Наконец, ананасы, дурьяны и прочие киви на лотках уличных торговцев сменились всевозможными штучками явно эротического характера, что означало близость цели.
Простодушный Дробила остановился возле одного из лотков, внимательно рассматривая выставленный для всеобщего обозрения товар, хмыкнул и принялся озабоченно себя ощупывать. Убедившись, что все на месте, он опять уставился на лоток, потом ткнул пальцем в один из предметов и спросил:
- А это что за хрень?
- Не хрень, а хрен, - вежливо поправила его видавшая виды ражая торговка в фартуке и домашних тапочках на босу ногу. - Тут же написано, "Хрен гномский, обыкновенный", Вы что, читать не умеете?
- Еще как умею, - Дробила переложил молот в левую лапу, а правой, осторожно, словно змеюку какую-нибудь, взял с лотка заинтересовавший его предмет. - Во-первых, почему обыкновенный? Во-вторых, этот хрен мне что-то очень даже напоминает.
- Мне тоже, - потупилась торговка. - Мне он очень многое напоминает. Хотя, казалось бы, что особенного в обыкновенном гномском хрене? Вот Великий орчий хрен, это другое дело! Это эсклюзив, но, увы, у меня такого товара не водится. Не с кого мерку было снимать. А зачем он вам-то понадобился? Цвет у Вас вроде бы нормальный, зеленоватый такой, приятный для глаз. Или ты, Дробила, просто выделываешься передо мной?
Тут Дробила, наконец, обратил внимание на торговку. Он положил на лоток "Хрен гномский, обыкновенный", потом обошел вокруг, зачем-то нагнулся, пробурчал что-то невнятное, выпрямился, и, наконец, смущенно сказал:
- Матильда, ты что ли?
- Наконец-то узнал, миленький, - расцвела Матильда, - Я уж думала, ты меня совсем забыл! Сколько лет прошло. А помнишь, как я тебя называла в минуты нежности?
- Еще бы не помнить! - Дробила смутился, но не надо сейчас, лады? Да как же ты сюда попала, голубушка?
- Ох, - пригорюнилась Матильда, - долго рассказывать. Одно скажу, я была честной девушкой. Но женщины - всего лишь щепки в бурном океане любви. Вот меня и прибило к этому берегу. Но о тебе я всегда помнила, и вот тому доказательство.
Матильда указала пальцем на "Хрен гномский, обыкновенный", и засмущалась.
- Только ли обо мне? - сурово сказал Дробила.
И в самом деле, на лотке были аккуратно разложены другие товары оборотистой Матильды: "Хрен эльфский, обыкновенный", "Хрен орчий, обыкновенный", "Хрен гоблинский, обыкновенный", "Хрен хоббитский, обыкновенный" и почему-то "Драконов корень". Драконов корень на лотке не помещался и стоял в специальной треноге, чем-то, напоминая космический корабль на стартовой площадке. В общем, торговала Матильда сплошной хреновиной. Обыкновенной и не очень.
- Не сердись, мой мухоморчик, жизнь девушки полна случайных встреч, а бизнес есть бизнес. - Матильда любовно оглядела свои товары и погладила себя по крепким бедрам. - Ты-то как здесь оказался, с работы выгнали что ли?
- Да нет пока, - Дробила почесал в затылке, - но могут выгнать. Слушай, ты, наверное, всех здесь знаешь?
- Не то что бы всех, - Матильда задумчиво водила пальчиком по Драконову корню, - но кое-кого знаю. А что?
- Бродит тут где-то некий Сенька Горлум, - вступил в разговор старший дознатец, - подозреваемый в совершении особо опасного преступления. Вы, милая девушка, случайно не знаете, где его можно найти?
- Сенька? - Матильда поморщилась. - Такой скользкий, противный тип? Как же, знаю такого. Он раньше у Люськи-русалки в котах ходил. Потом она его все-таки поперла, толку от него никакого. Только и знал, что Коку жрать за ее денежки, а денежки заработать - это вам не хвостиком раз другой махнуть. А уж Люська работящая, не смотри, что у нее с хвоста чешуя сыплется, она иной задрыге эльфийке не уступит.
Эльфийки, судя по всему, не пользовались любовью остальных обитательниц "Аквариума".
- Ну, и где же нам его искать, драгоценная? Может он и сейчас у Люськи? - Василий взялся было вести себя, как завзятый сердцеед, но, вспомнив, как жалко выглядел "Хрен хоббитский, обыкновенный" на фоне остальной хреновины, передумал.
- Нету его здесь, - уверенно ответила Матильда. - Он мимо меня не проходил, а я всю ночь тут простояла и утро тоже. Ох, и тяжело живется честной девушке! Так вот, раз я его не видела, значит, нету. В другом месте ищите. На Драконовой свалке, например, там, говорят, у него корефан завелся.
- Спасибо Вам, вы оказали следствию большую услугу, - важно сказал хоббит и достал из-за пазухи зеленую бумажку.
- Да что Вы, - кокетливо пряча деньги за корсаж, сказала Матильда. - Таким кавалерам я ни в чем не отказываю! Заходите еще, особенно ты, миленький, - она ослепительно улыбнулась Дробиле. - Попьем чайку, и вообще, вспомним молодость. Эх, молодость, молодость!
- Приду, - твердо пообещал Дробила, - Может быть, мне еще на работу к вам устаиваться придется, если вообще жив останусь.
- Ну что, пошли, братва! Здесь нам, похоже, делать нечего. - Хоббит посмотрел на спутников. - Чего приуныли? Чем больше мест, где преступника нет, тем меньше - где он есть. Как говорится, кольцо сжимается!
- А как же девочки? - Заныл было Ватерпас. - Мы же у девочек еще не были?
- Вперед! На Драконью свалку, - оборвал его Василий, - Шагом марш! Запевай!
И детективы зашагали в сторону Драконьей свалки, во все горло распевая гоблинскую народную песню:
"Ой, на!
Ой, на горе хоббиты жнуть!
Ой, на!
Ой, на горе хоббиты жнуть!
А по пид горо-ою,
Гаем долинно-о-ою
Гоблины йдуть!
Гоблины йдуть!
Гей!
Долиной гей!
Широка-а-ая гоблиненька!
Попе!
Попереду Ороченко!
Попе!
Попереду Ороченко!
Веде свое вийско, вийско Мордори-и-ийско
Хорошенько!
Хорошенько!
Гей!
Долиной гей!
Широка-а-ая гоблиненька!"
Где находится Драконья свалка и почему она называется "Драконьей", в городке знали все от мала до велика. Наши герои не были аборигенами, хотя, формально, Великого Орка и приняли в почетные члены племени Черных Карачунов, но на его подданных эта привилегия не распространялась. Кроме того, привилегия привилегией, но пусть ты будешь трижды почетным жителем какого-нибудь города, знаний о нем у тебя, увы, не прибавится. "Только мертвые знают Бруклин", как говаривал один известный литератор, и, наверное, ошибался, потому что с чего бы это покойникам изучать Нью-Йоркскую подземку? Так что, в данном конкретном случае, перед нами пример так называемого "красного словца", широко практикуемый творческой интеллигенцией в целях укрепления собственной значимости и популярности. Впрочем, оставим это на совести самой интеллигенции, а народ - он сер, но мудр, мудр, но сер, хотя к красному цвету определенно неравнодушен. Говорят, дескать, "красному и дурак рад", и если это правда, то представляете себе, как ликуют умники и умницы, завидев что-нибудь хоть немного красное? Если уж и дурак рад, то все остальные и подавно. А еще народ утверждает, что "Язык и до Мордора доведет". И хотя в этой пословице есть некоторая двусмысленность, потому как, что там хорошего в этом Мордоре, но в целом, она верна. Верна, потому что народна. Или народна, потому что верна. Это, в общем-то, неважно. Важно то, что, расспрашивая местных жителей, не забывая забегать в забегаловки, закусывать в закусочных и рюмить в рюмочных, наши герои достигли, наконец, Драконьей Свалки. По дороге, они, безусловно, получили массу ценной информации об этом милом местечке, но для людей несведущих следует сделать некоторые пояснения.
Итак, Драконья свалка - это такое место на окраине города, куда его обитатели сваливают, что попало. От прочих свалок, составляющих непременную принадлежность каждого уважающего себя города, вроде туалета в современной квартире, Драконья свалка отличается тем, что на ней живет, здравствует и даже трудится самый настоящий дракон.
