– Да. И что из этого?

Митч фыркнул и покачал головой с таким видом, словно Джеймс был не просто глуп, а безнадежен. Джеймс поправил очки и вздохнул. Надеясь на мужскую солидарность, он перевел взгляд с Митча на Шейна.

– Чем плохо слово «мило»?

Раньше, чем они успели ответить, в комнату решительной походкой вернулась Грейси. Ее сапоги сердито стучали по недавно покрашенному дощатому полу.

– Женщине не говорят, что она выглядит мило. Мило выглядят бабушки. Или щенки.

– В жизни не слышал ничего глупее.

Услышав в собственном голосе снисходительные нотки, Джеймс недовольно поморщился. К сожалению, старые привычки очень живучи. Он глубоко вздохнул и напомнил себе, что нужно придерживаться плана. Он еще мог спасти положение.

– Я не глупая, – заявила Грейси голосом, полным злости.

– Не извращай мои слова! – В груди Джеймса шевельнулся гнев, но он его подавил. Он не сдастся. Он сохранит контроль над ситуацией. Он допил вино – гораздо быстрее, чем следовало, учитывая, что днем он перекусил совсем немного.

– Как ты можешь настолько не разбираться в женщинах?

В этот момент Джеймсу больше всего на свете хотелось показать ей, насколько она не права.

– Уверяю тебя, я говорил множеству женщин, что они мило выглядят, и ни одна из них не устраивала из-за этого истерику.

На щеках Грейси выступили два красных пятна.

– Я не устраиваю истерику.

– Большинство женщин в таких случаях просто говорят «спасибо» и продолжают заниматься своими делами. Но не ты. Тебе нужно раздуть скандал из-за того, что я не стал тебе льстить.

Две пары, сидящие на диване, переводили взгляды то с Джеймса на Грейси, то обратно, словно наблюдали за теннисным матчем. Джеймс подумал, что ему лучше остановиться. Он должен остановиться. Ведь он человек спокойный, рассудительный. Он не устраивает сцены. И ему нужно продолжить эксперимент.

– Мне не нужна гнусная лесть, но «мило» – это не комплимент!

Грейси стояла, тяжело дыша, ее пышная грудь поднималась и опускалась, и в эту минуту она была похожа на быка, готового броситься на Джеймса.

– «Мило» – это вполне приемлемый комплимент.

Джеймс упрямо стоял на своем, хотя здравый смысл подсказывал ему, что лучше извиниться и закрыть тему.

– С таким же успехом ты мог бы сказать, что я выгляжу ужасно! – закричала Грейси.

Внутри у Джеймса, казалось, что-то лопнуло. Он встал и направил на нее палец.

– Нечего говорить мне эту чушь, когда на самом деле тебе плевать, что я думаю.

– Ты прав, мне плевать! – крикнула она.

– Давайте успокоимся, – сказал Шейн.

– Не вмешивайся! – Джеймс метнул на брата угрожающий взгляд и снова переключил внимание на Грейси. – В таком случае, о чем мы спорим?

Она вздернула подбородок.

– Ни о чем. Забудь об этом. Пошли.

– Отлично, – сказал Джеймс.

Все его добрые намерения полетели к чертям. Грейси прошествовала мимо него, сердито топая.

– Это должен был быть приятный вечер.

Джеймс быстро окинул ее саркастическим взглядом.

– Я уверен, это будет очень мило.

Грейси стояла, прислонившись к стене, в дамской комнате модного ресторана в Ривер-Норт, а Сесилия и Мадди смотрели на нее, одинаково хмурясь.

Наконец Сесилия вздохнула с досадой.

– Я думала, ты собиралась быть любезной.

После поездки на машине до ресторана, прошедшей почти в полном молчании, Грейси все еще пыталась разобраться, что же произошло. Зачем она втянула Джеймса в перепалку? Он весь день держался дружелюбно, а она вдруг взяла и накинулась на него. Ну да, нормальные люди понимают, что женщине не нравится, когда ей говорят, что она выглядит «мило», но все-таки она отреагировала слишком бурно. А он на нее закричал. Честное слово, по-настоящему закричал. Как объяснить подругам, что он был любезным и внимательным, и это, вопреки всякой логике, ее безумно разозлило? Она заморгала и выпалила, оправдываясь:

– Но вы же со мной соглашались?

– Ну да, пока ты не хватила через край, – сказала Мадди.

Она и правда хватила через край. Грейси почувствовала, когда это произошло, но тогда она не смогла остановиться. Он просто совершенно вывел ее из себя.

– Ты со всеми такая приятная, – заметила Сесилия. Вокруг ее губ залегли складки неодобрения. – Почему ты не можешь быть с ним такой же теплой и очаровательной, как с другими людьми?

Вопрос на миллион долларов! У Грейси были самые благие намерения. Одеваясь вместе с подругами перед поездкой в ресторан, она пришла в хорошее настроение. Они смеялись, делились друг с другом макияжем и вели себя прямо как девчонки, собирающиеся на вечеринку. Проведя с Сесилией и Мадди пару часов, Грейс снова почувствовала себя человеком и уже с нетерпением предвкушала приятный вечер.

Она втиснулась в эластичное платье Сесилии, повертелась перед зеркалом и решила, что выглядит шикарно. И стала спускаться по лестнице, чувствуя себя королевой. Но потом Джеймс увидел ее и нахмурился. И, если говорить начистоту, она увидела в этом предлог, которого ждала весь день, – предлог к нему прицепиться. Что было глупо. Ей надо было радоваться, что он начал обращаться с ней нормально, как с другими людьми. Вот только она не радовалась, сама не зная почему. Ее чувства вылились в действия, а в результате Джеймс ответил ей тем, на что она давно напрашивалась, и теперь она пребывала в еще большей растерянности, чем раньше. Грейси жалела, что вообще согласилась приехать сюда на выходные. Сейчас ей очень хотелось оказаться дома, в Ривайвле, надеть пижаму и смотреть телевизор, свернувшись клубочком на диване.

Она прикусила нижнюю губу и, виновато посмотрев на подруг, пожала плечами.

– Прошу прощения. Я перед ним извинюсь.

Мадди кивнула.

– Спасибо. Мы не требуем, чтобы он тебе нравился, просто держись с ним дружелюбно.

Грейси попыталась улыбнуться, но у нее задрожали губы.

– Ладно.

Мадди и Сесилия украдкой переглянулись, и Грейси вдруг поразилась, как хорошо они понимают друг друга. Они словно настроены на одну волну. Когда-то она пыталась навести между ними мостик, но теперь в этом больше не было необходимости. Дружба и родство связали их вместе таким образом, что Грейси теперь всегда будет для них человеком со стороны. При этой неприятной мысли у нее сжалось горло.

Мадди подняла брови, Сесилия покачала головой. Тогда Мадди слегка пожала плечами и согласно кивнула, их разговор без слов закончился. Грейси даже понятия не имела, что они только что обсудили.

Она положила руку на сердце.

– Я извинюсь, хорошо?

Во взгляде Сесилии что-то блеснуло.

– Мы просто хотим, чтобы тебе было хорошо.

Грейси резко вскинула голову: «Это еще откуда взялось?»

– Мне и так хорошо. Я же сказала, что сожалею о своем поведении и что я извинюсь. Чего вы еще хотите?

Невестки снова переглянулись, потом Мадди ответила:

– Ничего. Все в порядке. Давайте проведем вечер с удовольствием. Предполагалось, что это будет торжество.

Грейси выпрямилась и оправила платье. Она не собиралась уподобиться эгоистке, способной испортить помолвку лучшей подруги. С этой секунды она будет приятной собеседницей.

– Обещаю вести себя хорошо.

– Спасибо, – сказала Сесилия, но выражение ее лица оставалось напряженным.

Мадди показала на дверь.

– Нам пора возвращаться.

Грейси кивком показала на туалетную кабинку.

– Вы идите, а я подойду через минуту.

Сесилия шагнула к ней и положила руку на ее локоть.

– С тобой все в порядке?

Грейси подумала, что с ней будет все в порядке, как только они уйдут. Ей просто нужно несколько мгновений, чтобы успокоиться. Она махнула в сторону двери.

– Да-да, идите, пока твой жених-неандерталец не отправился тебя искать и у меня не прибавилось еще больше неприятностей.

– Ты точно в порядке? – спросила Сесилия.

Грейси с досадой выдохнула.