Дверь открылась со скрипом, но никто не вышел навстречу. Гримпоу подождал какое-то время, всматриваясь во мрак, и вдруг различил тусклый огонек в глубине собора. Он шагнул вперед, хотя колени подгибались от страха. Надо было предупредить Сальетти, подумал он, пусть предсказательница и говорила, что его ждут одного.

Слабое пламя церковной свечи освещало центральный неф. Гримпоу приблизился к источнику света, его лицо проступило из мрака, и тогда он услышал голос, исходивший из темноты.

— Кого ты ищешь?

Гримпоу, довольный тем, что услышал голос теней, огляделся, тщетно пытаясь понять, откуда исходит голос.

— Аидора Бильбикума, — просто ответил он.

Голос откликнулся, будто эхо:

— Аидора Бильбикума? Его больше нет, он умер много веков назад.

— Я знаю, — согласился Гримпоу.

— Я думал, придет Джакопо де Эсталья.

— Джакопо де Эсталья замерз зимой в горах близ аббатства Бринкдум, — смиренно ответил Гримпоу.

Настало молчание, и юноша воспользовался этим, чтобы задать свой вопрос.

— Что за девушка велела мне сюда прийти?

— Просто девушка, переодетая ведьмой, чтобы остаться незамеченной в Ночь колдовства, — ответил голос и тут же спросил: — Зачем тебе нужен Аидор Бильбикум?

— У меня для него послание.

— Можешь передать мне.

— На небе есть свет и тьма.

— Ты был в Долине солнца?

— Да, в крипте церкви Корниля.

— Как тебе это удалось?

— Я провел ключом по надписи и по знаку.

— И что случилось?

— Открылся склеп без тела.

Гримпоу понимал, что голос, который с ним говорит, принадлежит человеку, никак не призраку, но ему почему-то хотелось как можно скорее выйти из мрачного собора.

— Камень у тебя с собой? — спросил голос.

— Да, — ответил Гримпоу без раздумий. — Хотите его забрать?

— Нет, камень выбрал тебя, — ответил голос.

— И что я должен делать?

— Истолковывать секретные знаки, как и прежде. За этой свечой ты найдешь полный текст той страницы, которой не хватало в манускрипте Аидора Бильбикума.

— Откуда он взялся?

— Я нашел его в мастерской одного местного жителя, очень-очень давно.

— Гуриельф Лабокс тоже умер, — сказал Гримпоу.

— Значит, только мы двое живы, — ответил голос из мрака. — Поэтому ты должен найти секрет мудрецов и сделать так, чтобы он стал доступен другим, чтобы человечество познало свет мудрости, а не прозябало во мраке суеверий и невежества.

Гримпоу подошел к подсвечнику, на котором стояла большая свеча, и нашел за ним, на каменном полу собора, лист пергамента. Он поднес лист к свету и прочитал:

— Это очередное зашифрованное послание! — воскликнул Гримпоу, но голос теней ничего не ответил.

На обратном пути к постоялому двору Хунна, возвращаясь по узким и темным улицам, окружавшим собор, Гримпоу наткнулся на группу солдат, похоже, тоже праздновавших Ночь колдовства, но по-своему. Один напевал мелодию, которую Гримпоу слышал от Дурлиба в лесах Ульпенса, а другие брели, шатаясь, со шлемами набекрень, и клинки их волочились по земле. Юноша молча прошел мимо, а солдаты его и не заметили, ибо напились так, что дома колыхались у них перед глазами, будто они плыли по бушующему морю.

В таверне на первом этаже постоялого двора компании крестьян, ремесленников и каменотесов налегали на вино, которое ставили им на столы в огромных кувшинах; они решительно подносили ко рту чарку за чаркой, и вино текло по бородам и усам.

Гримпоу спустился по ступенькам и увидел за стойкой Хунна, разговаривавшего с каким-то оборванцем. Завидев юношу, Хунн тут же подскочил к нему.

— Я уже начал беспокоится, все ли с тобой в порядке, — прошептал он, вытирая руки грязной тряпкой.

— Я встретил того, кого нет! — выпалил Гримпоу, сгорая от желания рассказать кому-нибудь, что с ним приключилось.

— Аидора Бильбикума? — недоверчиво переспросил Хунн.

Гримпоу кивнул.

— Где Вейнель и Сальетти? Мне нужно их увидеть как можно скорее.

— Я сказал им, что ты потерялся в толпе у каналов, и они отправились тебя искать. Думаю, должны вот-вот вернуться. Лучше поднимайся к себе и подожди. Свеча у лестницы. — И Хунн повернулся к человеку, с которым говорил до появления юноши.

Гримпоу открыл дверь рядом со стойкой, вслепую пошел по узкому коридору, ощупывая руками стену, нашел и зажег огарок свечи. Та, словно нимб, осветила его лицо, и в сопровождении собственной тени на стене юноша поднялся в свою комнату и запер дверь на задвижку.

Он взял с пола другую свечу, затем сел на подоконник и вытащил из-под полы лист, полученный в соборе. Гримпоу хотел было перечитать текст, но тут в дверь тихо постучали. Сердце екнуло, однако юноша открыл — и увидел встревоженные лица Вейнель и Сальетти.

— Можно узнать, где тебя носило? Ты нас до смерти напугал, — набросился с упреками Сальетти.

Гримпоу отмахнулся.

— Я встретился с тем, кого нет, и слышал голос из тени! — сообщил он с довольной улыбкой.

— Что? — не поверила Вейнель.

— Сейчас расскажу, но сначала посмотрите вот на это, — сказал Гримпоу, показывая недостающую страницу из манускрипта Аидора Бильбикума.

Сальетти тут же позабыл все обиды, схватил лист пергамента, поднес его к свече, а Вейнель с любопытством смотрела из-за его плеча.

— И что это означает? Каждое слово кажется загадкой, — прошептал Сальетти.

— А чего ты, собственно, ждал? Помнишь, что писал Аидор Бильбикум? «Тот, кто ищет секрет мудрецов, должен видеть во мраке и преодолеть хаос неподдающихся разгадке загадок», — на память прочитал Гримпоу.

— Гримпоу прав, — сказала Вейнель. — Сейчас вы, по крайней мере, знаете, с какими загадками предстоит столкнуться.

Сальетти посмотрел в глаза девушке.

— Может, ты объяснишь, что мы ищем? Ты ведь тоже причастна, мы всем этим обязаны нашим отцам.

— Позволь, я прочту текст, — сказала Вейнель, принимая вызов Сальетти, довольная тем, что ее признали своей. — Думаю, здесь три загадки, а не одна. Первая тут:

— Вторая загадка заключается в этих строках:

— А третья такова:

Было очевидно, что Сальетти, влюбленному в Вейнель, ее слова слаще меда.

— Что ж, вот загадки, которые мы должны разгадать, чтобы найти секрет мудрецов, но как нам понять, что они означают?

— Начнем с начала, — сказала Вейнель. — Мой отец всегда говорил, что это лучший способ разгадывать тайны.