— А я думал, что призраки преследуют людей из-за того, что у них остались какие-то незавершенные дела. Или для того, чтобы отомстить за дурное или что-то в этом духе. Или, возможно, потому, что они не до конца осознали собственную смерть.

— Или для того, чтобы воссоединиться со своей истинной любовью, — уверенно произнесла леди Гаррет.

— Родственные души, да? Возлюбленные?

— Навеки! — Миранда кивнула. — Если подумать, все это очень романтично. Я имею в виду, что истинная любовь побеждает смерть.

Они стали подниматься по лестнице, ведущей к парадной двери.

— Не думаю, что слово «побеждает» подходит в данном случае. — Уинфилд покачал головой. — В конце концов, они не прожили вместе счастливую жизнь и не умерли в один день. Не встретили свой конец вместе. Да что там, ни одна истинная любовь, описанная в истории или литературе, не привела к счастливому концу, насколько я помню.

Остановившись, леди Гаррет вопросительно посмотрела на него.

— Не говори ерунды!

— Знаешь, рискну предположить, что ты не назовешь больше, скажем, пяти известных пар, любовь которых имела счастливый конец. Да и пять-то вряд ли наберется. Обычно дело заканчивается… смертью.

— Чушь! — Миранда фыркнула. — Есть дюжины таких пар.

— Я прошу назвать только пять.

Уин был готов биться об заклад, что она едва ли вспомнит хоть одну такую пару.

— Дай мне минутку подумать.

— Я жду.

— А я думаю, — раздраженно бросила леди Гаррет.

— Зато я могу назвать сколько угодно случаев, когда любовь не привела ни к чему хорошему. Давай посмотрим. — Уин принялся загибать пальцы. — Ну, разумеется, самая знаменитая пара — это Ромео и Джульетта. Оба наложили на себя руки после смерти многочисленных родственников.

— Это выдуманные герои. — Миранда пожала плечами. — Они не считаются.

— Нет, почему же, считаются! Потому что выдумка становится правдой в глазах автора. Я бы сказал, что вымысел отражает то, что происходит в мире. Дальше идут Абеляр и Элоиза. Она стала монахиней, он евнухом и монахом.

— Да, но…

— Антоний и Клеопатра. Он упал на собственный меч, ее укусила змея. Еще были Ланселот и Гвиневра, само воплощение родственных душ, которые едва не уничтожили страну. Хотя, признаться, они, возможно, и не существовали никогда. Думаю, он стал отшельником, а она… Да, у нас снова монашка. О, она вышла замуж за другого человека.

— Очень хорошо, но… — Миранда лихорадочно вспоминала. — Элизабет Баррет Браунинг[1] и Роберт Браунинг! — В ее голосе зазвучали торжествующие нотки. — Их история любви завершилась довольно хорошо. Они жили вместе, пока она не умерла в его объятиях.

— Тем не менее она умерла.

— Ты же понимаешь, что это не одно и то же. Ты просто слишком упрям, чтобы признать это. — Леди Гаррет на минуту задумалась. — Ага! Мисс Беннет и мистер Дарси! Наверняка ты слышал о них.

— Ты вправду считаешь, что я мог не слышать о произведении Остен? — спокойно спросил Уин. — Ты думаешь, что я полный идиот?

— Не всегда.

— Ну хотя бы так. — Он пожал плечами. — Лично мне никогда не казалось, что они подходят друг другу. По моему мнению, они сошлись благодаря обстоятельствам, а не влечению друг к другу. — Виконт самодовольно улыбнулся. — И тем не менее ты насчитала только две пары.

— Я думаю. — Миранда резко вдохнула воздух. — Как я могла забыть королеву Викторию и принца Альберта!

— Да уж, как? Вот только Альберт… какое бы слово подобрать? Умер!

— Но ты должен признать, что их связывала великая история любви.

— Я признаю, что великие истории любви, которые хорошо завершились, реальные или придуманные, легендарные, — очень редки и их совсем мало. — Он долго и задумчиво смотрел на леди Гаррет. — Любовь, моя дорогая Миранда, очень хрупкая, мимолетная штука. Это мне известно из чрезмерно сентиментальных поэтических произведений, написанных авторами вроде миссис Браунинг.

— А не из собственного опыта?

— Боюсь, что нет.

Леди Гаррет прищурилась.

— Даже после трех…

— Нет, — уверенно заявил он.

— Подумать только, а я считала тебя романтиком.

— Да, именно в этом реальность конфликтует с моей порочной репутацией. — Виконт скорбно покачал головой. — Я ненавижу разочаровывать.

— А я ужасно разочарована. — Миранда театрально вздохнула. — В воображении я всегда отдавала предпочтение порочным мужчинам.

— И сейчас тоже?

— Да. — Леди Гаррет посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. — Но он должен действительно быть очень порочным.

— Я очень порочен, — решительным тоном произнес виконт. — У меня репутация именно такого мужчины, и три разорванные помолвки позади, доказывающие это.

— Ну да, так и есть. — Миранда с сожалением покачала головой. — Хотя ты много времени потратил на то, чтобы убедить меня… как ты говорил? — Она на миг задумалась. — Что твоя репутация могла бы вынести улучшение, потому что ты сам годами над ней не работал.

— Жаль, да?

— Не уверена, что здесь уместно слово «жаль».

Леди Гаррет повернулась, чтобы войти в дом.

— Миранда!

— Да? — повернувшись, отозвалась она.

— Ты понимаешь, что назвала мне всего три примера, так что я могу считать, что доказал свою точку зрения.

— Ты знаешь, как выиграть спор, так что я согласна. — Она вздохнула. — Но это меня злит.

Уинфилд засмеялся.

— И все же это очень печально, не так ли?

— Печально?

Виконт вопросительно смотрел на нее, блеск его победы стал меркнуть.

— Все эти влюбленные, родившиеся под несчастливой звездой…

— Ну да, но я полагаю…

— Судьбою предназначенные друг для друга, но так и не соединившиеся…

Тяжело вздохнув, Миранда продолжила путь к двери.

Лорд Стилуэлл несколько мгновений смотрел ей вслед, а затем огорчился. Господи, ну как ей снова удалось поменяться с ним ролями? Почему даже теперь, когда он явно одержал над нею верх, у него возникло ощущение проигрыша?

— Я отлично понимаю, что ты только что сделала! — крикнул он вслед леди Гаррет.

— Хорошо.

Миранда все еще удовлетворенно улыбалась, когда лакей распахнул дверь. Нет ничего более увлекательного, чем украсть победу у Уинфилда.

Прескотт поздоровался с ней.

— Леди Фейрборо просит вас присоединиться к ней в гостиной, леди Гаррет, — сказал он.

— Благодарю вас, Прескотт.

Хозяйка часто приглашала ее на чай, когда она возвращалась в Миллуорт. Этого ей тоже будет не хватать. Такие встречи всегда доставляли Миранде удовольствие, и она узнавала много нового. Кто бы только мог подумать, что живущая за городом леди знает столько сплетен? Оставалось только догадываться, что будет, когда в распоряжении леди Фейрборо окажется телефон.

Леди Гаррет направилась в гостиную. Каждый раз, когда она пила чай с леди Маргарет, Миранда затаивала дыхание, ожидая каких-то вопросов о… скажем, дружбе, если нельзя подобрать более подходящего слова, между нею и сыном графини. Но либо эта женщина не видела в ней потенциальную невестку, либо она умела очень тщательно скрывать свои мысли.

Миранда была готова биться об заклад, что верно второе утверждение. Леди Фейрборо могла бы быть потерянной сестрой-близнецом ее матери.

Леди Гаррет вошла в гостиную. Хозяйка сидела на диване лицом к двери.

— Ах, вот и вы, Миранда! А мы-то все гадали, когда вы приедете.

На стуле лицом к графине сидела еще одна женщина, но леди Гаррет не могла разглядеть ее лица.

— Я опоздала? — спросила она, пересекая комнату.

— О нет, вовсе нет!

Повернувшись к ней, вторая женщина улыбнулась.

У Миранды перехватило дыхание, однако она все же заставила себя улыбнуться.

— Бьянка? Что ты здесь делаешь?

— Мне было просто любопытно, чем ты занимаешься. Мы так давно не разговаривали.

— Что за ерунда, мы совсем недавно встречались, — возразила леди Гаррет. — Мы виделись в Лондоне на прошлой неделе.