- Таким образом, - заключил Мальчиш, - ничего не остается, как отправиться на этот чертов остров, отвезти туда настоящего Медного Гоблина и вернуть бутылку Клейна вместе с поэтом, разумеется. Без бутылки Клейна, развитие авторемонтного дела в Растюпинске никогда не достигнет того расцвета, как с бутылкой.

- Хрен с ней, с бутылкой, Санька жалко, - заныл было Бугивуг, но на него никто не обратил внимания.

- Как они в таком виде в зарубежную командировку поедут? - резонно спросил Безяйчик. - Они же лыка не вяжут!

- Оклемаются. Кроме того, алкаши всего мира разговаривают на одном языке, так что, хоть с этим проблем не будет, - сурово сказал Мальчиш. - А мы покамест сопли у этого урода немного подберем, отполируем, и все будет ништяк. Засверкает, как новый мерин. Кроме того, Сержант наш вон стоит, трезвехонек! Штык-парень! А этот ковбой - он махнул рукой в сторону Бугивуга, - пока на хозяйстве останется. Рано ему по заграницам шастать. Тем более что у него и паспорта-то никакого нет.

Бугивуг, впавший в элегическое настроение, горько усмехнулся, сгреб балалайку и заныл:

"Эх, сирота я сирота, Эх, да плохо я оде-е-ата, никто замуж не берет девушку за это!"

Через час объединенная команда братков и братцев-предпринимателей ползала по медному истукану с полировальными машинками, стараясь придать изваянию более или менее товарный вид. Нельзя сказать, что они очень уж преуспели в этом занятии, однако, в конце дня Иван последний раз прошелся шкуркой по громадной медной капле, свисающей с чресл Медного Гоблина и со знанием дела сказал:

- Сойдет для сельской местности!

Мальчиш скептически покосился на начищенные до блеска наплывы на животе монумента, потом посмотрел пониже, присвистнул и, наконец, сказал:

- Может, в какой-нибудь стриптиз-клуб его продадим? А чего, у меня есть кореш, который стрип-клубом владеет. А Абдулле другого сделаем.

- Не успеем, - сокрушенно отозвался Безяйчик. - У них же скоро этот... Урукхай! Давай уж какого есть отправим, авось никто ничего не заметит.

- Как же, не заметят, - Мальчиш стукнул палкой по статуе. Медь отозвалась низким гулом. - Такое не спрячешь!

- Оставь в покое мои яйца! - совершенно явственно произнес Медный Гоблин. - Тоже мне, извращенец выискался!

- Санек! - радостно заорал мигом протрезвевший Бугивуг. - Где ты пропадал? Щас выпьем!

- А вот и не Санек! - обиженно прогудел статуй. - Если хотите знать, меня Парфеном зовут. А для вас я и вовсе Парфен Ярвилович Утыкин.

- А где Санек? - недоуменно спросил Бугивуг. - Куда Санек подевался?

- Уехал Санек, - терпеливо объяснил Парфен. - К обеду просил не ждать.

- Эх, Санек! - горько сказал Бугивуг. - А я-то на радостях даже слегка протрезвел! Теперь опять догонять придется.

Между тем наиболее вменяемые члены этой разношерстной компании, наконец, решили выяснить, в чем дело.

- Ты кто? - опасливо спросил истукана Безяйчик. - И откудова взялся?

- Парфен я, - загудел Медный Гоблин. - Сколько можно одно и то же повторять. - Экие вы тупые, одно слово - электорат!

- Мы поняли, что Парфен, - вкрадчиво сказал Мальчиш. Однако палкой тыкать больше не рискнул. - А что ты здесь делаешь?

- Живу... То есть, вселился недавно, - Парфен, похоже, немного сконфузился. - Вижу - жилплощадь пустует, ну я и того... вселился. А что нельзя?

- Да нет, почему же, - задумчиво протянул Мальчиш. - Только выселяться все равно придется, потому что отправится сейчас эта жилплощадь прямиком и без пересадок к черному эльфу Абдулле на остров Алаули, а там, может быть и еще куда подальше.

- Это как же так? - возмутился Парфен. - Я, понимаете ли, в квартирке прибрался, одного крысиного дерьма выкинул знаете сколько? А вы мою законную жилплощадь на сторону продать хотите? Тоже мне, черные риэлтеры выискались! Ничего у вас не получится! Ну, скажите, и как вы собираетесь меня выселять? Омон вызовете? Ха-ха и еше много раз "Ха-ха"! Поняли ? Ну то-то же! Нет уж, господа хорошие, куда квартирка - туда и я.

- Ну, как знаешь, - пожал плечами Мальчиш. - Только потом, когда тебе голых девственниц пачками в жертву приносить будут, не говори, что тебя не предупреждали. Лады?

- Девственницы - это здорово! - восхитился Парфен и громыхнул причиндалами. - Если еще и девственниц давать будут забесплатно, то вам меня отсюда вообще вовек не выселить. Я ведь на чем прокололся-то? На девственницах, на них родимых! Понимаете, в детстве я был половым беспризорником...

Тут Парфен хотел было поведать печальную историю о том, как из полового беспризорника выбился в мелкие, но вполне осязаемые политические деятели, а потом из-за козней завистников превратился и вовсе в духа бесплотного, и как от этого страдал, мучаясь эфирным воздержанием, но браткам, да и почти уже протрезвевшим братцам было не до него.

Прямо на пустыре около гаража разверзлась клубящаяся изумрудным сумраком пасть эльфийского портала, из которого донесся хрипловатый голос эльфа Абдуллы:

- Занасы, дарагой! Сматры только не покарябай!

- Вот что, пацаны, - торопливо заговорил Мальчиш, бегая от не совсем трезвого Даниила к совсем нетрезвому Василию, а от них к трезвехонькому Ивану. Ну, точно, папаша, провожающий в армию непутевых детишек. - Портал работает только от нас к ним, а наоборот не пускает. Так что, вот вам на сигареты и пиво, и давайте следом. Бутылку свою обратно уж как-нибудь пердячим паром переправите. С Абдуллой побазарьте - он поможет. И мы тут тоже покумекаем, может транспорт какой подвернется, в общем, не бросим. Ну, пока, не прощаюсь...

Оторопевшие от такого оборота дел братцы мигом оказались в портале вместе с Медным Гоблином Парфеном. Родимый город растаял в синей дымке, и только Парфен, соблюдая традиции, медно пробасил:

- Поехали!

- Бум! - донеслось со стороны гаража.

И братья вдруг поняли, что та сторона стала "этой" и наоборот.

- Добро пожаловать на наш веселый остров! - встретил их местный криминальный авторитет, черный эльф Абдулла.

"Возьми назад свои тряпочки,

Отдай мои куколки!"

Из детства

- Добро пожаловать на наш веселый остров! - первое, что услышали братья-предприниматели, когда вместе с Медным Гоблинов вывалились из эльфийского портала на задний двор всем известной фирмы "Медный таз".

Пока Даниил, Иван и Василий щурились от непривычно яркого солнышка, да оглядывались по сторонам, кучка гоблинов-рабочих, кривоногих, узкоглазых и ушастых, одетых все как один в аккуратные синие, приятно гармонирующие с цветом зеленых рож, комбинезоны с изображением медного таза на груди и спине, споро ухватили монумент, рванули и выдернули из портала словно какую-нибудь репку. Оставшаяся дыра в пространстве еще немного покурилась, воняя торфяным дымком, да и пропала.

Гоблины-работяги засуетились вокруг изваяния, заводя стропы и тали, потом бережно поставили истукана на попа и почтительно отошли в сторонку.

Среди валяющихся в буйной тропической поросли бракованных, по большей части пластмассовых тазов, статуя смотрелась весьма и весьма внушительно.

- Красавэц! - сказал одетый по случаю хорошей погоды в белые бермуды и нежно-розовую гавайку тощий остроухий тип, здорово смахивающий на международного террориста - черный эльф Абдулла. - А яйца-то как блестят! Джигит!

- Зовите меня Парфеном! - бухнул истукан. - А где электорат?

Черный эльф нисколько не удивился говорящему идолу, а напротив, благосклонно покивал патлатой, перетянутой шелковой банданой головой, и ответил: