Ошарашенные казаки смотрели вслед неспешно уходящему подростку.

  - Вот дожили, теперь эта сопля над нами хозяином будет. - Вздохнул Алексашка.

  - Если он нам потом не заплатит, вся слобода от хохота животы надорвет, - заявил Остап.

  - Так задаток вроде дал, - Степан на всякий случай посмотрел на зажатые в руке монеты.

  - Это тебе, а нам-то только обещал.

  - Слушай, а не сродственник ли он Семена Дежнева, - поинтересовался Кривой.

  - Не, быть того не может, - тут же откликнулся Степан, - тот атаманом вроде как был. Будь он сродственник, разве ж бросили бы вот так семью.

  - И то верно, - согласился Алексашка.

  - Ладно, казаки, - подвел итог Степан, - до конца торга четверть дня осталась, а у нас еще даже не приценялись.

  Коней Степан все-таки продал, и как не торговался, цена получилась такой же как у Васьки:

  - 'Вот ведь как в жизни-то, и старше, и опытнее мальца, а цена все одно - один в один'. - Думал он при этом.

  - Служивый, возьмешь овес с прошлого года, не задорого отдаю?

  Степан повернулся к торговцу и задумался - овес все равно покупать, а прошлогодний раза в три дешевле. Конечно, желательно с нового урожая купить, но не в этом году, или взять половину на половину, вроде Васька обязался платить:

  - Ну, давай посмотрим, что там у тебя?

  Овес оказался хорошим, мухой не побит, зерно спелое не загрубевшее.

  - Подвезешь к дому Степана Тропина, - распорядился казак, отдавая торговцу задаток.

  - Ага, - закивал торговец, принимая копейки, - как торг закроется, так и подъеду.

  Степан уже собрался уходить, но вспомнил, что кое о чем хотел спросить;

  - Слушай, а Васька тебе кем приходится?

  - Дык, никто он мне, - пожал плечами мужик, - вижу его часто здесь на торгу, нет, не сродственник он мне.

  - А чего не погнал, когда он здесь как хозяин расселся, - удивился казак.

  - А зачем гнать, - в свою очередь изогнулись в удивлении брови торговца, - пусть себе сидит, удачу притягивает.

  - Удачу? - Степан сначала подумал, что над ним подшучивают, но, не увидев ни капли хитринки в лице мужичка, расхохотался. - Васька? Убогий? Удачу? Ну, живот надорву, рассмешил. Удача она сама по себе, поверь, Васька тут совсем не причем.

  - Может и не причем, - согласился торговец, - да я тоже думаю, что и в самом деле не причем. Только многие иначе считают. Да и сам суди, прогонишь, а вдруг удача отвернется, делать тогда чего станешь?

   Продолжая посмеиваться над мнительным мужичком, Степан повернул домой.

  - Ага, не притягивает. Еще как притягивает, - меж тем тихо ворчал торговец, - эвон, две седмицы овес продать не мог, а стоило Ваське на него только присесть, и в этот же день покупатель нашелся.

  В слободу я вместе с казаками вступать не стал, перешел на другую дорогу и уже со стороны Ангары добрался до дома, так должно было получиться быстрее, да и светиться с добычей в слободе мне не хотелось.

  Мать выскочила во двор открывать ворота:

  - Лиска! - Приняла она в свои объятья кобылу, - а я уж думала все, пропала наша лошадка, ан нет вернулась из полона. Вася, где же ты ее нашел?

  - Да так, - хитро ухмыльнулся я, - в лесу ожидала, да еще двух кавалеров прихватила, раньше бы пришла, да бурятские коняжки ее языка не разумели.

  - Так, эти тоже наши? - Мать удивленно смотрела на привязных за повод коней.

  - Ага.

  - Чего-то мелкие какие-то, - встряла в разговор Дашка, которая тоже выскочила на улицу вслед за матерью, - и лохматые, Лиска-то глаже и крупнее.

  Я повернулся к трофейным коням и громко известил:

  - Поняли, убогие? Вам до нашей Лиски еще расти и расти. И не нужны вы нам, такие лохматые, готовьтесь быть проданными на торгу. Может даже сегодня.

  - Вась, одного оставь, - тут же вступилась сестренка, - вот этого, у него морда не такая кислая.

  Хм, снова повернулся посмотреть, у кого там морда веселая? Точно, стоит один лохматый и зубы скалит, но как-то странно будто что-то сказать хочет и не может. Подошел к 'веселому' коню, осторожно прихватил морду снизу рукой, а то ведь цапнет, а укус у коняги такой, что можно и без пальцев остаться, и поднял верхнюю губу. Ага, вот оно в чем дело - колючка впилась и постоянно раздражает, от того и конь постоянно оголял зубы.

  - Все, сейчас и этот грустный станет, - известил Дашку, вытаскивая колючку, - А вообще, нам бурятские кони без надобности, они под седло, а нам под упряжь нужны. Так что продаем не раздумывая.

  Так, так, так. Пока торчал на торге, здорово погрел уши, а они у меня куда чувствительнее, чем у Лентяя, оказывается противостояние иркутских казаков и воеводы достигло максимума, еще немного и Савелова элементарно прибьют. Воевода об этом прекрасно знал, поэтому из за стен кремля не высовывался и усиленно готовился к отбытию по реке. В свою очередь казаки с миром отпускать его не хотели и тоже готовились, надеясь не дать Афанасию умыкнуть краденую казну. На данный момент, у Савелова к походу были подготовлены три больших дощаника, то есть все необходимое для долгого пути уже погружено. В ответ казаки тоже снарядили дощаники, правда размером они были чуть поменьше, но их уже было семь и народу туда влезало всяко больше. А дабы воевода не смог отбыть втайне от всех, выставили на острове, напротив Иркутска сигнальный пост.

  Вообще-то, вся эта возня меня не сильно волновала, так ради интереса, то, что казачки выставили пост, поможет мало. Ну, дадут постовые сигнал, ну среагируют казаки, а толку-то? Переметнется быстренько воевода со своим окружением на дощаники и отчалит, в самом лучшем случае казаки ринутся догонять вора через час, а зная их, уверен, и два часа пройдет. За это время их цель уйдет вниз по течению на веслах верст на двадцать, а потом начнется многодневная гонка. Ночью они по реке двигаться не смогут даже под факелами, вода в это время на самом минимуме, налететь на камни проще простого, а значит, останавливаться будут на островах, и за все темное время будут бдеть, дабы не захватили врасплох. Основная задача казаков прищучить Савелова до Братского острога, если тому все же удастся туда добраться, то иркутским 'татям' придется возвращаться не солоно хлебавши...

  - Васька, поди сюда!

  Вот ведь принесла нелегкая, и так чуть всю ночь не испортили, тащи их слепышей по лесу, и сейчас опять на мне проехаться хотят, и что мне мешало пораньше умотать?

  Слушая разговоры казаков, продолжал прикидывать, кого подрядить в поездку на Белую. Получалось кроме Акима, соседа нашего, который постоянно нам с отчимом помогал, некого, лето - самый сезон работ. Нет, праздношатающихся индивидов в слободе хватало, вот только праздно шатались они не просто так, а по причине своих человеческих качеств. Короче, тунеядцы это, ни один крепкий хозяин в здравом уме их на работу брать не рискнет. Ну а мне такие работнички и подавно не нужны. Нанять казаков? Вот эта троица как раз без дела оказалась, так ведь зарекся с ними дела иметь. Хотя...,можно попробовать, охрана все равно хоть какая-то нужна, а отношения будут чисто деловыми, товар, в смысле услуги - деньги, а казак на службе, это не то, что казак на вольных хлебах, должно получиться.

  Ну а дальше слово за слово и поймал на слове, Степан думал, что я тут просто зубы скалю, ан нет, за три гривенника на месяц нанялся. Вообще-то, в эти времена раз в месяц никому не платят, деньга служивым дается или раз в год, или по окончанию срока найма, если он меньше года. Так что мое предложение может считаться достаточно обоснованным, правда тут я еще брал на себя 'командировочные', ну это когда работник работает на выезде, и не может дома ночевать, наниматель должен обеспечить его питанием. Но это уже детали. Не так уж и дорого мне это обойдется. На двух других удалось прилично сэкономить, они ведь безлошадные и на весь месяц мне пока не нужны, а потому хватит с них и гривенника. Кто-то может сказать, что я воспользовался их бедственным положением, а вот и нет, с чьей легкой руки они сейчас на торге коней продавали? Так что надо еще посмотреть, кто чьим положением воспользовался.