— Этот учебник? — спросил он, показывая новенький, только что купленный учебник по тканевой инженерии. — Тебе следовало позвонить мне. Я был бы рад поделиться с тобой экземпляром.

Позвонить ему? Впервые за столько лет? С горящими глазами я взяла у Дилана книгу.

— Спасибо. Я тебе верну… в любое время. Я могу… — Что? Писать по электронке, чтобы договориться о времени пользования его учебником? Заскакивать к нему в комнату в общежитие, здороваясь с ним и его девушкой? Нет, так мы далеко не уедем.

Дилан подарил мне добродушную улыбку, которая меня серьезно задела.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Спасибо, — повторила я. — Я твоя должница.

На это он ничего не ответил.

Казалось вполне естественным, что на паре Дилан сядет рядом со мной. В конце концов, мы же вместе пришли. В аудитории присутствовало около двадцати студентов, но среди них оказалось всего лишь три девушки, каждая из которых бегло посмотрела в мою сторону, как только мы с Диланом показались в дверях. Он открыл свой ноутбук и пододвинул его так, чтобы он оказался между нами, и у меня была бы возможность читать его заметки.

— В следующий раз будь готова, — прошептал он, отчего каждый волосок на моей шее встал дыбом.

Началась пара, и я, желая сосредоточиться на предмете, попыталась выкинуть из головы свое беспокойство о ценах на учебники и о Дилане Кингсли. С последним оказалось справиться труднее, поскольку парень сидел рядом со мной, постукивая кончиками пальцев по столу и отвечая на вопросы профессора в своей обычной рассудительной манере.

Ближе к концу занятия профессор, доктор Юэ объявил:

— Я бы попросил вас немного задержаться, просмотреть учебный план и задать вопросы, если таковые возникнут. Также я бы хотел немного поговорить о симпозиуме научно-исследовательских проектов, проходящий в конце семестра. Беря во внимания, что этот курс повышенной сложности, любой из ваших проектов может быть допущен на конкурс, победителю которой, как вы знаете, присуждается приз в размере пяти тысяч долларов. Так что, если кто-нибудь из вас заинтересовался, двери моего кабинета всегда открыты.

Хор смешков пронесся по аудитории. Во рту всё пересохло. Пять тысяч долларов могли бы в значительной степени покрыть непредвиденные расходы на учебу в Кантоне.

После пары я собирала свои вещи, прокручивая в голове открывающиеся возможности. Конечно же, я не собираюсь подходить к доктору Юэ, пока не наверстаю его курс, чего не произойдет, если Дилан не одолжит свой учебник на пару часиков.

— Земля вызывает Тесс, — раздался его голос.

Я подняла свой взгляд на парня. Помни о прививке.

— Рискую нарваться на неприятности, но как насчет сэндвича? Такого милого, дружелюбного, совершенно невинного сэндвича?

— Не могу поверить, что ты до сих пор это помнишь. — Конечно же, он помнит. Но и я уже не была той глупой девчонкой, которая за простой просьбой вместе пообедать видела всякого рода намеки. К тому же, парень собирается одолжить мне учебник. Как я могу ему отказать? — Но только по-быстрому, — согласилась я. — Хочу быть уверена, что к завтрашнему дню мне удастся прочитать нужный материал и вернуть тебе учебник как можно скорее.

— Уверен, ты справишься, — сказал он.

По дороге на ланч Дилан поприветствовал взмахом руки дюжину друзей-студентов, что никогда не случалось со мной даже после двух лет учебы в государственном университете. И всё потому, что кампус был слишком велик, слишком многолюден. У меня осталась там парочка друзей, но никто из нас не ждал, что нам удастся долго поддерживать связь. Интересно, если учесть, что я живу за пределами кампуса, здесь, в Кантоне, будет то же самое?

— Ну, тебе здесь нравится? — спросил Дилан.

— Если отбросить переживания из-за отсутствия учебников, здесь мило. И мне нравится количество человек в группе.

— Как странно, что все учебники проданы, — удивился Дилан. — Доктор Юэ, как правило, проверяет, чтобы они заказали достаточное количество книг. Есть информация о том, когда они получат новую партию? Или, может, закажешь через интернет?

Я почувствовала себя неловко. Он решил, что все книги были распроданы. Каково это, жить в мире Дилана? Или Ханны? В том мире, где единственной причиной, по которой вы не можете купить определенные вещи, является их отсутствие в магазине?

— Я работаю над этим.

— Что ж, ты можешь пользоваться моим учебником, пока не приобретешь свой. Можешь занести его мне сегодня вечером. Я живу в здание Свифта. — Он указал на комплекс из бурого песчаника на другом конце квартала. — Комната 202.

Уверена, я вряд ли забуду.

— Свифт? Не так ли зовут твою девушку? — Снова ожила моя упрямая сторона.

— Да, — ответил Дилан, пожав плечами. — Семейная преемственность. Вообще-то она местная, как и ты.

Вряд ли это семейство можно называть местными, учитывая, что им принадлежит половина города.

Мы вошли в закусочную и сделали заказ.

— Итак, — произнесла я, когда мы устроились за столиком вместе с едой. — Как ты познакомился с Ханной?

Он сделал паузу, сэндвич с индейкой замер на полпути ко рту.

— Интересуешься моей девушкой?

— Всего лишь поддерживаю разговор, — ответила я, пожав плечами.

Яркий блеск в глазах Дилана говорил о том, что он ни на секунду не поверил моим словам.

— Да нечего особо рассказывать. Мы оказались на вечеринке студенческого братства, на которой ни один из нас не хотел присутствовать, там и разговорились.

— Не любительница вечеринок братства? Разве она не состоит в женском обществе? — спросила я.

— Нет. — Дилан нахмурил лоб. — Что заставило тебя так думать?

Сильвия. Здравый смысл. Девушки вроде Ханны всегда состоят в женских обществах. Они носят жемчуга, ездят на машинах, купленных их папочками, понимая, что впереди их ждет светлое будущее, в котором они выходят замуж за ученых-миллиардеров вроде Дилана. Я откусила небольшой кусочек сэндвича и, проглотив его, снова заговорила.

— Что она изучает?

— Связи с общественностью, — ответил он. — По крайней мере, на этой неделе. С прошлой весны, когда мы начали встречаться, она сменила шесть специализаций. По моему мнению, ей следовало бы сделать перерыв в учебе и понять, чего она хочет, но ее родители не разрешают ей так поступить. Вообще-то только отец. Он тот еще говнюк.

Я чуть не выплеснула на Дилана содовую.

— Ты встречался с ее родителями? — выдавила я из себя.

— Конечно, — ответил он. — Много раз. Они живут прямо здесь, в городе. Ладно, хватит разговоров о Ханне. Тебе не нужно притворяться, что тебя так интересует моя девушка. Мы же взрослые люди. Давай лучше поговорим о биоинженерии.

Так мы и сделали. Я рассказала ему о той работе, которую проделала в государственном университете, а он вкратце рассказал о кафедре в Кантоне и о своей работе за последние два года.

— На самом деле, я твой должник, — произнес Дилан. Его голубые глаза излучали блеск, который я решила называть научной страстью. — Вероятнее всего, я по-прежнему изучал бы экологию, если бы не наш проект в Корнелле. Он заставил меня задуматься о том, что я не только хочу изучать эту науку, но и предотвращать вред, который может быть нанесен окружающей среде.

— Это здорово, — искренне ответила я.

— Я часто вспоминаю то лето, — признался он, но тут же одернул сам себя. — Ты же понимаешь, что я имею в виду. Проект.

— Конечно. — За столом повисла неловкая тишина. Я начала ковыряться в нескольких выпавших из моего сэндвича листьях салата.

Мы могли говорить, о чем угодно, не задумываясь над словами, например, о том, как повзрослели. Могли притвориться, что всё произошедшее между нами стало не важным. Но это не означало бы, что мы всё забыли. Первый раз не забывается. Особенно такой, каким он был у нас с Диланом.

Я решила повернуть разговор в другую сторону.

— Я тоже часто думаю о том лете. Я имею в виду, что после окончания школы с легкостью отказалась от изучения водорослей, но ты вроде как убедил меня придерживаться прежнего курса. Моя новая фишка — биотопливо и выработка этилового спирта. Кстати, именно об этом я размышляла на сегодняшнем уроке, когда…