– Предоставляю слово тем, кто обойдется без экивоков, – усмехнулся Ли и шутливо поклонился Элис.

– В общем, как он сказал, они с Беном, моим бывшим мужем, не дали нацистам вывезти ящики из Южной Америки. – Элис оттолкнула тарелку с салатом. – На этом задании старик расстался с глазом, а Бен – с жизнью. Когда сенатор достаточно поправился, чтобы рассказать о произошедшем начальству, ему сообщили, что ящики бесследно исчезли. Вывод: кто-то – либо из представителей нашего правительства, либо из немецкого руководства – забрал ящики с поезда перед тем, как полуживого Гаррисона нашли агенты ФБР.

– Вы знаете, что находилось в тех ящиках? – спросила Сара.

– Естественно. В ходе потасовки с одного из ящиков слетела крышка. Угадайте, что было внутри?.. Скелет! – Ли выдержал паузу, в течение которой внимательно наблюдал за гостями. Увидев, что его слова возымели нужный эффект, он продолжил: – Вместе с ним были предметы, которым немцы дали кодовое обозначение «Колумб», и это название дошло до нас прямиком из уст нацистского генерала Гётца.

– Говори, Гаррисон, не молчи, – поторопила сенатора Элис, увидев, что его здоровый глаз начинает закрываться.

– Повторюсь, внутри ящика был скелет: окаменелые останки в таком же красно-синем скафандре, какой обнаружили на поверхности Луны сегодня утром. И еще одна занятная деталь: в районе плеча на древнем куске одежды нашего гостя был тот же самый символ. – Ли указал на нарисованные им круги на салфетке.

В комнате повисло молчание. Элис подошла к Ли, встала за спинкой его кресла и положила руки ему на плечи.

Гости, сидевшие вокруг стола, были поражены. Задавать очевидный вопрос выпало Джеку.

– Почему именно «Колумб»?

Ли похлопал Элис по ладони, пока она массировала ему плечи.

– Вероятно, немцы считали – и, думаю, вполне обоснованно, – что перед ними останки астронавта, в свое время посетившего нашу планету. Первооткрывателя, если хотите.

– И как давно? – спросил Найлз, совладав, наконец, с голосом.

– Не знаю. – Ли опустил голову. – Если б только у УСС была возможность повнимательнее изучить ящики…

– И где ящики теперь – неизвестно? – Сара поднялась и принялась ходить по комнате.

– Нет. Пропали бесследно, – упавшим голосом подтвердила Элис. – Последний раз их видели в Эквадоре, так что искать следует либо в Германии, либо в Вашингтоне. – Элис убрала руки с плеч Ли и села в кресло подле него. – Думаю, стоит начать оттуда.

– Начать что? – спросил Найлз.

– Расследование, конечно же. Полагаю, это входит в рамки того, что вам поручил президент, – сказал Ли, улыбнувшись Найлзу.

– Почему не отправиться сразу к тем раскопкам? – спросил Джек.

– Их захоронили, а землю засыпали солью. Эквадорцы никого туда не пускают. Уж поверьте на слово: несколько лет спустя я пытался туда проникнуть. В меня стреляли, – сказал Ли.

– Есть предложение. Среди нас есть геолог, пусть порасспрашивает об этих раскопках. А Найлз и Джек начнут поиски ящиков. Что бы в них ни хранилось – это ключ к лунной находке.

Ли выглядел совсем изможденным. Элис встала и помогла сенатору подняться на ноги, а затем, обхватив его за талию, повела к коридору.

– На сегодня с тебя хватит, – сказала она. – Пожелай всем спокойной ночи.

– Черт возьми, женщина, даже поиграться не даешь.

– Вам нужно отдохнуть, – сказал Найлз.

Сара подошла к Ли и еще раз поцеловала его в щеку. Правда, тут же пожалела об этом проявлении нежности: чтобы принять поцелуй, сенатору пришлось нагнуться.

Джек повернулся к Найлзу и покачал головой.

– Не вижу смысла. У НАСА в скором времени будут нужные нам ответы, и если скелеты действительно принадлежат одной и той же цивилизации, зачем утруждать себя поисками ящиков?.. Если только не посмотреть на ситуацию шире.

– О чем ты? – спросила Сара.

Джек встал и задвинул за собой стул.

– кто-то посчитал, что находка сорок пятого года достаточно важна, чтобы ее скрыть. Допустим, нам вдруг понадобилось узнать, где эти ящики. Кто бы их ни прятал – по каким угодно соображениям, – наверняка будет их охранять.

Найлз взвесил слова Джека.

– Логично.

Эванс перевел взгляд с планшета на монитор. Космический челнок «Атлантис» двигался к стартовой площадке.

Хью Эванс пробился наверх по служебной лестнице от инженера-связиста до руководителя полетами. Его коньком стала программа космических челноков. Он бы и дальше занимался ею, если б полтора года назад у него не случился сердечный приступ. После этого руководство полетами шаттлов ему было заказано, так что, когда начальство пригласило Хью работать над программой «Сапсан» вместе с Лабораторией реактивного движения, он схватился за эту возможность вновь заняться любимым делом. Хью тесно сотрудничал с руководителем миссии Стэном Нейтаном из ЛРД, в управленческие дела не вмешивался, но всегда был готов помочь, если вдруг возникали ситуации, входившие в компетенцию НАСА. Этим утром именно Хью Эванс предложил Стэну использовать «Джона», «Джорджа» и «Пола» в качестве усилителей и передатчиков сигнала от «Ринго» сначала на спутник, а оттуда – на Землю, на панель «Дисткома» в ЛРД.

Людей в центре управления полетами не хватало. Программу «Сапсан» воткнули между космическими челноками ТКС-129 – одной из последних миссий перед закрытием всей отрасли шаттлов – и марсианским орбитальным зондом, который в данный момент направлялся к красной планете.

На большом мониторе справа от основного экрана проплывал шаттл «Атлантис», который перевозили из ангара к стартовой площадке. Огромный гусеничный тягач медленно вез массивный челнок к одному из последних своих запусков. Хью смотрел на это с тоской, ибо знал, что руководить полетом хотя бы одного из немногих оставшихся челноков на Международную космическую станцию ему не доведется уже никогда.

Он снова обратился к основному экрану посреди центра управления полетами: «Ринго» как раз прочесывал очередной квадрат в кратере Шеклтон. Взглянув на бесконечный поток телеметрических данных рядом с изображением, увидел, что батареи «Ринго» разрядились уже более чем на 65 процентов.

Эванс нахмурился.

Будь он главным, он бы – из соображений целесообразности – урезал количество квадратов в зоне поиска и сосредоточил усилия «Ринго» ближе к центру кратера. Не далее как четыре часа назад Хью хотел озвучить эту мысль Стэну Нейтану в Пасадене, но у того денек выдался гораздо жарче, чем у Эванса. Поэтому он решил держать язык за зубами, хотя у него было еще одно предложение: подключить к поискам «Пола» – второй луноход, спущенный в кратер на помощь «Ринго», – вместо того, чтобы заставлять его откапывать таинственный скелет. В конце концов, и так ясно, что это такое. Сейчас главное обнаружить либо другие останки, либо что-то еще, что пролило бы свет на находку.

Наконец Хью переключился с луноходов внутри кратера на «Джорджа», который с кромки кратера наблюдал за ними через мощный объектив. «Пол» с помощью бура смахивал лунную пыль с торчавшего из дюны скелета. Внезапно робот остановился. Изображение с «Джорджа» переключилось на крупный план с камеры «Пола».

– Что это? – спросил Хью вслух.

Несколько техников, работавших с телеметрическим оборудованием в ночную смену, разделяли его замешательство.

На большом экране виднелась левая рука в скафандре. На плече была нашивка, очень похожая на флаг, который носили американские астронавты, однако тут были изображены четыре разноцветных кольца, перекрывавших друг друга.

– Если это флаг, то останки определенно не принадлежат кому-то из земных астронавтов.

Под лопаткой откопанной левой руки скелета что-то виднелось. Эванс поправил гарнитуру у рта.

– Стэн, говорит Хьюстон. Пускай «Дистком» прикажет «Полу» увеличить объект. Видишь?.. Да-да, вон та черная штука.