– Действительно, с тобой не всё в порядке - шуток не понимаешь. Причём в который раз.

Бежим обратно. Галопом бежим. Отсюда падали, здесь и наверх выбираться. По кинжальчикам, по кинжальчикам. Теперь лесенкой поработаю. Ксюха вперёд, я потом. Мне же эти ступеньки из стенки вытаскивать. О, смотреть на это снизу просто восхитительно! Надо будет заставить её повторить. Предлог бы найти.

– Ты о чём-нибудь другом думать можешь? Посмотрел бы на себя.

– Запросто. Только почему-то как я о чём-нибудь другом подумаю, так ты злишься. О чём думаешь, да почему не обо мне, да где был и на кого смотрел…

Теперь до коридора, куда Фима Витька уволок - опять по стеночке. Пропасть ничего так. Перепрыгнуть можно, но рисковать не будем.

– Интересно, если ты одну аномалию из четырёх ликвидировал, гномы заплатят? Или только за все сразу? Они её одной аномалией считают, или четырьмя? Эй, а ты плату за рога не посеял? Ты что зелёненьким светишь - настроение хреновое, или всё тошнит?

– Нет. За все сразу. Одной. Не посеял. Чуток.

А тут прямо перед коридором обвал и расщелина. И как его разгребать - одной рукой на весу? Можно, но сколько же провозимся?

– Тут метров пять раскапывать. И на весу. Нереально.

– Поищи, Фима знак не оставил?

Не видно. И до места, где Злат был - тоже обвал. Ярус почти полностью обрушился метрах на семи.

– Не вижу.

– А по запаху?

– Не чувствую.

– Давай тогда вниз, может, под этим ярусом ход есть, как у нас.

– Лучше в соседний коридор.

– Лучше вниз. Ходы должны дублироваться частично.

– Можно подумать, ты здесь была.

– Именно здесь - нет, но я знаю принцип. Можно подумать, ты сам не в курсе.

– Лучше в соседний. На межярусные ходы карты нет. А эти я помню.

– А зачем тогда препираешься? Сразу нельзя было сказать, что карту помнишь?

– А так это непонятно?

В соседний спереди. Злата потом искать будем. Фимин с Виктором коридор идёт слева параллельно. Зараза, камней нет, но трещины через каждые полшага. Убрать зелёную подсветку, поставить оранжевую, а то Ксюха сразу догадалась, что зелёный оттенок свечения не просто так. Дальше две развилки, а потом ход растраивается. Где они соединяются? Как ни странно, нам в средний коридор, вниз, вперёд и налево.

– А нам вообще имеет смысл туда бежать? Ты же вмешаться всё равно не сможешь?

– Не скажи. Если они поймут, что добром ничего не получат - могут и напасть.

Стены шершавые, через трещины приходится перепрыгивать.

– Ксюх?

– А?

– Если поймёшь, что я что-то не то делаю - останови меня. Любым способом.

Прибежали. Вонь стоит неописуемая. Оба там? Нет, ребят должны разделить. Меня чувствуют? Вряд ли, заняты. Здесь ждать? Сверху попробовать подойти? Если сверху прыгать - Роксану здесь оставить придётся. В любом случае обоих прикрывать. Или сзади? Сзади - могу не успеть допрыгнуть. Если вообще обойти можно.

– Здесь стой, я попробую сверху пройти…

– Опять меня прикрыть пытаешься? Никаких сверху - давай прямо сейчас туда рывком, встань перед Виктором и пусть дальше беседует. Ты ничего не сорвёшь, просто прикроешь.

– А он решит, что я его не отпускаю, и нарочно назло мне поступит.

– Не так уж он тебя и боится. Во всяком случае, явно меньше, чем меня. Пусть хоть на вас обоих посмотрит. Только не мешкай.

Сам знаю. Без разбега. Рывком. Не встану - сяду между ними, и пусть дальше беседуют. Через мою голову. Переговоры через неё вести можно. Убить - нет.

Гнида, заметил. Прыгнет - придётся наповал бить, жаль. Нет, не рискнул. Зря. Для него зря - меньше бы мучился.

Оба смотрят на меня.

– Привет, Витёк, я посижу немного?

Да он, никак, обрадовался? Защитник спасать пришёл? Значит, правильно я себе Повелителя выбрал на этот раз. А я и не сомневался.

– Т-ты откуда?

– Слышь, сам не понял. Телепортануло, что ли? Голова кружится, тошнит… Если б Роксану тошнило - ещё понять можно, но меня-то с чего? Моллюсками у гномов траванулся? Тебя не тошнит? Ты их тоже ел.

– Н-нет.

– Значит, грибами… Хотя и ты грибы ел. С чего же тогда? Ё, как хреново, не сблевать бы… Это ты у нас спец по этому делу, натура тонкая, а я вроде до сих пор не отличался… Слушай, а ты что тут делаешь? Кто это с тобой? Чего он беленький такой? У-у, горячка белая… Горячке у нас не с чего быть - всё вампирам оставили. Тогда почему беленький? Чувак, ты кто? Витёк, что он молчит, это некультурно… И не здоровается. Не пью, не курю, ну да… женщины - как без них, но никакой белой горячки у меня быть не должно… И глюков быть не должно. Ты хоть скажи, что за курёнок такой…

– Эээ… д-дык… это…

Не стучи зубами, не стучи. Нормально всё.

– Слушай, а ты его тоже в тунике и сандалиях видишь? Что-то не по сезону…

– Это… да… в с-смысле в тунике… а что?

– Да так, подумалось - хорошо, что ты в среднюю полосу попал, брюки и куртки здесь норма. Представляешь теперь, в чём бы ты ходил, если б дело на юге было? Ты как, коленками светить не постеснялся бы? И это ж не шорты… Между прочим, когда походишь в тунике, выясняется крайне занимательная вещь. Оказывается, не только мужчины любят заглядывать женщинам под юбки. У баб тоже губа не дура. Неожиданно, да?

– Это… не знаю… Мих, ты глюк?

– Виктор, я - точно нет. И я светлый, а не беленький. Видишь - джинсы и сапоги. Никаких сандалет и туники. И волосы русые. Никаких пёрышек. Значит именно я - реальность. Хочешь, клинок достану? Дотронешься, сразу поймёшь, кто из нас реальность. Что он от тебя хочет?

– Эээ…

Бе-е - ме-е… телись уж, тормоз! Успокаивайся давай. Так, а эта скотина в атаку нацелилась. Ну-ну. Если нападёт первая - лучше некуда.

– Не п-поверишь - д-домой зовёт. Говорит, я - исключительно морально устойчив. Вот. Меч не взял, Роксану не т-трахнул, и вообще просто светоч нравственности. Потому меня в виде исключения домой можно отпустить. Типа, все искушения прошёл, и мне здесь делать больше нечего - я всем слишком положительный пример подаю. Разлагаю тёмные нравы своим присутствием.

– Даже меня? Тоже мне, светоч, - стошнит сейчас по твоему примеру. Что тут положительного? А ты что решил?

– Ммм… видишь ли, если бы он был в белом халате, а не в перьях, и сказал, что мой срок в психушке истёк, и я на грани выздоровления, тогда да, можно было бы подумать. Я с ним и так, и этак беседовал, нет - не психиатр и не гипнотизёр. Всё про мою добродетель твердит как заведённый. Мих, откуда у работника банка добродетель? Не то что-то… Вот я думал-думал…

– И что надумал? - вмешивается курёнок, расправляя пёрышки.

– Так это… Мих, а ты в случае чего с ним справишься? Я его послать боюсь, ну как обидится, да и врежет? Странный он какой-то, и правда на белую горячку похож… Стою тут как дурак, деваться-то некуда…

– Подумай ещё, но ты очень долго не можешь решиться, - произносит белая горячка, придавая голосу проникновенность, а перьям - блеск и сияние. - Посмотри на него внимательно, посмотри на меня, взвесь, неужели не ясно - он использует тебя, как использовал всех своих повелителей, и никуда не отпустит из этого мрака! Никогда. Два месяца страданий и испытаний, почти непреодолимых для цивилизованного человека, в то время как дома тебя ждёт верная и любящая женщина. Подумай, каково будет ей жить с другим в твоём доме, доме, куда ты вложил столько сил и тепла? Вспоминать тебя на каждом шагу, сравнивать… Дома тебя любят, ждут и ищут - пожалей родных, пожалей себя, - вернись! Подумай, каким извращённым чувством юмора должно обладать существо, способное написать, что оно выйдет к свету, но своему пленнику не позволит вернуться обратно?

А я ещё ухмылялся, что столь прямолинейное предсказание и то можно несколькими способами трактовать…

– Посмотри, он и сейчас пришёл сюда - тебя удерживать. Кто из нас для тебя опаснее - для меня вопрос совершенно ясный, и ты тоже должен это почувствовать. Это не я спровоцирую тебя на драку, чтобы войти по следу крови - и не со мной ты будешь всю оставшуюся жизнь своё тело делить. Это существо знает, как втереться в доверие, играя в мнимое благородство…