— Мой корабль ждет нас на орбите, мы будем на его борту через три часа. Все вещи собраны, все необходимое загружено. Нас здесь больше ничего не держит, предлагаю не задерживаться, а о твоих видениях мы можем поговорить и на борту моего «Имперца». — я взял Ольгу за руку и повел в ангар, а сам думал, что теперь я знаю, как выглядели дроу и теперь я понимаю, почему у аграфов такая примечательная форма ушей. Но все это мы будем обсуждать потом. То легкое беспокойство, что не покидало меня в последнее время, наконец-то стало обретать реальность и объем. Теперь я знаю, что мои страхи совсем даже не надуманны, они вполне реальны. Потому как Ирина периодически показывает мне интересные ролики, которые приходят к ней из ниоткуда, а разобраться она в них сама не может. Да и с моей помощью тоже не может, потому как, то, что там изображено не поддается никакому нормальному объяснению, в нем нет никакой логики и смысла. Или же есть, но эти логика и смысл абсолютно нечеловеческие, они просто на просто ЧУЖИЕ.

Никогда не любил фильмы и книги, в который главный герой успевает в последнюю секунду, перерезать ли провода бомбы, схватить падающего с огромной высоты товарища, или тупо нажать на спусковой крючок. До корабля мы с Ольгой добрались достаточно спокойно, ну если не учитывать постоянных восторгов моей жены по поводу тишины в голове, Илья встретил нас тоже спокойно и приветливо, только попросил уточнить степень допуска для нового члена экипажа. Ну а так как в Системе нас ничего больше не задерживало, то я с легким сердцем отдал приказ на начало разгона, задействовать подпространственный двигатель и создавать червоточину пока нет никакого смысла, по той простой причине, что я не знаю куда нам стоит направить свой путь. Поэтому, пара небольших прыжков нам особой роли не сыграет, а Ольгу вполне успокоят, да и у меня будет время определиться с направлением дальнейшего движения. Лететь в Содружество, честно говоря, у меня нет никакого желания, ведь оно мне так и не стало Родиной ради которой можно все отдать. Для меня Содружество это всего лишь определенная территория, точнее объем пространства в космосе и ничего более, да еще плюс ко всему и охваченное войной. А это явно не моя война и участвовать в ней у меня нет никакого желания. Нет, если припрет, то я конечно же не стану складывать лапки и смогу укусить, и укусить очень больно любого, кто покусится на МОЁ. Другой вопрос Ольга, она выросла в Содружестве, пусть и на Фронтире, но и это тоже Содружество, а как она поступит, когда разберется с возможностями корабля и узнает об очередном нашествии архов, я предсказать не могу. В конце концов у нее здесь и отец, и друзья, да и просто знакомые, да и я уже мало чем от нее отличаюсь, пусть у меня здесь и нет родных, но вот тех, кого я могу назвать друзьями, уже вполне достаточно. Так что совсем даже и не ясно, куда нас выведет кривая, поэтому загадывать не будем. Но я опять съехал куда-то не туда. Так вот, повторюсь, я никогда не любил «последнемоментных опоздунов», но волей проведения стал одним из них. «Имперец» достаточно быстро набирал скорость и оставалось всего несколько минут до прыжка, когда Илья сообщил что фиксирует возмущение гиперполя и рос его напряженности, а значит к нам пожаловали гости. Сразу возникла дилемма, продолжать разгон и почти прямо на глазах неизвестных уйти в прыжок, что может повлечь за собой преследование неизвестными силами, или же затаиться и понаблюдать. У меня еще достаточно свежи воспоминания о нашем бесконечном бегстве от неизвестных кораблей, да и Илья уже успел поучаствовать в подобной гонке, только чудом оторвавшись от преследователей, так что затевать «смертельный марафон» с непредсказуемым финалом ни мне, ни моему ИскИну совсем не хочется. Именно поэтому «Имперец» резко сбавил скорость и пользуясь отсутствием в Системе посторонних судов резво побежал прятаться в пояс астероидов. В принципе мы практически ничем не рискуем, для того чтобы задействовать подпространственный двигатель джоре ни особой скорости, ни много времени не нужно, теоретически мы вообще можем уйти в подпространство прямо с места, да еще и без особых спецэффектов, а информация о противнике нам может пригодиться.

Мы достаточно быстро дошли до небольшого скопления крупных астероидов и затаились среди них, сведя энерговыделение судна почти до нуля и задействовав все возможные системы маскировки. Теперь, если нас не искать целенаправленно, тот обнаружить корабль практически невозможно, а сканеры, работающие в пассивном режиме, вполне позволяют нам контролировать ситуацию в Системе и быть в курсе всего в ней происходящего.

Часы медленно отсчитывали секунды и минуты, мы, затаив дыхание ждали появление не прошеных гостей. А вот Илья начал проявлять нездоровое беспокойство. Если судить по световой индикации подключённых к нем трех ИскИнов, то он по полной загрузил их какими-то вычислениями, да и я заметил, что он начал накачку энергии на эмиттеры подпространственного двигателя. А вот это уже и меня насторожило, похоже, что Илья готовится немедленно бежать, пришлось поинтересоваться у него с чего это такая паника.

— Илья, в чем дело? Немедленно прекрати, ты можешь нас демаскировать!

— Олег, надо немедленно уходить из этой Системы! Сюда идет что-то поистине огромное. Возмущения гиперполя фиксируются уже не только в Системе, но и в межсистемном пространстве. Это или десятки тысяч кораблей, или два-три объекта массой сравнимой с небольшую планету или средних размеров планетоид. Надо уходить! Нет, все, поздно, возмущения гиперполя не даст нам уйти в подпространство, граница между гиперпространством и подпространством очень нестабильна. Мы опоздали. — и едва он произнес эти слова, как по всей Системе начали открываться окна гиперперехода и в нее хлынули корабли. Кстати, прекрасно нам известные, это были корабли архов. Сканеры исправно фиксируют каждый новый корабль, классифицируют его и отмечают на объемной карте окружающего нас пространства. Я уже собрался было приколоться над Ильей и уточнить у него где же обвешанные десятки тысяч кораблей, ведь в Систему вошло «всего-то» чуть больше трех сотен, как на самом краю Системы что-то замерцало и начало образовываться нечто среднее между гиперполем и червоточиной. И такая аномалия была не одна, их было три. В какой-то момент у меня даже возникло ощущение, что я физически слышу, как трещит и рвется ткань мироздания, как со страшным скрипом меняются орбиты планет, как сходят со своих привычных мест их естественные спутники, а пояс астероидов, достаточно плотный и компактный, пока еще скрывающий нас, пришел в движение и начал все сильнее убыстряясь рассосредотачиваться, занимая уже процентов двадцать межпланетного пространства.

Я даже и представить себе не могу, чего стоило Илье удержать «Имперца» на устойчивой орбите, да еще и постоянно держаться вблизи одного из крупных астероидов, при этом еще и не пользоваться двигателями, чтобы не выдать нас, а использовать только силу тяготения звезды, планет и астероидов. А вот архам так не повезло, на наших глазах несколько кораблей столкнулись друг с другом и не меньше десятка получили повреждения, часто фатальные, от астероидов, а один так вообще, умудрился попасть в гравитационный колодец Хоралы и рухнул на ее поверхность, вызвав не ней сильнейшее почвотрясение и цунами, но только не из воды, а из огромного количества камней, а в месте падения тысячетонного корабля образовался огромный кратер, никак не меньше сотни километров в диаметре. Глядя на то, что происходит с планетой мне осталось только надеяться, что этот катаклизм не коснется подземного комплекса и Лаборатория, и все что есть над ней и под ней не пострадает. В конце концов, я не думаю, что то, что когда-то устроили на этой планете джоре было менее, скажем так, грандиозно.

Прошло минут двадцать от начала этого действа, как из окна гиперперехода непонятной природы «проявилось» три, нет не корабля, наверное, правильно будет сказать «объекта». Вот теперь становиться вполне понятно, что послужило причиной столь масштабных гравитационных возмущений в Системе. Когда Илья говорил насчет «небольшой планеты», он был прав на все сто процентов. Я не берусь определить на глаз диаметр того, что пришло в Систему Хоралы, но сканеры и ИскИн утверждают, что самый маленький имеет диаметр п полторы тысячи километров, а самый большой чуть больше двух. Как-то у меня не поворачивается язык назвать сооружение размером чуть меньше Луны или Плутона — кораблем. Повернувшись к Ольге, я, почему-то, чуть слышно спросил: