Связь оборвалась. Пол откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и поднял взгляд на связки кабелей под потолком. За свою карьеру переговорщика он лишь дважды устанавливал личную связь с похитителем. В обоих случаях на это ушли недели. Однако с Ибрахимом он это почувствовал после единственного разговора. «Родство, – подумал он. – Здесь дело скорее в душе, чем в крови. Кто ты, Ибрахим? Почему у меня сложилось впечатление, что мы понимаем друг друга?»

Капитан Мастерс вырвал его из задумчивости:

– Вам звонит Брент Фрейзер. Можете поговорить здесь, а можете пойти в мой кабинет.

– Отвечу здесь, – сказал Пол, принимая безбатарейный телефон из рук Мастерса.

Он подошел к окну и посмотрел на море. Солнце только что село, и небо горело оранжевым цветом, как маковое поле. Парусник теперь находился намного ближе. Он рассмотрел ванты на мачте и пятна букв на транце: «ВОЗРОЖДЕНИЕ. Аннаполис, Мэриленд».

Он приложил трубку к уху:

– Брент, это Пол.

– Я слышал, ты делаешь успехи, – сказал начальник.

– Он начинает говорить, но его будет трудно расколоть. Нужно больше времени.

– Принс пытается получить добро на операцию по выводу из строя парусника, – проворчал Фрейзер.

– А если получит? – сказал Пол. – Ты же знаешь, мы не работаем по графику.

– Не будем раньше времени бить тревогу. Пока что работаем по сценарию морского ведомства. – Фрейзер на миг замешкался. – Тут еще кое-что. Ванесса Паркер. Она хочет поговорить с тобой.

– Ты знаешь зачем? – поразмыслив, спросил Пол.

– Понятия не имею. Но ты, наверное, догадываешься.

– Мэри не могла этим заняться?

– Она сделала, что в ее силах, но Ванесса настаивает.

Пол поморщился. Это осложнение сейчас было очень некстати.

При баррикадном сценарии крайне нежелательно, чтобы переговорщик общался с кем-то из родственников заложника. Заправляли всем военные. Он консультировал правительство, а не семью, и не мог гарантировать исход дела. Однако сейчас не проводилась блокада пиратов. Да это и не было похищением в полном смысле слова. Все равно он принимал решения по мере развития ситуации. Почему бы не поговорить?

– Соедините меня с ней, – сказал он и подождал, пока Фрейзер переведет звонок на его линию.

Через секунду вежливый женский голос произнес:

– Агент Деррик, прошу прощения, что беспокою вас.

– Ничего, – ответил он, переходя на дружелюбный тон. – Пожалуйста, зовите меня Пол.

– Спасибо, – с чувством сказала Ванесса. – Как они там?

Пол посмотрел на «Возрождение», плывущее в сгущающейся тьме.

– Насколько мы можем судить, у них все хорошо. Сегодня я разговаривал с вашим мужем.

– Отличная новость, – с облегчением в голосе произнесла она. – А с Квентином вы разговаривали?

– Нет, только с Дэниелом.

Ванесса вздохнула, как будто собираясь с духом.

– Вряд ли вы что-то можете сделать, но я все равно должна вам это сказать. Какой бы выкуп они ни запросили, моя семья заплатит. Мы просто хотим, чтобы Дэниел и Квентин вернулись домой.

Сначала Пол не знал, что ответить. Он посмотрел на Редмана, который беседовал с Мастерсом на левом крыле мостика. Он знал, что на это сказал бы командир «морских котиков». Политика министерства обороны незыблема, как камень. Пентагон скорее предпочтет выкупить заложников кровью, чем деньгами. Это единственный способ покончить с похищениями американцев, по крайней мере, так они говорят. У Пола на этот счет имелись другие соображения, но он был не в том положении, чтобы их озвучивать.

– Ванесса, – самым доверительным тоном, на какой был способен, произнес он, – я хочу, чтобы вы выслушали меня. Мы не успокоимся до тех пор, пока вы не воссоединитесь с мужем и сыном. У нас здесь работает лучшая команда в мире. Я знаю, вы напуганы. Знаю, ожидание мучительно. Если бы там была моя семья, я бы чувствовал то же самое. Но мне нужно, чтобы вы доверились мне. Даю вам слово: мы знаем, что делаем.

Ванесса позволила молчанию затянуться, а потом перевернула его слова с ног на голову.

– Знаете, о чем вы просите, Пол? – мягко произнесла она. – Если я вам доверюсь, это означает, что я буду считать вас ответственным за то, что случится. Может быть, мы разные, но я не хочу такой обузы.

Пол улыбнулся. Он недооценил ее.

– Я это учту, – сказал он, уступая. – И посмотрю, что можно сделать.

– Спасибо, – повторила она. – Это все, что я хотела сказать.

Исмаил проснулся затемно. Сон пришел к нему в темноте и оставил после себя знакомую боль. Он снова увидел это, как видел всегда, сцену, которая не устаревала. Лагерь «Шабааб» к западу от Могадишо. Учебный плац, заброшенные бараки, ржавеющая военная техника с глядящими в землю крупнокалиберными пулеметами, жадные крики новобранцев – «Аллаху-акбар!» – и Ясмин, заплаканное лицо которой было обращено вверх, точно в молитве, когда Наджиб утаскивал ее. Она кричала ему, но ее слова утонули в реве воинов, поносящих своих врагов и превозносящих достоинства джихада. Она смешалась с толпой, а потом вдруг исчезла – еще один осколок, заброшенный в забытье землей, испокон века погруженной в войну.

Он прогнал грусть и осмотрелся. Его люди вокруг спали, все, кроме Гюрея, который сидел с автоматом и баночкой миндаля в руках, глядя на дверь каюты капитана, которую тот теперь делил с Тимахой. Устроить всех на ночь оказалось не так-то просто, но он и его люди умели приспосабливаться. Такими были все сомалийцы, по крайней мере его поколения, – приспосабливайся или умри.

Первым делом он проверил курс по GPS. Они все так же шли в сторону Хобьо. Авторумпель был надежен, как проводник в пустыне, идущий по звездам. «Шестьсот миль», – подумал он по-английски, не по-сомалийски. Английский, на котором он говорил два последних дня, и западная музыка, которую он слушал, рассекли его разум, как мачете. Его поразило, насколько легко он вспомнил шаблоны западной речи. Отец учил его с рождения, так же как учил Ясмин и Юсуфа: «Говори на сомалийском с гордостью, а на английском для успеха».

Он кивнул Гюрею и открыл люк в рубку. Небо еще оставалось темным, но восточный горизонт уже озарился грядущим рассветом. Глубоко вздохнув, Исмаил поднялся на палубу, присел у румпеля и приложил к глазам бинокль. Когда он прошелся взглядом по освещенному луной морю, сердце забилось у него в груди. Ночью военный корабль сместился с пяти часов на три часа относительно кормы парусника. Расстояние между ними как будто не сократилось, правда, в полутьме трудно было определить, но положение его теперь стало более угрожающим. Он повел биноклем на юг и на запад, и страх пронзил его дождем искр.

Появились еще два корабля, один по левому траверзу, второй на стороне кормы.

– Вас! – тихо выругался он, снова переходя на сомалийский.

Голос Пола эхом прозвучал у него в голове: «Они не позволят вам отвезти Паркеров в Сомали. Нам нужно найти компромисс другого рода». В медленно умирающей ночи он осмотрел корабли. Один был копией «Геттисберга», но у второго, того, который за кормой, палуба была плоской, а надстройка смещена в сторону. Догадка пришла неожиданно. «Они прислали авианосец!» В течение нескольких часов американцы окружили «Возрождение» количеством кораблей, достаточным, чтобы потопить весь флот, имевшийся у Сомали до начала гражданской войны.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.