— Принять меры? — пораженный тоном гнома, повторил Рикус. — Ты что, мне угрожаешь?

Каилум побледнел, но не отступил.

— Нет, я просто предупреждаю. — Он снова шагнул вперед. — Если тебе угодно, можешь считать меня шпионом. Можешь даже убить меня. Но пока я жив, ты не обидишь Нииву.

— Может, не будем торопиться? — обратилась к мулу Джасила. — Что, если Маетан солгал? Он же не обязан говорить нам правду. Может, он пытается отомстить Каилуму за огненную реку, которая сожгла его армию. Или выгораживает настоящего шпиона. — Она выразительно посмотрела на Каилума. — Кроме того, мне кажется, он ведет себя не так, как вел бы себя предатель…

— Он ведет себя не как шпион, — кивнул Рикус, — а как гном, имеющий фокус.

Каилум спокойно встретил испытующий взгляд мула.

— Это так, — сказал гном. — В тот день, когда Ниива спасла мою жизнь, я поклялся защищать ее всегда и везде.

— Значит, Каилум не шпион, — решила Ниива, кладя руку на плечо Каилума. — Предать легион значило бы для него предать свой фокус.

— Если только он сказал правду о своем фокусе… — пробормотал Рикус. Тем не менее, он убрал меч в ножны и отступил в сторону. — Я не знаю, шпион он или нет, но теперь за Каилума отвечаешь ты, Ниива. Если он окажется предателем — ты разделишь его судьбу. Ничто тебя не спасет… даже то, что было и есть между нами.

— Ты поступил правильно, — чуть улыбнулась женщина. Она тоже убрала меч в ножны. — Спасибо…

— А теперь, — объявил мул, — уходите. Все… Нам с Маетаном надо поговорить наедине.

Настало время убить Маетана, и Рикусу казалось, что в одиночку это будет легче. Адепт наверняка не сдастся без боя. С Карой в руке Рикус обладал хоть какой-то защитой против его атак. Остальные тиряне были беззащитны.

Когда все, кроме Гаанона, покинули зал, Рикус обратился к великанышу.

— И ты тоже, мой друг.

— Но если он решит напасть…

— Адепту Пути руки не нужны, — усмехнулся Рикус. — Можешь отпустить нашего гостя…

«Ты собираешься убить Маетана?» — внезапно спросила Тамар.

«И не пытайся меня остановить!» — предостерег ее Рикус.

«С какой стати? Убив его, ты устранишь одно из препятствий на пути к Книге. Но одному тебе не справиться. Тебе нужна помощь…»

«Помощь?»

«Распахни накидку, — посоветовала Тамар. — Я его отвлеку. Если сможешь, привлеки его внимание к рубину».

— И о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил Маетан, когда Гаанон покинул зал.

Он явно был уверен в своих силах.

— У меня есть нечто, принадлежащее тебе, — сказал Рикус, распахивая накидку.

При виде раны на груди мула урикит поморщился. Рубин Тамар сверкал так ярко, что отбрасывал алый отблеск на лицо Маетана.

— Что это?

— Умбра, — ответил мул. — И я хочу, чтобы ты забрал его обратно. Он так мерзок, что я не могу больше удерживать его внутри моего тела… Моя плоть гниет от его прикосновения.

«Хитро придумано», — похвалила Тамар.

Черная тень поплыла через алый рубин. Преодолев отвращение, Маетан посмотрел внутрь камня.

— Умбра вовсе не…

Он не договорил: Тамар начала атаку.

Призрак наполнил сознание мула бурлящей желтой грязью, воняющей серой. На ее поверхности вспухали и лопались громадные зловонные пузыри. Из одного такого пузыря появилась задняя часть многоногого чудовища с рубиново-красным панцирем из квадратных пластин. Мерзкая тварь вытащила из грязи голову, и Рикус узнал чуть раскосые глаза Тамар. В своих мощных челюстях она держала вырывающегося Маетана.

Рикус тут же представил себя рядом. Он не тратил зря энергию на то, чтобы принять какую-нибудь замысловатую форму. Он остался самим собой, включая гноящуюся язву на левой груди. Единственной разницей, насколько он мог судить, стало отсутствие в ней рубина Тамар.

— Ты напал на меня! — прошипел Маетан. — За это ты умрешь!

Адепт превратился в двухголового змея Лубар. В тот же миг кипящая грязь превратилась в клубящийся черный газ, скрывший урикита.

— Стой! — взревел мул, взбешенный тем, что его враг опять ускользнул. Кара Ркарда вспыхнула ослепительно белым светом, и Рикус увидел себя рядом с массивной аркой из синего обсидиана. Тут и там из песка торчали куски прозрачного зеленого стекла. Сколько хватало глаз — кругом ни Маетана, ни Тамар.

— Ты же сказал, что хочешь его убить! — услышал мул голос призрака. — Приди и возьми его!

— Где вы? — закричал мул.

Луч света, вырвавшись из меча, ударил в черный проход под голубой аркой. Рикус устремился туда. Он уже начинал уставать, а ведь битва еще даже и не началась.

Несколько больших кусков стекла, вырвавшись из земли, устремились в сторону Рикуса. Еще миг — и они разрежут мула на части. В последний момент гладиатор успел прикрыться мечом. Коснувшись волшебного клинка, стекло разлетелось на сотни мелких осколков. Они на мгновение повисли в воздухе, а потом начали быстро устремились вверх.

Только теперь мул осознал, что ему легче держать меч острием кверху. Значит, что бы ни говорили его глаза, он стоит вверх ногами.

Рикус прыгнул — головой в землю, ногами к небу. Стеклянный мир провалился в бездну. Кругом стало совершенно темно. Потом возник белый свет. И вот Рикус снова стоит по колено в желтой кипящей грязи. А перед ним, там, где еще мгновение назад находилась обсидиановая арка, извивается Змей Лубара. Одна его пасть вонзила клыки в панцирь Тамар. Другая качается из стороны в сторону, готовая нанести удар.

Как мог быстро, Рикус побрел к Маетану…

Тамар рвала длинное тело адепта своими клыками. Текла черная змеиная кровь. Но вот змей, изловчившись, обвил ее тугими кольцами… Красный панцирь с треском лопнул.

Подняв меч, Рикус с размаху опустил его на извивающееся тело врага. Волшебный клинок рассек крепкую чешую, глубоко вонзившись в черную плоть. Свободная голова змея зашипела и повернулась к мулу. Обнажив ядовитые клыки, она ринулась на Рикуса. Гладиатор крутанул мечом…

Голова змея остановилась перед возникшей у нее на пути сверкающей, кружащейся сталью. Рикус хотел сделать выпад, но тут Маетан снова зашипел. Мул ощутил едкий запах желчи.

И змей, и призрак исчезли. Рикус снова стоял в большом зале усадьбы. А перед ним, устремив взор на горящий в груди мула кристалл, замер Маетан.

Чувствуя, что может завершить битву одним ударом, Рикус взмахнул Карой. Но в тот же миг Маетан исчез. Резкая боль пронзила левую лодыжку Рикуса. Он почувствовал, что падает. Невидимый урикит швырнул мула на пол.

Все тело мула взорвалось ослепительной острой болью. Кара выскользнула из руки. Проклиная свою нерасторопность, Рикус потянулся за ней, но в тот же миг засыпанный пеплом пол превратился в желтую грязь. Рикус вернулся к продолжающейся в его мозгу битве. Меч без следа исчез в бескрайнем вонючем болоте.

— Вот тебе и конец, дурак!

Повернувшись, Рикус увидел ползущего к нему Змея Лубар. Он сжимал в своих кольцах Тамар, превратившуюся теперь в красную птицу с длинным острым клювом. Рикус поспешно зашарил руками по грязи в поисках меча. Мгновение спустя острые клыки вонзились ему в живот. Мул почувствовал, как по его жилам горячей волной потек змеиный яд. Вот Маетан поднял гладиатора в воздух…

Понимая, что без меча ему не одолеть урикита, Рикус решился на безумный шаг. Однажды, когда торговец рабами вез мула из Урика в Тир, Рикус, пытаясь убежать, убил стражника. Мула поймали, а торговец в наказание привел его к грязевому озеру неподалеку от оазиса. Он пообещал, что простит гладиатору смерть стражника, если тот переберется на другую сторону.

Рикус не проплыл и пятидесяти ярдов, когда какая-то тварь острыми зубами схватила его за ногу и утащила под воду. Ослепленный грязью, задыхающийся мул тем не менее сумел свернуть шею своему противнику. Им оказалась большая, десятифутовая саламандра с кольцом похожих на перья плавников вокруг шеи и десятком перепончатых ног.

Надеясь, что существо, способное найти добычу в грязевом озере, сможет разыскать и упавший туда меч, Рикус решил превратиться в саламандру. Он собрал все свои силы… Из глубины его естества поднялась волна жизненной силы, и длинная скользкая рептилия без труда выскользнула из пасти змея, оставив после себя только покрытую слизью чешую.