Когда я задумал свой первый фильм «Русский бизнес», то не раздумывал в поисках автора, а сразу обратился к Инину. Аркадий Яковлевич — очень въедливый сценарист. Ему нужно все знать: где снимается фильм, кто играет какую роль и много разных других мелочей. Он говорит, что любит писать роль прямо на конкретного актера, тогда ему легче пишется.

Конечно, Аркадий не думал, что фильм у нас получится и будет идти и идти на экранах. Это его приятно удивило, и он согласился написать сценарии для моих следующих фильмов. Вообще-то с фильмом «Русский бизнес» у меня получился маленький казус. Я, не имея почти никакого режиссерского опыта, ухитрился снять из полнометражного сценария — короткометражку, потому что я многое пробросил, не снимал детали, не снимал крупных планов, не знал и не умел многого-многого другого. Аркадий терпеливо писал новые сцены, помогал в монтаже. И когда я стал искать композитора, то он порекомендовал мне Георгия Мовсесяна.

Аркадий Инин пишет очень быстро, мало что быстро — еще смешно! И когда читаешь сценарий, то ясно видишь происходящее — и слова-то такие удобные, они сами-таки лезут артисту в рот, и повороты такие неожиданные. Но Аркадий всегда ставит одно условие — нужно, чтобы в фильме всегда была любовь, дескать — какой фильм без любви?

Когда он писал сценарий «Русского чуда», там, вроде, любви-то нет, но есть замечательная супружеская пара, которую блестяще сыграли Наталья Крачковская и Семен Фарада.

А уж сколько любви в моем третьем фильме «Русский счет»! Там все на этом замешано.

Трилогия о русском бизнесе давно на российских экранах. Идет в хорошее время и по многу раз в год. Я понимаю, что эти фильмы очень далеки от совершенства. Наверное они простоваты и не очень смешны, но это вина не Аркадия Инина, а моя как режиссера. Сценарии были первоклассными.

Сейчас Аркадий написал для меня сценарий к новому фильму, который называется «Русский ковбой». Главную роль — казака Петра, приехавшего искать счастье в Москву, он специально писал на Александра Панкратова-Черного. И, конечно, в фильме есть любовь! Ну, как же Инин — без любви?!

Нашего героя — казака полюбила банкирша. Но этот фильм еще только на бумаге. Когда он будет снят и когда его увидят зрители — неизвестно.

А какие Инин придумывает кинокапустники! Это — отдельный разговор. Их надо видеть! Раньше эти капустники писались для встречи Нового года в Доме кино. Это было главным событием новогодних встреч.

Еще Аркадий может сняться в фильме по-своему собственному сценарию, правда в эпизоде. Помните? В фильме «На Дерибасовской…» он сыграл маленькую, но выразительную роль — швейцара. Сыграл ярко и убедительно, но без слов. Почему-то слов своему герою, Аркадий не написал.

Сейчас мы с ним встречаемся часто на различных концертах, где он крутит свои сногсшибательные капустники и рассказывает веселые истории из киношной жизни.

Веселое.

Когда я оформлял документы в свою первую турпоездку, Аркадий, прочитав анкету, пошутил: «Миш!» — сказал он, — «Я посмотрел на твою фотографию, а потом узнал, что у тебя два образования! Меня это очень удивило».

Грустное.

У нас с Аркадием уже лежит один написанный, но не снятый сценарий. А сколько в голове всяких проектов! Удасться ли их осуществить? Не знаю.

Я с детства мечтал попасть за границу, ну, хоть куда. Об Америках-Азиях тогда не мечтали. И первой моей страной, куда я официально поехал туристом, была Югославия. Но не нынешняя раздробленная, а процветающая, можно сказать, капиталистическая страна.

Ездил я от ВТО — это значит Всероссийское театральное общество. Сейчас оно стало СТД. Это — Союз театральных деятелей, но что-то деятельности не очень видно. А раньше ВТО было сильнейшей организацией, которая объединяла актеров всех театров, собирала на свои замечательные вечера в старом здании на Пушкинской площади и кормила нас в самом вкусном в моей жизни ресторане «Актер».

Кроме всего прочего, ВТО отправляло артистов за границу за доступные деньги. Группы были человек по тридцать. Но почему-то больше всего в группах было людей непонятной для меня профессии — искусствовед. Два — три актера, два — три режиссера, а остальные — искусствоведы.

Первая моя поездка в Югославию поразила меня, особенно югославские курорты и отели. Тогда мы были ещё дикие, не привыкшие к капиталистической жизни. Помню, в Загребе, когда мы с моим напарником, ворвавшись в номер, увидели на столе две авторучки, два брелока и конфетки в золотых обертках, которые лежали в специальной красивой упаковке в виде шалашика, то авторучки и брелоки мы спрятали, а конфетки съели и пошли в холл на собрание. Гид долго рассказывал про туристическую программу, а в конце заметил: «У Вас в номере лежат сувениры-брелоки, авторучки и конфеты», — все задакали. «Но предупреждаю, — сказал гид, — эти конфеты — снотворное, для тех, у кого плохой сон». Вся группа переглянулась, и мы поняли, что все эти конфеты давно съедены, но в сон никого не тянуло!

Как помню, Югославия — это сплошные переезды, новые отели и дикая жара. В память об этой стране у меня до сих пор цела замшевая кепочка с сеточкой, тогда она была очень модна.

Но меня, конечно, тянуло больше в экзотические страны. И наконец-то моя мечта сбылась, я попал в Египет. В своих детских мечтах, я никогда не думал, что попаду в страну своей мечты — к пирамидам, фараонам, сфинксам.

Помню, в детстве, когда я ходил в кружок исторического музея, там нам показывали фотографии и чертежи пирамиды Хеопса с входом в нее и даже с внутренней камерой. И вот я, наяву, лезу по этому ходу и попадаю в эту самую камеру из мечты своего далекого детства. Это для меня было настоящим потрясением! И пока это остается для меня самым сильным впечатлением из всех моих заграничных вояжей.

Недавно я опять был в Египте, и опять, конечно же, лазил в пирамиду. Но все уже было по-другому, потому что не было теперь того таинства. Все было вычищено и вылизано, все поставлено на коммерческий лад. Гидам главное было завести туристов на ювелирную фабрику. Но наш турист, даже современный, наполовину новорусский, не особенно бросается скупать ювелирные украшения, а сидит в халявном ресторане ювелирной фабрики и сметает все со шведских столов. Я думаю, что мечты гидов о большом проценте с продажи ювелирных украшений вряд ли сбываются.

А потом я попал во Францию. У нашей группы в плане стояли Париж и Канны, но в Канны мы не попали из-за какого-то дипломатического скандала и провели лишних четыре дня в Париже. Я за эти дни прошел весь город несколько раз пешком, восхищаясь красотами. После этого я больше в Париже никогда не бывал, в Канны попадал и неоднократно.

Самое интересное, что сразу после Парижа мне пришлось сниматься в фильме «Белые росы» на Курильских островах. Можно сказать — на другом конце Земли.

Я помню, в аэропорте «Домодедово», у меня было прямо истерическое состояние. Так не хотелось лететь! Но, когда я после пятнадцатичасового перелета оказался на Курилах, то через день уже забыл о Франции, потому что Курилы — это райский уголок, с которым вылизанные западные курорты даже сравниться не могут. Куда уж там Багамам и Тэнэрифам!

Кроме туристических поездок, были и официальные — в составе делегаций, а то и на съёмки. Но если другие в составе делегации ездили в Европу, то я с фильмами от Госкино объездил всю Азию. Три раза был во Вьетнаме, Корее, Монголии, Индии и Малайзии. Но для меня они как-то смешались в одну страну с похожей едой, жарой и бесконечными переездами. Поэтому, когда меня однажды послали на фестиваль в Испанию вместе с Сергеем Никоненко, то я был приятно удивлен.

Фестиваль проходил в городе Хихоне, на берегу Бискайского залива. Однажды мы с Сергеем пошли на пляж. Положили свои вещички вместе с гостиничными полотенцами и пошли купаться. Купались-купались, вышли из воды, а вещичек-то нет! Пришлось идти в отель в плавках. Благо он находился на берегу. А вечером пошли гулять по набережной и смотрим, вещички-то наши — лежат. Наверное мы не с той стороны пляжа из моря вышли или это просто чудо какое-то заграничное!