Лучшим выходом, на данный момент, Димка посчитал, хотя бы на время разлучить эту сладкую парочку, а там, глядишь, Дашка отвлечется и забудет про Алекса, или Димка успеет увести друга с вечеринки.

-Даша, давай потанцуем, — Димка, виновато взглянув на Алекса, решительно схватил за руку и потащил слегка сопротивляющуюся и ошеломленную девушку в соседнюю комнату.

-Иди, иди, — усмехнулся Алекс в ответ на виноватый и смущенный Димкин взгляд, и, прихватив по пути бутылку пива, устроился в темном уголочке, подальше от снующих в поисках добычи девиц, целующихся парочек и шатающихся по квартире пьяных гостей.

Привалившись плечом к стене, рядом с диваном, на котором сидели двое парней, он глотнул из бутылки и обвел скучающим взглядом погруженную в полумрак комнату. Народ веселился вовсю – здесь в основном пили и разговаривали, перетекая от одной группы к другой, из соседней комнаты, где устроили танцпол, доносился грохот музыки.

Периодически пытаясь, через широкую арку разделяющую комнаты, разглядеть в танцующей толпе Димку, Алекс скользил скучающим взглядом с одного человека на другого и, вдруг, зацепился за светлую макушку, пробирающегося сквозь толпу Тёмочку.

Сердце скакнуло и остановилось на миг, чтобы в следующую секунду заколотиться в бешеном ритме, прямо под кадыком, чуть не выскакивая из горла.

Алекс с жадным вниманием разглядывал мелькающую среди гостей хрупкую фигурку. Тёмка выглядел каким-то поникшим и потерянным, он пробирался между веселящейся публикой в сторону лоджии, которая практически полностью опоясывала квартиру, и рассеянно отвечал на приветствия, улыбаясь через силу.

Большим глотком осушив почти половину бутылки, Алекс сделал глубокий вздох, пытаясь успокоиться, и пробормотал, кусая губы: «Интересно, а куда делся Цербер? Как это он отпустил ягненочка без присмотра... А, понятно», — оторвавшись от созерцания Тёмки, Алекс огляделся по сторонам и нашел, наконец, его любовника.

Тот стоял в другом конце комнаты, и на нем висла какая-то девица. Обхватив рукой за шею, она наклонила голову парня к своим губам и что-то шептала ему на ухо.

Зло прищурясь и стиснув зубы, Алекс опять стал наблюдать за вышедшим на лоджию Тёмкой.

Какая-то часть души Алекса радовалась, что сученыш расстроен поведением любовника. Эта часть хотела, чтобы мальчишке было сейчас также плохо, как самому Алексу, чтобы его душа рвалась на части, кровоточа от ревности и боли потери, но другая часть стремилась защитить Тёмочку, обнять, успокоить, набить обидчику морду и притащить его за шкирку, чтобы только Тёмка не стоял сейчас в одиночестве, привалившись к перилам, с опущенными плечами, весь поникший, такой потерянный и одинокий.

«Вот значит как? Наигрался, надоело с мальчиком возиться, решил вернуться в лагерь гетеросексуалов», — со злостью думал Алекс, сверля воркующую девицу и парня ненавидящим взглядом.

Но, в это время Макс отстранил от себя девицу, вежливо, но решительно и твердо, и заозирался по сторонам. Видимо, не найдя кого искал, он, оставив недовольную визави в одиночестве, отправился на поиски, расспрашивая всех попадающих ему на пути, пока какой-то парень не махнул в сторону лоджии.

Из своего угла Алексу было хорошо видно через окно не прикрытое ни жалюзи, ни тюлем, как Макс, выйдя на лоджию, прикрыл за собой дверь, отсекая все звуки и, поставив руки на перила по обе стороны от поникшего плечами мальчишки, прижался со спины к тоненькой фигурке, словно накрывая собой и защищая от всего мира, словно курица-наседка, которая раскрывает крылья над своим цыпленком, прикрывая его от взгляда кружащего в небе коршуна.

Сдвинувшись немного в сторону, Алекс смог рассмотреть, что Макс склонил голову к Тёмкиному опущенному лицу, прикрытому упавшими волосами, и стал убеждать его в чем-то, взволнованно и страстно, потом накрыл широкой ладонью Тёмкину руку и тот, помедлив немного, перевернул ладонь и переплел с ним пальцы…

-Хотел бы я трахнуть эту куколку, — до Алекса волнами, пробиваясь в сознание и теряя по пути часть смысла, долетали обрывки разговора парней, сидящих на диване, рядом с которым Алекс устроил свой наблюдательный пункт.

Не обращая внимания на треплющихся парней, видимо, обсуждающих какую-то девицу, Алекс продолжал внимательно наблюдать за парочкой, находящуюся в самом разгаре процесса примирения. Было видно, как Тёмка, стоя в пол-оборота к любовнику, запрокинув голову, не стесняясь окружающих, уже самозабвенно целуется с ним. Не в силах отвести взгляд, Алекс сжимал в ярости кулаки.

Но болтовня рядом с ним, словно надоедливое жужжание комаров, отвлекала Алекса от его мыслей, и он невольно стал прислушиваться к разговору.

-Так в чем дело? – продолжали тем временем свою беседу парни. – Трахни.

-Я не самоубийца связываться с его цепным псом, — усмехнулся один из них.

-Ты о чем? – удивился его собеседник.

-Видишь того волкодава рядом с ним, — и парень кивнул в сторону окна, за которым, сквозь отражающиеся в стекле тени, виднелась обнимающаяся на лоджии парочка. — Неделю назад Пашка возле Академии шлепнул нашу фифу по заднице, а вечером в парке какие-то уроды сломали ему нос.

-Ты уверен, что Пашке нос за Куколку сломали? — с сомнением проговорил собеседник. — Наверно, напился и как всегда начал на рожон нарываться. Что я Пашку не знаю, что ли.

-Оно, конечно, может и так, да только этот волкодав каждое утро Куколку к институту подвозит и почти всегда забирает, и зыркает так по сторонам, не дай яйца, кто на его сокровище посмотрит. Так что лучше не рисковать. Подожду, когда они разбегутся, тогда и подкачу к мальчику...

-Не ты один, — рассмеялся собеседник. — Тогда много желающих найдется развлечься с цыпочкой, так что встань в очередь.

С трудом оторвав взгляд от обжимающейся на лоджии парочки, Алекс глянул хмуро на болтающих парней и презрительно процедил сквозь зубы:

-Блять, кругом одни пидоры, плюнуть некуда.

-А что такое? – один из парней, затеявший этот разговор, пьяно усмехнулся и обернулся к Алексу. — Разве ты не хотел бы трахнуть такую задницу? Разложить прямо здесь на столе или пустить по кругу…

От его слов у Алекса словно что-то щелкнуло внутри, срывая все предохранители.

Голову сдавило тисками, в глазах потемнело, и перед внутренним взором замелькали, как в калейдоскопе картинки:

Полумрак коридора, Тёмка-подросток, выглядывающий из-за спины матери, блестящие глаза-бусины, сверкающие любопытством и доверием, застенчивая улыбка на пухлых губах…