- Слушай, я совсем забыла, - ты же за восемь часов наверняка в туалет захочешь. И что тогда - надуешь себе прямо в штаны? Ай-яй-яй. Мы этого допустить никак не можем. Что же нам делать? - Настя сделала паузу, как бы демонстрируя напряженную работу мысли. - Но у нас, все-таки, есть парочка гениальных решений.  Она подошла к Марату, решительно расстегнула ему ремень и ширинку на брюках и приспустив трусы извлекла наружу всё его триединое хозяйство. - Вот так-то лучше! Теперь ты хоть брюки не замочишь.

Настя отошла в сторонку шагов на пять и критически осмотрела свою работу:

- Да... С таким болтом ты удивительно похож на вздыбленного жеребца на Аничковом мосту – так и хочется тебя укротить… А судя по размеру болта, ты и сам этого очень хочешь. Но… всему свое время. Наука требует жертв! Так что наблюдай тут за птичками, а я пошла...И не тешь себя надеждой на Василису – она приняла такую дозу снотворного, что до ночи она не проснется. И кстати, она собирается завтра или послезавтра нас покинуть.

«Если тебя насилуют – попытайся расслабиться и получить удовольствие» - вспомнил Марат известное изречение. Он попытался сосчитать все положительные моменты в его положении:

Во-первых, прекрасный вид на озеро со скалы.

Во-вторых, тишина, а не постоянный галдеж двух надоедливых девиц.

В-третьих, масса кислорода, приносимого прохладным утренним ветерком с озера.

В-четвертых, и это было самое главное – тот же ветерок сдувал с вершины скалы комаров и мошек. Марат попытался вообразить, что было бы с ним, если бы его так оставили где-нибудь в глухом ельнике.

Прошло что-то около часа. За это время ни одна дурная птица в бухту не залетела. Единственным событием, которое его развлекло, была проплывшая мимо острова лодка. В ней сидели двое – на веслах мужик в черном, плотно облегающем его тело костюме с черным капюшоном на голове, и оголенная сверху молодая девица, на которой не было ничего, кроме маленького треугольничка, прикрывавшего ее снизу.

Девица первой заметила Марата, запрыгала на скамейке и попыталась растормошить мужика, но тот лишь кинул на Марата равнодушный взгляд и отвернулся, продолжая монотонно грести вперед. Девица же, нисколько не смущаясь своей наготы, помахала Марату ручкой, потом расчехлила фотоаппарат, привернула к нему объектив неимоверной длины и принялась щелкать затвором.

«Ну вот! На меня уже фотоохота началась, - подумал Марат с раздражением, – Не хватало еще попасть в таком виде куда-нибудь в инстаграмм или фейсбук, или на топ лист какого-нибудь BDSM сообщества!»

Марат начал корчить рожи, чтобы его не узнали на фотографии и этим привел девицу в еще больший восторг. Она вся завертелась от возбуждения и с удвоенной частотой защелкала затвором фотоаппарата, а перед тем как лодка скрылась за поворотом, она привстала со скамьи и многозначительно шлепнула себя рукой по заду.

Марат наконец вспомнил про свой фотоаппарат и пару тройку раз успел щелкнуть лодку, перед тем как она исчезла из виду. «А ничего себе девушка», - подумал он. Ему вдруг захотелось приблизить ее на фотографии, он попытался повернуть голову вправо и, насколько позволяли колодки, вытянул правую руку с телефоном вперед. На последней фотографии он увидел только хвост от лодки, поворачивающей за скалу. Он вывел на экран предыдущий снимок, неуклюже попытался сделать zoom двумя пальцами, и, о боже, выронил телефон из руки на землю. Телефон упал на камень, к счастью, экраном вверх, и на экране Марат увидел девушку, пророчески похлопывающую себя по заду, как бы намекая Марату на то, что будет ему от Насти за выроненный телефон и сорванный научный эксперимент…

Сколько еще прошло времени - час, два, а может быть и три - Марат уже не знал. Экран мобильного телефона, показывающего ему время, давно уже погас, солнце перевалило через верхнюю точку и теперь нещадно пекло спину. Все мышцы его затекли, страшно болела поясница, но это было только пол беды. Главная проблема состояла в том, что ветер, приносящий с озёра свежесть и сдувающий мошкару, постепенно утих и теперь сменился абсолютным штилем.

Какое-то время назад ослабевший ветерок всё ещё обдувал лицо, но внизу, позади щита уже образовалась безветренная зона. Первый комар-разведчик, залетевший в эту зону, быстро обнаружил единственный к тому времени незащищенный элемент на теле Марата. Он, недолго думая, уселся на самый кончик этого элемента и на всю глубину вонзил свое жало в наполненную кровью мясистую плоть. Первый раз в жизни Марат пожалел, что у него нет хвоста. Он начал извиваться и трясти задней частью своего тела, пытаясь согнать комара, но на комара это не произвело никакого впечатления. Зато от тряски поползли вниз его штаны, которые держались на одном лишь честном слове после того, как ремень и ширинка оказались расстегнуты. Марат успел лишь как можно шире расставить ноги, чтобы поймать штаны на лету и не дать им упасть совсем.  Но было уже поздно, две обширных по площади посадочных полосы оказались открытыми для эскадрильи комаров, мошек, и слепней. И что тут началось! Запах крепкого мужского пота привлек такое количество летающих паразитов, что его задница теперь напоминала аэропорт им. Джона Кеннеди, на который каждую минуту приземлялась очередная тварь, заправлялась его кровью и улетала обратно.

«Господи, ну когда же они все насытятся! Откуда их здесь столько на этом маленьком острове?! Наверное, им тут совсем нечего было жрать, пока сюда не привезли меня». Задница его зудела и чесалась неимоверно. Этот зуд перекрыл все остальные неприятные ощущения и единственное, о чем мечтал теперь Марат – это, как он будет расчесывать себе задницу, когда все это закончится, расчесывать долго и с наслаждением, скрюченными пальцами с длинными, давно не стриженными ногтями… Господи, как мало человеку надо для счастья! А какие утонченные, эстетические желания возникали у него раньше, когда он еще работал инженером и сидел в своем офисе в комфортабельном кресле, обдуваемый прохладным ветерком из кондиционера... Как это было давно – ему уже казалось, что все это было когда-то в прошлой жизни и не с ним...

А вот интересно, если бы сейчас перед ним возник пришелец из космоса и сказал, что он может перебросить его назад в прошлое, туда где он сможет изменить свою судьбу. Но чтобы не как угодно далеко, а так, чтобы за каждый день путешествия назад надо было платить по тысяче баксов… За месяц – тридцать тысяч… Куда бы он сейчас вернулся? Наверное, не пожалел бы двухсот тысяч и вернулся на ту самую велодорожку, где он тогда догнал Настю… Только теперь он прокричал бы традиционное “On your left” и, обходя её слева, нажал бы на педали…

Зачем ему вообще нужна была эта Настя? Разве он любил её? Нет. Даже и увлечения тут особого не было. Встречи с ней носили какой-то утилитарный характер, они были чем-то вроде лекарства от старения. Нет, он не верил в сказки, что занятия сексом с юными девушками омолаживают сами по себе. Секс, конечно, омолаживал, но безотносительно того с девушками или с бабушками, или даже с самим собой. Нет, дело было в другом. Просто Настя была для него стимулом, чтобы держать себя в форме. С женой было не так. Они любили друг друга, но они еще и привыкли друг к другу так, что Марат нисколько не стеснялся ходить перед женой небритым, в каких-нибудь рваных тренировочных штанах, ссутулившись, с отвисшим животиком. С Настей было все по-другому. Встречи с ней стимулировали его к тому, чтобы следить за собой - заниматься спортом, вовремя ходить к парикмахеру, следить за одеждой, иногда даже сидеть на диете.  Все это положительно на него влияло… Но разве мог он предположить, что это самое “лекарство от старения” вдруг обретет полный контроль над ним, станет его владыкой и повелителем…

Теперь надежда только на Василису... Но почему же она хочет бросить его здесь и уехать домой? Может быть она рассердилась на него за его нерешительность? Надо было сразу и твёрдо соглашаться на побег!.. Вася, я согласен! Трижды согласен! Четырежды! … О, Господи! - его последний вопль был адресован огромному слепню, который опустился на его мошонку и теперь его нещадно кусал…