– Ну, да, помню. Ну, смотри: Бари Алибасова знают не как музыканта из «Интеграла», а как продюсера группы «На-на». И все это в общем-то уже история. А мы давай про будущее поговорим. Что Бари Алибасов будет делать в ближайшие 50 лет?

– Ну, во‑первых, я столько жить не собираюсь, но хочу. Но очень редко. Чаще всего не хочу. Потому что все-таки 66 лет дают о себе знать иногда. А потом 66 лет, а сколько выпито?

– Вот не продолжай. Выпито и все. Не надо. Ну, скажи…

– Поэтому я и так уже пережил. Средняя продолжительность жизни у нас в стране 59 лет, я уже лишнее живу. Не имею права. У кого-то отнял.

– Но это бонус называется. Когда лишнее – это бонус.

– И поэтому на 50 лет я не прогнозирую. А, в общем, у меня есть какие-то идеи, которые я хотел бы реализовать в области эволюционной биологии, мне очень интересна тема.

– Ну, слушай, ну, давай серьезно. Мы уже сказали, что мы не будем пиариться.

– Я серьезно. Меня интересует тема эволюционной биологии, меня интересует тема сингулярности в астрофизике. Но, в общем, очень много меня тем интересует, о которых никто не подозревает. Причем в свое время я даже создал потрясающий инструмент, который перевернет планету.

– Ты опять про прошлое.

– Нет, не про прошлое. Это моя жизнь уже сегодняшняя. Элементарные визуальные образы, из которых может состоять мировая библиотека. И из этих элементарных визуальных образов можно создавать все, что угодно. Любые чудеса. И в общем, это в миллиарды раз круче, чем YouTube, вот, чем я занимаюсь.

– Зачем ты это делаешь?

– Ты знаешь, вот был один пацан, которого мы все знаем. Звали его Сократ.

– Ну, я слышал о таком пацане, да.

– Вот зачем он это все делал? Ты объясни. Вот он ходил на базар там, за ним бегала жена. Вопила, дай хоть кусок хлеба, дома дети нищие. А ты по базарам шляешься и достаешь народ. Он доигрался до того, что народ собственный, афиняне, заставили его выпить яд.

– Я третий раз говорю, ты опять в прошлое.

– Нет, так он зачем это? Ты задаешь вопрос, зачем это? И откуда я знаю. Мне это нравится.

– Дело в том, что Бари Алибасов – это торговая марка. Которая ассоциируется исключительно с шоу-бизнесом. Поэтому, когда я спрашиваю, чем ты будешь заниматься, я жду каких-нибудь рассказов, может быть, фантазий твоих из шоу-бизнеса.

– Я занимаюсь очень многим. Мне интересно, ну, все. Почему рушится экономика Южной Европы? А здесь очевидная связь между религией ортодоксальной и современной религией, более современной, протестантской. Совершенно другая система мышления, да. Вот сегодня рушится экономика Кипра, Греции и так далее.

– Про экономику с Бари Алибасовым неинтересно. С Бари Алибасовым интересно про шоу-бизнес. Вот мы, допустим, разговаривали с Фридляндом насчет голубой темы в шоу-бизнесе.

– А что тебя так волнует эта голубая тема? Почему нас всех волнуют латентные педы, гомосексуалы, что ли, все вокруг?

– А потому что считается, что в шоу-бизнесе нельзя преуспеть, если ты традиционной сексуальной ориентации. Фридлянд вот это дело опровергает.

– Да ну чушь какая-то! Вообще чушь. В шоу-бизнесе нельзя, в нашем шоу-бизнесе можно. Может быть все, что угодно. Любой изворот, выверт и любой вывих. Если говорить о, скажем, все-таки реальной жизни, то, конечно, нужны талантливые артисты, нужны талантливые исполнители. Это было в 90-х годах, когда все тащили на сцену своих детей, кривых, косых, глухих вообще, горбатых. Я однажды видел клип. Какая-то пела косая девочка, видимо дочь какого-то богатого человека. Даже в клипе, записанном в студии, она страшно не строила. Вокал был настолько неисправим, что даже аппаратура не могла исправить. Сейчас такого нет.

– Я понял твой месседж, потому что ребят в «На-на» ты отбирал явно не только по вокальным данным, но и еще по фактуре.

– Ну, конечно. Во-первых, они актеры были. Во-вторых, это личности. Да, «На-на» – это театр. И представить себе театр без личности невозможно. Потому что он должен что-то выйти и отдать зрителям. А если он пустой, как он отдаст? Голос там потрясающий, что ли? Или что? Или пустые глаза? На это публика не ведется. Поэтому в первую очередь, как в любом театре, актер должен быть наполнен чем-то, чем он может поделиться. Такими чувствами и эмоциями, которые, собственно переживать может зал. Вот и все, вот все, что такое «На-на».

– А скажи, пожалуйста, ну, если уж мы просто эту тему упомянули, тебя никогда не беспокоило, что тебя обвиняли в том, что ты ребят подбирал через постель? Ну, такие же, вот ты знаешь, в шоу-бизнесе разговоры про всех. То есть я понимаю, что ребят-то реально парило. Потому что им было обидно.

– Ничего не парило. Их парила только сцена, их парили зрители, их парил успех, их парило, когда они что-то не так делали и чувствовали, что там концерт просаживается или проваливается. Ну, был какой-то период, когда нас это все нервировало, да, задевало, трогало, обижало. Потом я сказал категорически: не читаем ни газет, ни телевизор не смотрим, ни новости. И все, для нас это была какая-то жизнь, которую мы даже не знали, не знали, что там про нас пишут, что говорят. Нам было абсолютно все равно. И, скажем, что касается голубой темы, то, в общем, это была настоящая конкуренция. В свое время создавалась группа «Иванушки International». Там был Санька Шульгин и второй Санька, Горожанкин. Они были совладельцами компании «Рек Рекордс», которая запускала на рынок несколько соисполнителей. Там была Валерия, по-моему.

– Ну, Валерия – она супругой была в ту пору Шульгина.

– Да, да. Значит, «Иванушки International» и «Блестящие», по-моему, что-то такое, да. И они запускали эти несколько проектов на рынок. А нам за альбом «Прикинь, да?!» эта компания «Рек Рекордс» заплатила 450 тысяч долларов! Естественно, «Иванушки» были прямыми нашими конкурентами. И Горожанкин запускал их в эфир массированно. А нас травили. Даже дети какие-то сидели и комментировали (там детский какой-то у них был «Диск-канал» и они обсуждали наш клип). И я же вижу, я ведь сам режиссер, я вижу, как этих детей научили говорить. «Наверное, они голубые», «бездарные Буратино», «фанерщики», «подстилки Алибасова».

И потом я в «Акулах пера» сказал фразу, что для любого актера, тем более для артиста молодежной музыки, лучше быть голубым, чем женатым. Потому что, ну, представляешь, да, ведь в советское время никто из актеров не пиарил свою личную жизнь. Потому что, если он играет в кино героя-любовника, ну, кто ему поверит, когда узнают, что у него куча детей, жен. И так далее. Я эту фразу сказал относительно особенно молодежной музыки, молодежной музиндустрии. Что девочка любая пойдет за мальчиком. Важно, чтобы он не был женатым. Пусть он будет голубой. Она думает, что исправит. Они вырезали отдельно эту фразу. И Александр Горожанкин ее в качестве рекламы «Акул пера» давал 19 раз в час.

– Ну, хорошо, молодец. Саша – профессионал.

– Молодец, молодец. А я говорю, ну, я тоже так считаю, что, ну, ладно, голубые. Пусть думают, что голубые. Лишь бы не женатые. А они на самом деле были женаты. У них были семьи. У них были жены и дети.

Эту историю имеет смысл воспроизвести словами самого героя (Бари Каримович Алибасов делился байкой не только со знакомыми журналистами, но и с посетителями фан-сайта группы «На-на»):

«Во второй половине 70-х на эстрадном небосклоне СССР ярко вспыхнули очень необычные звезды. Скорее даже, сверхзвезды – танцевальный дуэт Татьяна Лейбель и Владимир Никольский из Москонцерта, Валерий Леонтьев из горьковской филармонии и группа “Интеграл” из филармонии Саратова.

Гастролировали в те времена по 5—10 дней в городе, а в Сочи даже недели по две. Вся эта великолепная тройка неожиданно слетелась в Сочи. Остановились гастролеры в лучшей по тем временам гостинице “Москва”.