели конницу при Ганнибале на высоте ее славы и тактического совершенства, как она под его гениальным предводительством во всех боях играла выдающуюся роль, которая за ней оставалась в течение двух столетий. Начиная с битвы при Фарсале, пехота опять занимает подобающее ей место.

У парфян принцип соединения возможной дальности метательного оружия с наивысшей быстротой достиг наибольшего развития, и нигде он не был так правильно поднят и столь удачно применен к делу, как у этого народа в конце I столетия до н. э. [50]

Применение конницы к сторожевой и разведывательной службе в те времена уже было правильно понято и основано на тех же принципах, как и теперь. Рассказ о том, как Александр Македонский за некоторое время до сражения при Платее отправился к греческим аванпостам с целью свидеться с афинским полководцем Аристидом, показывает нам порядок отправления службы, вполне схожий с принятым теперь: его останавливают и не пускают за линию постов, затем посылается донесение и, наконец, самое свидание происходит тут же, у постов.

Красс высылал разъезды далеко вперед. Кир Великий ставил кругом всего лагеря передовые посты и высылал разъезды из 5-10 человек, которые целую ночь ездили вокруг лагеря, чтобы своевременно открыть приближение неприятеля. Точно так же и при походных движениях он высылал разведчиков и разъезды, которые следовали впереди конницы, державшейся, со своей стороны, постоянно впереди главных сил.

Ганнибал высылал разъезды и рекогносцировочные партии нумидийских всадников, которые сновали по стране вокруг всей армии, и, действительно, мы ни разу не видим, чтобы он был захвачен врасплох, благодаря непринятию мер предосторожности.

вернуться

49

Herodotus; Xenophon — Cyropaedie; Guischardit.

вернуться

50

Это признак падения военного искусства, и успехи парфян объясняются исключительно слабостью и дурной подготовкой римской конницы, не способной атаковать. Примеч. ред.

23
{"b":"56834","o":1}