– Друзья мои, мы обсуждаем совсем не то, что нам нужно! – Бирюк поднялся со своего места и вышел в центр зала, привлекая всеобщее внимание. – Давайте начнём мыслить с начала. Прошу вас, только предположим, хотя бы на один миг, что птицы ошиблись. Разве не может такого быть? Признаюсь вам честно – мне самому пока что очень слабо во все это вериться. Огромная армия, говорите? Но, помилуйте – откуда Евгений её взял? Откуда?

     – Вот и мне так кажется, – Таня встала рядом с ним, положив руку ему на плечо. – Такой силы в этом мире просто не существует! Опомнитесь, вокруг нас дикий, первобытный лес! Даже если это несколько тысяч воинов, то где все они были до этого? Где скрывались? Где жили? Что ели? Нет, это какой-то абсурд, честное слово!

     – Пускай и так, – Слава, развалившись на троне, неторопливо разминал суставы на своих пальцах, явно не зная, чью сторону принять. – Но разве сейчас мы не в безопасности? Стены Нифльхейма вздымаются на огромную высоту. Что сможет сделать с ними жалкая горстка солдат? Разве только пускать стрелы нам в окна, если они у них, конечно, есть, – усмехнулся он.

     – Возможно, нам грозит опасность гораздо большая, чем мы можем себе вообразить, – предположила Настасья. – Уверяю вас – как человек, который знает Женю лучше всех присутствующих – он способен на многое! Сила его всегда больше, нежели кажется, а цель – иная, чем та, которую он явно преследует.

     – Ты хочешь сказать, что мы стоим на пороге войны? – с легким сомнением в голосе спросил Слава. – Как-то в это слабо верится…

     – Вы требуете доказательств, – Антон, наконец, остановился и скрестил руки на груди. – А ведь сегодня ночью, когда все спали, вершина Расстегайны светилась, – наконец признался он.

     Никто как будто не знал, что на это можно возразить. Кто-то воспринял это с тревогой в глазах, кто-то – с непоколебимым спокойствием. Тишина окутала зал. Слышно стало, как бьется в цветную мозаику окна неизвестно откуда взявшаяся муха.

     – Это ничего не значит! – снова не поверил Бирюк. – Вспомните, что говорила нам на этот счёт Сильфида: «Гора предупреждает об опасности». Но с тех пор, как Евгений покинул нас, мы и так живем посреди сплошных опасностей! Быть может, Расстегайна предостерегает нас совсем не об этом.

     – Тогда нас ожидает будущее ещё более худшее, чем мы сейчас можем представить. – заметила Настя.

     – Если он и вправду ведёт против нас вооруженное войско… – начал Семён.

     В это мгновение большие позолоченные двери Тронного зала распахнулись, и вошла Мария. Выражение её лица не предвещало остальным ничего хорошего. Все взгляды мгновенно устремились на неё, и она застыла, словно прикованная к месту, явно не зная, с чего начать.

     – Ну?! – не выдержал Бирюк.

     – Птицы принесли мне новые вести. Сюда направляется поистине неисчислимое воинство Темных сил, – сообщила Малиновская. – Орды друмлинов и горгулий идут впереди, но основная численность армии, которую собрал Евгений – это мёртвые воины. Их тысячи. Десятки тысяч, – она помедлила, а потом сказала, как будто убеждая саму себя: – Пти-цы не лгут. Ибо они не могут так ошибаться.

     – Что ещё за мертвые воины? – воскликнул Слава.

     – Я так понимаю, это что-то типа… зомби? – спросил Антон.

     Малиновская молча кивнула, а после добавила: – Наверное. Мне описали их как ходячих мертвецов, но я так до конца и не поняла, что же они такое.

     – ОТКУДА?! – только и мог сказать Бирюк. – Откуда. Он. Их. Взял?!

     – Я не знаю, – покачала головой Малиновская. – Но одно могу сказать вам наверняка: дварфов окажется слишком мало, чтобы оборонять замок. А их передовые войска уже вот-вот будут здесь.

     – Да нам и неоткуда ждать помощи, – с дрожью в голосе произнесла Таня, плотнее прижимаясь к Вове.

     – Может быть, нам следует отступить? – неуверенно предложил Сеня. – Уйдем обратно через Портал – и всё.

     – И бросим дварфов на произвол судьбы? – Малиновскую возмутило подобное предложение до глубины души.

     – Если мы уйдем, дварфы не пострадают, – справедливо заметил Слава. – Ему нужны мы. Ну и… не будем лукавить – в первую очередь ему нужна Настасья.

     Все обернулись в сторону Насти. Та лишь боязливо поежилась на своем месте и пожала плечами.

     – Если мы вернемся в наш мир, то он все равно последует за мной, – она обхватила голову руками. – Поверьте, это его не остановит. Он наплюет даже на риск быть обнаруженным в нашем мире!

     – Ты хочешь сказать, что эти мертвые – кем бы они ни оказались на самом деле – пойдут за нами даже сквозь Портал? – ужаснулась Таня.

     – Не уверен, что они смогут его беспрепятственно миновать, – усомнился Бирюк. – Они ведь существа этого мира, а значит, у них не должно получиться проникнуть в наше пространство.

     – Это всего лишь неподтвержденная теория, – сказал Антон. – И сейчас не самое лучшее время, чтобы её проверять. Даже манускрипты нашей замечательной Библиотеки не дают исчерпывающих ответов на данный вопрос. Достоверно известно лишь то, что животные не могут пересекать Грань миров. А насчёт мертвых там ничего не сказано. Никто из наших предшественников, полагаю, не сталкивался с этим. Поэтому мы примем бой здесь. Бегство лишь отсрочит схватку, но не спасёт от неё.

     – Да как вообще можно думать об этом? – Маша даже притопнула ногой. – Какое ещё бегство? Вам не стыдно?

     – Опасно, знаете ли, вести сражение с параноиком. – поежился Бирюк, имея в виду Евгена, и развел руками. – Мало ли как там окажется…

     – В тот день, когда все произошло, – тихо сказал Антон, и все обернулись к нему. – Когда Евген атаковал Настю… Я заглянул в его мысли. Так, на несколько секунд… Знаете, у него такая жуткая каша в голове. Он жалеет себя, а ненавидит её, и меня, и нас всех, и получается такой кошмарный бульон из мыслей, которые неизвестно теперь во что выльются. Нам нужно быть настороже.

     – И всё-таки я хочу кое-что проверить, – Бирюк решительно сжал кулаки. – Я телепортируюсь к Порталу и посмотрю, свободна ли дорога.

     – Мы ведь уже решили, что не будем отступать! – сказала Малиновская.

     – Я сделаю это для того, чтобы знать наверняка и не думать позже, могли бы мы так поступить или нет. Кроме того, я хочу своими глазами увидеть этих «мертвых солдат». Как-то не очень я доверяю… птичкам. Марусь, прости, – он сделал шуточный реверанс в сторону Малиновской, но Маша всё равно нахмурилась.

     – Вов, ведь это может быть очень опасно! – Татьяна пришла в ужас от его решения, но сам Бирюк в этот момент смотрел на Антона.

     – Я увижу все собственными глазами и тогда, клянусь, больше не буду упорствовать, – пообещал он.

     – Хорошо, – согласился с ним Антон. – Разведаешь – и сразу назад. Хотя бы расскажешь нам, на что это всё похоже…

     Вова быстро кивнул, потом закрыл глаза, чтобы сосредоточится, и тотчас исчез во вспышке и завихрениях ветра – только пыль взвилась с мраморного пола ему вслед…

     Четырьмя днями ранее…

     Евгений в бешенстве выбежал на улицу и остановился, тяжело дыша. Мысли скакали и путались в голове, глаза застилала пелена гнева. Хотелось только одного – сжечь и испепелить всё вокруг. Чтобы не осталось ничего. Ни людей вокруг, ни их раздражающих голосов, ни звуков смеха и беспорядочных сигналов машин – хотелось, чтобы все это разом умерло, смолкло навеки, чтобы вокруг осталась только оглушительная тишина и выжженная огнём пустыня, созданная им самим.

     Сзади хлопнула дверь в подъезд. Женя вздрогнул, обернувшись, с некоторым облегчением обнаружив, что это просто незнакомые ему люди. Нужно оказаться подальше от этого так ненавистного теперь дома – и он быстрым шагом пошёл прочь. Движение создавало ощущение хоть какого-то действия. По пути он пару раз задел плечом случайных прохожих, слыша недовольные возгласы за своей спиной. Всего одно касание его руки – и эти люди замолчат. Замолчат навсегда. Но это лишнее. Сейчас это – лишнее. Не стоит растрачивать силы на тех, кто этого не достоин. Имеются другие конкретные индивидуумы, которые причинили ему боль. Они в приоритете. И они ответят за это. Все до единого. Нужно только найти способ…