– У Томаса не было гроссбуха, пока я сама не отдала его ему.

Кир в растерянности заморгал.

– Ты… Что ты сделала?

– Все эти годы, прошедшие после ареста папы, я хранила гроссбух у себя – под замком в одном из сундуков. Я почти уже забыла о нем, – и вот однажды застала моего мужа перед гроссбухом… Он положил его на стол и таращился на него. По-видимому, он искал какие-то старые записи, поэтому и достал его из сундука, который я всегда держала запертым. Я тогда чуть не умерла от стыда и страха. «Что ты делаешь?!» – закричала я и выхватила у него гроссбух. – София тяжело вздохнула, потом продолжила: – Думаю, я его не на шутку напугала. Он так посмотрел на меня… – Она покачала головой. – Конечно, потом я ему все объяснила – и про моего отца, и про то, кто я такая на самом деле.

Киру почудилось, что кто-то нанес ему резкий удар в грудь.

– И что же сделал твой муж?

София едва заметно пожала плечами и отвернулась.

– Как обычно – очень мало. Спустя несколько месяцев Ричард отправился в путешествие, ставшее для него последним. Он погиб в пути: на него напали разбойники. И тогда я отнесла гроссбух меняле Томасу.

– Почему только тогда? Почему не раньше?

Она снова вздохнула.

– Ну… сама не знаю… – Видимо, сообразив, что такого ответа недостаточно, она добавила: – По правде говоря, у меня просто возникло чувство, что гроссбух… да и я сама… В общем, я решила, что так будет безопаснее.

– Почему же ты им не воспользовалась? – допытывался Кир. Подумать только, сколько шума во всем королевстве она могла бы произвести! И сколько денег на этом могла бы заработать!

– Как я могла им воспользоваться? Что я в одиночку сумела бы поделать против стольких могущественных людей? Я спряталась в безопасном месте, по крайней мере, мне так казалось… – Шумно выдохнув, Софи добавила: – Я была очень напугана.

– Что ж, ты поступила вполне разумно, – заметил Кир. – У тебя есть все основания опасаться за свою жизнь.

Она кивнула.

– Да, верно. Но отныне я собираюсь вести себя иначе. Нет смысла бояться всю оставшуюся жизнь.

Кир кивнул и тихо сказал:

– Да, конечно, нет смысла. Но почему же ты не уничтожила гроссбух, когда у тебя была такая возможность?

– Я хотела, однако… Думаю, в глубине души я надеялась, что рано или поздно он может послужить какой-то цели… и что у меня хватит смелости…

У Кира давно уже имелась вполне определенная цель. Но какую цель преследовала София?..

Взглянув на него, она вновь заговорила:

– Меняла Томас когда-то хранил у себя все деньги моего отца, добытые нечестным путем, и я подумала, что он должен разделить это бремя со мной. Однажды ночью я тайком пробралась в его контору и увидела там сундук моего отца – я его сразу узнала. Поэтому я оставила записку на крышке гроссбуха, прижала ее камнем и положила на самую середину письменного стола Томаса.

София вздохнула и грустно улыбнулась. После чего продолжила свой рассказ:

– Я часто пыталась представить его лицо, когда утром он зашел в свою контору. В записке я просила его положить гроссбух вместе с другим незаконно нажитым имуществом моего отца.

Брови Кира приподнялись.

– У твоего отца были деньги?

– Да. И очень, очень много. Открыв сундук, я обнаружила гроссбух, лежавший поверх целой груды золотых и серебряных монет.

– И ты не взяла ни одной из них?

Она яростно помотала головой.

– Они мне не нужны! Да меня бы это и не спасло. Тем людям не нужны деньги. Им нужен гроссбух.

«И ты, – мысленно добавил Кир. – Им нужна ты».

– И еще им нужна я, – сказала София, словно вторя его мыслям. Подняв на Кира глаза, она продолжала: – Я оказалась между Сциллой и Харибдой, но все равно плыву вперед, и ты не сможешь меня остановить. Ты можешь либо помочь мне, либо уйти с моего пути! – добавила София, буквально пронизывая его пылающим взглядом. Стоявшая в сиянии свечей, с темно-рыжими волосами и ярко-зелеными глазами, она была прекрасна.

Кир любовался изящными изгибами ее тела, о котором мечтал вот уже пять лет – пять сгоревших понапрасну лет. Но, увы, в душе его уже не осталось ничего похожего на нежность, привязанность или заботу – осталась одна лишь жажды мести. Но где-то в глубине своего опустошенного сердца он оставался любителем рискованных приключений, и самым рискованным из них была София. Ее зеленые глаза напоминали ему морские воды у побережья Италии, а дыхание – волны, подгонявшие вперед корабль. Кроме того, она прямо-таки мастерски управилась с Драгусом… И он, Кир, мог обратить ее мастерство себе на пользу. При этом, конечно же, не следовало забывать о том, что она находилась в опасности.

– Подойди сюда, – произнес он чуть слышно.

В этот момент ему казалось, что даже воздух в комнате словно затрепетал, став до странности чувствительным к малейшему движению. Когда же София приблизилась к нему, вся комната как будто стала Софией – превратилась в шелест ее одеяний, в тихое поскрипывание ее кожаных туфелек и в крошечные дротики света, исходившие от серебряной вышивки на ее корсаже.

Она остановилась в футе от него.

– Ближе, – сказал он.

Она вскинула подбородок и сделала еще шаг в его сторону.

Он положил руки ей на плечи и привлек к себе. После чего наклонился к самому ее уху и прошептал:

– Итак, ты – леди Мистраль, вдова судовладельца с юга Франции.

София вздрогнула и шумно выдохнула. Кир, глядя ей прямо в глаза, добавил:

– А я – твой провожатый, твой посредник и твой пропуск в общество состоятельных людей Англии.

Она молча кивнула, и он продолжал:

– Твои суда переправляют грузы по морю, главным образом предметы роскоши. Это твой первый визит в Англию, и ты надеешься найти тут новых покупателей среди преуспевающих английских купцов. Можешь сочинить любую историю о своей жизни – какую захочешь, но не забудь включить в нее королей, князей… и огромные суммы денег.

Она снова и снова кивала в ответ, мгновенно запоминая все эти сведения.

– Тебе грозят финансовые затруднения, если сейчас не удастся заключить несколько выгодных сделок с богатыми людьми, готовыми переправить крупные партии товара, используя твои корабли. И, возможно, было бы неплохо, если бы нашелся смельчак, готовый приобрести весь твой торговый флот. И еще… Из-за настоятельной потребности в клиентах ты не склонна проявлять излишнее любопытство касательно того, что именно купцы переправляют.

София в очередной раз кивнула.

– Завтра у мэра прием, и мы с тобой приглашены. Там будет много состоятельных людей, и нам нужно вызвать у них интерес к твоим возможностям и даже заставить их мечтать о большем. Тогда новые приглашения не заставят себя ждать от местных богачей, желающих с тобой познакомиться. Причем одно из них должно быть от Эдгара Даммерси, лорда Нолла. Ты все поняла?

София едва заметно улыбнулась.

– Мне кажется, все довольно просто. У тебя якобы имеется торговая компания, и ты хочешь, чтобы тот человек или те люди, от которых ты пострадал, вложили в нее деньги и в результате понесли большие убытки.

Кир усмехнулся.

– Именно так. Ты все правильно поняла. И имей в виду: ты теперь под моим началом, поэтому будешь делать лишь то, что я говорю, когда я это говорю и до тех пор, пока я это говорю.

Она пожала плечами и опять улыбнулась.

– Я говорю серьезно, София.

– Я прекрасно это понимаю, Кир.

Слова ее казались вполне искренними, однако же… Кир хорошо знал: для Софии понимать и делать – совсем не одно и то же. Поэтому он приподнял ее подбородок и, пристально глядя ей в глаза, проговорил:

– Выслушай меня внимательно, София. Так вот, прошлое осталось позади, и я здесь только ради мести. Ничего другого, кроме мести. В это дело вовлечены большие деньги и очень опасные люди. И если они подумают хотя бы на мгновение, что ты используешь их в своих целях, то сразу же расправятся с тобой. Если же я подумаю, что ты используешь меня… – Кир крепко прижал ее к себе и, снова склонившись к ее уху, прошептал: – Тогда я уничтожу тебя.