– За вашу свободу, – поднял кубок Каро.

– Вы уже думали, куда потом пойдете? – спросил гном, когда вино было допито.

Рикус кивнул.

– После того, как найдем Садиру, – сказал он, – мы присоединимся к одному из племен беглых рабов, скрывающихся в пустыне.

– Боюсь, вам не скоро доведется поговорить с Садирой, – ответил гном. – Она ушла в город с владыкой Агисом. Я даже не знаю, когда они вернутся. Может, вам лучше оставить для нее сообщение. Я позабочусь, чтобы она его получила.

– Мы подождем… – упрямо покачал головой Рикус.

– Мы не можем ждать слишком долго, – заметила Ниива. – Циклопы, вероятно, уже идут по нашему следу. Если мы хотим спастись, надо двигаться… Мы должны добраться до гор. И чем скорее, тем лучше.

– Не стоит, наверно, обременять Каро подобным сообщением, – сказал Рикус.

– За Садирой следит шпион Тихиана, – пояснила Ниива. – Но если Каро тут, а Садира в городе, значит, Каро не шпион. Правильно я рассуждаю?

– Шпион? – изумился гном. – А как вам удалось узнать, что в доме моего господина есть шпион? – спросил он, немного придя в себя.

– Это длинная история и, по правде говоря, не очень интересная, – отмахнулся Рикус, которому вовсе не хотелось лишний раз вспоминать о смерти Ярига, обсуждая способности мерзкого гаджа. – Если бы ты сказал, где сейчас твой господин, мы бы попытались найти Садиру перед тем, как направиться в горы.

– Боюсь, это невозможно. Последний раз, когда я их видел, они направлялись на какую-то важную встречу. Они ушли и не вернулись. – Гном нахмурился. – Не случилось ли чего…

– Мы опоздали! – воскликнул Рикус, с силой швыряя кубок через весь пруд.

Ударившись о стену, хрустальный бокал с мелодичным звоном разлетелся фейерверком блестящих осколков.

– Когда должна была состояться эта встреча? – спокойно спросила Ниива. – И где?

– Агис и Садира исчезли три дня назад, – ответил Каро. – Они не сказали, куда идут, но оба вели себя довольно странно. Мне лично кажется, они направлялись на Рынок эльфов.

– Значит, и мы туда пойдем, – поднялся Рикус.

– У меня есть нечто, – быстро сказал гном, соскальзывая со скамьи – что вам здорово поможем.

– Что? – подняла бровь Ниива.

– Сюрприз, – улыбнулся гном. – Я уверен, вам понравится…

Когда гном скрылся в доме, Рикус и Ниива достали оружие, которым разжились во время побега. Спрятав кинжалы за поясом, они приготовились отправиться в путь. Мул подошел к самому краю пруда в надежде привлечь внимание Анезки. Он как раз увидел, что она подплывает под водой к берегу, когда из-за стены раздались глухие тяжелые шаги.

Рикус поднял голову. У входа, головой почти упираясь в купол высокой арки, стоял великаныш. На пурпурной тунике стражника сияла золотая звезда Калака. В руке великаныш держал дубинку из полированной кости размером с взрослого гнома.

– Именем короля Калака! Ни с места! – проревел стражник.

Его голос эхом отозвался от стен, окружавших пруд. Великаныш тяжело потрусил в сторону моста, а за его спиной в воротах появился новый страж, тоже великаныш.

Анезка вынырнула между лилиями. Увидев ошеломленной лицо Рикуса и приближающихся великанышей, она снова ушла под воду. – Ниива! – крикнул Рикус. – Дай…

Но мул опоздал. Он только потянулся за копьем, а оно уже просвистело у него над головой. Бросок был точен. Попав первому великанышу прямо в грудь, копье вошло почти до половину древка, пронзив сердце. Стражник упал на колени и, покачнувшись, ничком повалился на землю.

Второй великаныш полез через безжизненное тело своего товарища. В воротах показался третий великаныш: увидев, что происходит, он начал обходить пруд вдоль колоннады.

Рикус судорожно оглядывался в поисках подходящего оружия. У них с Ниивой оставались обсидиановые кинжалы, но нож, даже длинный, не защитит от великаныша.

Взгляд мула упал на мраморную скамью. В голову ему пришел простой план. Передав Нииве свой кинжал, он кивнул в сторону ближайшего стражника. Он мог ничего не говорить своей партнерше: она и так поняла, что мул просит прикрыть его.

Великаныш перебрался через лежащий у него на дороге труп и ступил на мост.

Кряхтя от натуги, Рикус обхватил руками тяжелую мраморную скамью и оторвал ее от земли. Он повернулся к мосту.

– Стоять! – крикнул не отличающийся особой сообразительностью стражник.

Держа скамейку, словно таран, Рикус бросился в атаку. Ухмыльнувшись до ушей, великаныш поднял дубинку.

Как черная молния, мелькнул в воздухе брошенный Ниивой кинжал. Он ударил великаныша в щеку. Неудачный бросок – нож попал в цель не острием, а рукояткой. Отскочив, кинжал упал на один из больших листьев в пруду. Однако, бросок сделал свое дело. Он отвлек великаныша, не дав тому нанести удар дубинкой. Тяжела мраморная скамья в железных руках мула со всего размаха ударила стражника в колено.

Раздался треск дробящихся костей. Великаныш застонал и взмахнул руками, тщетно пытаясь сохранить равновесие. Его дубинка врезалась в поддерживающую свод арки колонну. С душераздирающим ревом великаныш повалился на арку, круша все на своем пути. Стражник рухнул, а вместе с ним упали на землю и обломки мраморной колонный, явно не рассчитанной на подобное обращение.

Ругаясь на чем свет стоит, великаныш хотел было сесть, но тут перекрытие арки обрушилось прямо ему на голову. Его предсмертные вопли были едва слышны в грохоте и стуке камней.

Бросив скамью, Рикус повернулся к последнему оставшемуся в живых противнику. Он увидел, что третий великаныш двинулся к островку прямо через пруд. Вооруженная одним лишь кинжалом, Ниива уже поджидала его на берегу.

Рядом с мостом бесшумно вынырнула Анезка. Схватив лежавший на листе кинжал, она снова ушла под воду. Догадавшись, что задумала Анезка, Рикус, прихватив дубинку поверженного великаныша, встал рядом с Ниивой.

– Подожди, – сказал он, когда его партнерша подняла руку для броска.

– Может, мне повезет…

Мул не ответил, но жестом запретил ей кидать кинжал. Он терпеливо ждал атаки Анезки. Только когда великаныш уже занес дубинку он, наконец, отпустил Нииву.

– Ну, спасибо! – воскликнула женщина, готовясь увернуться от неминуемого удара.

Но вдруг великаныш замер, посмотрел вниз и, схватившись за ногу, взвыл от боли.

Поняв, что Анезка перерезала стражнику сухожилия, Рикус что есть силу ударил великаныша дубинкой по голове. Он попал, но ощущение было такое, словно он бил не по живому существу, а по каменной глыбе.

Все, чего мул добился, так это того, что отвлек внимание стражника.

– Ниива! – закричал Рикус. – Бросай кинжал!

Огромный кулак великаныша попал Рикусу прямо в лицо, и мул отлетев на несколько ярдов ударился о стену беседки.

Как сквозь туман, Рикус видел взмахнувшую рукой Нииву. Черной птицей мелькнул над водой кинжал, и из рассеченной щеки стражника ручьем хлынула кровь. Взревев от боли, великаныш еще выше поднял свою дубинку и шагнул к гладиаторам.

Вдруг, выронив дубинку, стражник схватился за вторую ногу. Анезка явно не теряла времени даром. Великаныш зашатался. Он попытался сдвинуться с места, но, не удержавшись на ногах, рухнул лицом вниз прямо в пруд. Полулежа у стены беседки, Рикус наблюдал, как потерявший голову от ужаса стражник судорожно шарит руками по берегу в поисках опоры: все что угодно, лишь бы не утонуть. Впрочем, мула не заботила дальнейшая судьба королевского слуги.

Мгновение спустя, сжимая в руках окровавленный кинжал, на берег выбралась невозмутимая Анезка. Как ни в чем не бывало, она направилась к своей одежде.

Рев великанышей и грохот падавших колонн был слышен даже на полях фаро, вокруг поместья Астикла. Что касается Агиса и Садиры, они, разумеется, догадались о начавшейся у пруда схватке, но вот, с кем дерутся стражники, угадать не могли.

Агис и Садира притаились на краю большого поля бледно-желтого рокстема – удивительного растения без листьев и с очень толстой корой, даже не произрастающего, а как бы накапливающегося десятилетиями и столетиями в каком-то одном месте. Причудливые кусты рокстема, окружавшие усадьбу, стали гордостью поместья, наглядно доказывая древность рода Астиклов.