–Что не так? – спрашиваю я, когда любопытство одерживает надо мной верх.

Ди Анджело абсолютно не плохой человек. В последнее время мне казалось, что все его поведение вызвано лишь одиночеством, от которого он, по непонятной мне причине, не мог отказаться. И, как бы трудно не было это признать, он заботился обо мне. В своем странной, грубой манере.

Поэтому мой вопрос то ли раздражает, то ли заставляет его напрячься.

–Очередной секрет? – вздыхаю я. – Перестань, посмотри как красиво вокруг.

–Мир в опасности, а ты безбожно сентиментальна, – отрезает Нико, поглядывая на Аннабет. – Нужно думать о реально интересующих нас проблемах.

– Твоя серьезность не решает наших проблем.

Мое замечание заставляет плечи Нико нервно вздрогнуть. В яблочко, Беатрис. Единственное, что было так странно и отталкивающе одновременно: я могла задеть его. Неприступную глыбу льда, которую не брал ни один ледокол. Я не остра на язык, не остроумна. И об этом не сложно помнить, когда рядом ди Анджело, а все потому, что на его фоне – на его собранном, серьезном фоне – я выгляжу просто дурой.

–Трис, – вдруг начинает он, понижая голос. – Пообещай мне, что не станешь лезть на рожон. Хотя бы не в одиночку.

–К чему ты это? – все глупые мысли улетучиваются.

Видимо, что-то по-настоящему беспокоило Нико, но он не мог произнести этого. Хотя бы потому, что был слишком серьезен и собран. Репутация – превыше всего.

Он не отвечает, выжидающе посматривая на меня. Приходится кивнуть, чтобы под его тяжелым, хмурым взглядом волосы не встали дыбом. Неужели он всегда был таким?

Ох, как я ненавидела себя за этот вопрос.

Он слишком часто всплывал в подсознании, беспокоя и теребя меня, почем зря. Был или не был – передо мной Нико сегодняшний, остальное разве важно? Сердце щемило от боли, когда воспоминания волнами окатывали меня с ног до головы. Нико. Маленький, веселый Нико. С теплыми, карими глазами и ямочками на щеках. Его теплые ладошки в моих руках. Его милая, волшебная улыбка, словно калька, проявлявшаяся тогда, когда сегодняшний ди Анджело улыбался мне. Так редко и слабо, едва-едва позволяя уголкам губ приподняться выше нормы. А затем – тот же хмурый взгляд, те же холодные указания, та же безразличность.

Маленький Нико был единственным гостем моих снов последние пару недель. Я изучила его, привыкла и привязалась к нему. Просыпаясь и замечая ди Анджело в темной одежде, вместо разноцветных футболок с героями мультфильмов, я понимала, как сильно мне хотелось бы помочь ему. Не узнать причину его грубости, а попытаться стереть ее из воспоминаний кареглазого мальчишки.

–Ты хоть во сне не ходишь? – голос Нико насмешлив, и я тут же вскидываю голову в надежде увидеть улыбку.

Вот. Еще доля секунды. И она угасла.

Но когда я перевожу взгляд на Арго-II и замечаю среди своих друзей двух новых незнакомцев, по коже пробегается мороз. Девушка с карамельными волосами, счастливой улыбкой, но растерянным выражением лица. Как будто она искала кого-то. И, к моему ужасу, когда ее глаза встречаются с моими, она шагает к нам навстречу. Она не излучает никакой угрозы, но Нико заходит чуть вперед, уверенно касаясь рукояти меча.

–Беатрис, – девушка выглядит ошарашенной, когда равняется со мной. – Ты должна кое с кем…

–Она никому и ничего не должна, – голос ди Анджело не только груб, но еще и пронизан какой-то холодной ненавистью. – Я уже говорил тебе – оставьте ее в покое.

Глубокие карие глаза упрямо уставляются на моего наставника.

-Она вправе решать с кем и когда ей говорить, отпрыск Аида.

Меня коробит от этих слов. Сложно сказать, почему именно мое отношение к девушке меняется молниеносно. В ушах надрывной дробью выстукивает пульс, а вместе с тем пульсируют ее слова, наполненные отвращением: «Отпрыск Аида».

–Давайте начнем сначала, – хрипло говорю я.

И кареглазая успокаивается.

– Тебя уже ждут. Пожалуйста, Беатрис, ты должна поговорить с ним пока не случилось непоправимого. У него остались считанные минуты.

Сердце все чаще замирает в груди. У кого остались «считанные минуты»? Но она не дает мне задать вопроса, просто тянет куда-то в сторону Арго-II. Пытаюсь найти опору в глазах своих друзей, но даже Фрэнк, огромный добродушный Фрэнк Чжан, выглядит жутко напуганным.

–Калипсо, пожалуйста, – рядом возникает Перси.

Он пытается перехватить мою руку, но богиня движется слишком быстро, таща меня за собой. Глаза Джексона такие же, как и у Фрэнка – не верящие, отстраненные. Значит, это та самая Калипсо? Не слишком радушная встреча. Но Лео не пытается вмешаться, и никто не пытается.

Когда я подхожу к борту корабля вплотную, и лунный свет едва очерчивает поверхность земли, все вопросы, казавшиеся раньше чем-то важным, улетучиваются. На песке, прислонившись к деревянной поверхности судна, сидит мужчина. Его одежда обтрепана, а в некоторых местах обуглена вместе с кожей. Его лицо заливает пот, губы одурманено зовут кого-то, а его тело подрагивает в лихорадке. Неожиданно, его рука тянется в нашу сторону, и я непроизвольно пячусь назад.

–Беатрис, пожалуйста, – кладя мне руки на плечи, взмолилась Калипсо. – Просто выслушай его, дай объяснится.

–Ему нужна медицинская помощь! – грубо отрезаю я. – Нужны полотенца, вода… Хоть что-нибудь!

Нико преграждает мне путь. В глазах сына Аида пляшут знакомые мне огоньки недоверия. Так он смотрел на всех – с презрением и опаской, и зачастую это было абсолютно безосновательно. Глядя на Калипсо, такую юную, похожую скорей на девушку, нежели на богиню, я видела человека, излучающего надежду и уверенность. Уверенность в том, что израненный мужчина не может причинить мне вреда. И я, подчиняясь порыву, сжимаю его вечно ледяную ладонь. Кажется, он не особенно рад такому «со мной все будет в порядке», но, если честно, меня не особенно заботит это. Нико не обидчив, ему просто нужно поддерживать репутацию.

Я шагаю вперед, но он еще крепче сжимает мою ладошку. Это вызывает и улыбку, и раздражение.

–Отпрыск Аида? – хрипло говорит незнакомец. – Мне следовало бы догадаться…

-Его зовут Нико, – отчего-то грубо произношу я, шагая ему навстречу. – Вы хотели поговорить со мной? Говорите.

На его израненном лице, покрытом недельной щетиной, появляется слабая улыбка. Я с ужасом понимаю, что она знакома мне. Где-то. В каком-то потаенном уголке сознания всплывает какая-то зацепка, но так же быстро, как и прежде, мои мысли, словно обжегшись, ускользают прочь.

–Наедине, Беатрис.

Эта фраза заставляет мои коленки слегка дрогнуть.

–У меня нет секретов от моих друзей.

Но он продолжает стоять на своем, качая головой.

–Беатрис, поскольку твои друзья представляют для меня угрозу, я не могу так просто поддаться на твои чистосердечные речи.

–Угрозу? Разве что, если вы не представляете угрозы для нас. Нет, никаких разговоров тет-а-тет.

Его горло хрипит и издает булькающие звуки, словно он полон воды. На самом деле, не воды, а крови. Она тонкой струйкой стекает по его губам к подбородку. Дрожащей ладонью он стирает алую жидкость, размазывая ее по лицу.

–Слишком мало времени…

Калипсо реагирует мгновенно. Едва я оборачиваюсь, она отталкивает Нико в сторону. Когда оборачивается ко мне, я замечаю в ее глазах только дикую, непроглядную печаль. Это сбивает с толку, и я не успеваю среагировать должным образом – так, как хотел бы того мой наставник, который уже обнажил меч. Все, что мне удается – рвануть вперед, прежде чем неведомая сила отбрасывает меня в сторону. Я пытаюсь встать, чтобы повторить попытку, но взгляд натыкается на купол, образовавшийся вокруг нас. Он поблескивает в лунном свете золотым ободом, не давая ни единому звуку ни пройти, ни выйти за его пределы. Купол прозрачен, потому я вижу, как забыв о Калипсо, Нико кидается в мою сторону.

–Все в порядке! Эй, успокойся, все в порядке! – я кричу в надежде, что его руки перестанут колотить по поблескивающей поверхности. – Я жива, видишь? Со мной все в порядке!