С. поднялся на ноги и переложил игрушку так, что она свешивалась из гамака. Сделав это, С. подошел к одной из наклонных балок, на которой висела картина. Краем рубашки С. зацепился за раму картины, и ему пришлось сделать шаг назад, чтобы освободиться. Картина начала покачиваться в стороны.

Это была черно-белая репродукция. Хотя она и находилась под стеклом, тем не менее и белые и черные краски поблекли. На картине были изображены мужчина и женщина, которые слегка касались друг друга. Одежда мужчины указывала на то, что он был пастухом. На женщине была кофта, наброшенная поверх юбки. И все же нельзя было сказать, что она полураздета. Пастух откровенно не обращал внимания на вверенных ему овец. Все его стадо разбежалось по кукурузному полю. Его внимание было полностью поглощено девушкой. Трудно определить, насколько его старания заинтересовать собой девушку были встречены доброжелательно, ибо так же трудно было определить, выражал ли ее взгляд презрение или томное ожидание…

Пастух протягивал девушке пойманного слепня, чтобы она его рассмотрела. Но девушка отвернулась от него, и было невозможно понять, как он собирается в дальнейшем вернуть расположение девушки: если предположить, что пастух оставит попытки заинтересовать девушку мухой, и, отпустив ее, он сосредоточится на другом способе завоевания сердца девушки, а именно, погладит рукой ее волосы или подарит ей несколько комплиментов, или будет, наконец, продолжать показывать ей слепня и в то же время предложит ей лекцию по природоведению с тем, чтобы завоевать ее внимание, что в дальнейшем приведет к более тесному знакомству при известных обстоятельствах.

Ситуация была в определенном смысле явно вызывающей, как для пастуха, так и для наблюдателя. Если, например, девушка была замужем за работодателем пастуха, то ситуация в этом случае резко ухудшалась: неправильно поняв выражение глаз девушки, пастух мог схватить руками ее русую голову и даже более того — с некоторым успехом попытаться поцеловать ее в пухлые губы. В то время как глаза ее способны выражать не только призыв к близости, но и внутреннюю свободу. Тогда не исключена ситуация, что она пойдет к своему мужу и все ему расскажет, навлекая на бедного пастуха множество неприятностей. Попав в такое трудное положение, пастух не сможет решить, призналась ли девушка сама или ее принудили. Но, в любом случае, пастух непременно потеряет работу и будет болтаться между небом и землей, как потревоженный дух витает над оскверненной могилой.

— Еще одна дискуссия по поводу творчества Гольмана Ханта! — воскликнул Подавитель Архивов, он же — председатель суда присяжных.

Он мягко прошелся по мрачноватой комнате, подошел к женщине, находящейся в состоянии транса, и положил ей руку на плечо: это заставило ее немедленно приступить к отчету. Когда ее мелодичный голос затих, председатель словно ожил. Один из многих присутствующих, носивший звание Подшивателя Искажений, дотронувшись до лампы, сказал:

— Мне, кажется, что этот Гольман Хант и его работы несколько субъективны, как и мир, в котором существует Странствующая Девственница. Я взял на себя смелость приказать своему слуге принести копии его работ, вызывающих всеобщие разногласия. Сейчас эта картина здесь. Имаго!

Мужчина в потертом вельветовом костюме вышел откуда-то из глубины комнаты, неся огромное полотно, которое он поставил перед присяжными. Каждый из них с разной степенью заинтересованности принялся рассматривать картину.

— Как вы видите, — сказал Подшиватель, — Странствующая Девственница предоставила нам то, что мы в какой-то степени принимаем как отчет о незначительном и полузабытом произведении искусства. И поэтому я хотел бы подчеркнуть только банальный символизм картины: пастуха, со свисающей с плеча бараньей шкурой, возможно, обозначающей супружескую измену, или эту девушку, держащую в руках, кроме яблок, книгу в матерчатом переплете под названием «Нижняя Точка X», свидетельствующую об ее умственном развитии или о…

Председатель знал, насколько многословен Подшиватель. Обезличиватель Печалей прервал его:

— Признав, что существует некое совпадение… э-э-э-э, что вселенная, описанная Девственницей, содержит полотно, которое существует в нашей собственной вселенной, — широко известное полотно художника с маленького английского острова, и я очень удивлен, Подшиватель, как вы на этом основании можете делать вывод о том, что эта вселенная обладает такой же степенью актуальности, как и сама картина. Мы знаем, что она существует, но уверены ли мы, что существует сама вселенная? Нет! Очень возможно, что Девственница в своем отчете описывает какой-то свой мир, который не может быть ни реальным, ни действительным, только потому, что он содержит какие-то внешние проявления.

— Тогда как насчет Домоладоссы и этого Гроулета? Что вы скажете, уважаемый Обезличивателъ? — спросил Подавитель.

— Почему, сэр… Как, сэр! Да все они представляют собой всего лишь один из способов, придуманных нашей уважаемой Девственницей для подтверждения своего вымысла. И мы должны признать это: все эти персонажи, как и сам мир — плод ее воображения.

Мотиватор Воображения встал из кресла, подошел к картине и спокойно начал свою речь:

— Давайте не будем все так усложнять: верить или не верить Девственнице; иначе мы уйдем неизвестно куда от предмета обсуждения. Странствующая Девственница снабдила нас определенными сведениями о вселенной, понятия и явления которой не только неизвестны, но и не могут быть осознаны ею самостоятельно. Сейчас я вам все объясню и докажу.

К нашему счастью Подшивателъ Искажений — один из немногих, кто является дилетантом в искусстве. Я довольно давно знаком с этой картиной и должен сказать — что может не понравиться нашему коллеге — ее место в истории развития живописи весьма значительно. Эта картина вобрала в себя все предрассудки и муки Викторианской эпохи: например, такие, как отношение к природе и моральные ограничения. Она же включает, а точнее, демонстрирует, насколько художники того времени приговорены к заключению в нем, из-за чего они не могли развить новых идей, даже до уровня теории. Эти живописцы стали мастерами Неразрешенности, стоящими перед дилеммой: условность всего, пауза перед разрешением, или, с другой стороны, время бедствия, мостик понимания между настоящим и прошлым. Большинство великих художников того времени в своих работах представляют идею заточения человеческого существования во временной структуре, которая и не дает им возможности шагнуть назад; поэтому они по своей сути были приверженцами слабости.

«Наемный пастух», как и другие шедевры того времени, по результатам последних исследований, представляет собой психодинамическую драму замкнутого временного кольца, хотя она и выполнена в репрезентационной манере, по канонам моды того периода времени. И это вовсе не случайно, что С. изучает сущность картины, как бы соотнося свое собственное положение с ситуацией, изображенной художником.

Теперь Странствующая Девственница настаивает именно на этой трактовке картины, но ведь согласитесь, такая интерпретация абсолютно чужда нашему миру и поэтому не может явиться плодом ее размышлений; а это означает, что ее доклад подвергся корректировке извне, мистером Мэри или, скажем, его женой, она иногда мне кажется очень решительной особой, то есть теми, кто действительно существует в пределах вселенной, упомянутой в отчете, и настаивает на своем собственном понимании вселенной. А это доказывает и подлинность существования другого мира, а также абсолютную честность Девственницы, господа присяжные.

— Все это глупости, — воскликнул Обезличиватель, но Судья Доводов поддержал Мотиватора:

— Мне нравится логика ваших рассуждений. И я согласен с ней, господа. Это у нас время не является основой. Но не доказывает ли отчет Девственницы тот факт, что в другом мире время может иметь определенное значение, и подтверждение тому — провал Времени в Марианской вселенной, как мы ее назвали? А угроза темпорального коллапса в нашей вселенной? Ведь она тоже вписывается в теорию временного кольца. Так что, думаю, вопрос решен. Подавитель, прочтите молитву нашей Странствующей Красавице с указанием продолжать исследования.