Мама Томми смотрела и слушала. В какой-то момент, когда ни сын, ни муж не слышали, она одобрительно кивнула психиатру.
— Девяносто шесть сантиметров, — поправил папа.
— Ладно, пусть девяносто шесть. Значит, ты тоже хочешь взять на себя домашнюю работу? — спросил подросток.
— Да. Хорошо бы, конечно, чтобы ты захотел делать домашнюю работу, но ты ведь не хочешь. А что ты вообще хочешь?
— Много свободного времени, денег, девушек и крутую тачку, — усмехнулся Томми.
Затем папа с сыном при молчаливом мамином одобрении стали согласовывать план, который устраивал их обоих. Чтобы это произошло, сначала нужно было создать атмосферу поддержки и сотрудничества, а затем отказаться от противостояния в переговорах.
К сожалению, иногда СДВ настолько угрожает родительской власти, что один или оба супруга реагируют чрезмерно и пытаются взять под контроль все до последней детали, начинают настаивать на своем праве диктовать, как все должно быть сделано. Теоретически просвещенная монархия может показаться привлекательным решением, однако в семьях с СДВ она редко приносит результат. Тому есть несколько причин. Во-первых, монархи обычно совсем не такие просвещенные, как им самим кажется. Во-вторых, членам семьи по понятным причинам не нравится, когда им постоянно указывают, что делать. В-третьих, властная рука, как правило, не снимает напряжение и конфликты. Например, если бы на описанном выше сеансе папа Томми начал говорить что-нибудь туманно воинственное и конфронтационное, вроде «Томми, не забывай, что мы тут главные и ты должен жить по нашим правилам», — беседа вряд ли прошла бы конструктивно. Стороны заняли бы полярные позиции, напряжение возросло, и даже если бы Томми отчасти согласился с отцом, то никогда в этом не признался бы, боясь потерять лицо.
Конечно, переговоры возможны не всегда, а в младшем возрасте нередко и нежелательны. Маленькие дети, больные СДВ, остро нуждаются в структуре и рамках. Они сами хотят ограничений и будут испытывать родителей, пока не добьются своего. В таком возрасте разумнее сказать: «Мы идем в Макдональдс», а не «В какой из пяти ресторанов нашего района ты хочешь сходить сегодня вечером?» Ребенок окажется во власти стимуляции и восторга, связанного с таким обилием вариантов, и он может два часа увлеченно размышлять, где поужинать. В этом случае лучше проявить здравый смысл, вмешаться и принять решение. Вердикт «мы идем в Макдональдс» может вызвать протесты, но в глубине души ребенок испытает облегчение.
Искусство переговоров — ключ к семейному управлению СДВ, нужно учиться ему с ранних лет, но нельзя на него полагаться, если речь идет о маленьких детях. В некоторых случаях они просто не в состоянии вынести такое напряжение. Порой ребенок превращает переговоры в спор, получая от этого большое удовольствие. Пререкания стимулируют, а больные СДВ обожают стимулы. Скучающий малыш может специально провоцировать ссоры в семье просто потому, что ему нравятся связанные с этим эмоции. В таких случаях уместно применить родительскую власть: «Будет, как я сказал, потому что я так сказал», — и пресечь любые дискуссии до тех пор, пока ситуация не стабилизируется.
Когда дети подрастут, переговоры станут очень важным инструментом: это рычаг управления поведением не только в семье, но и во всех человеческих сообществах. Тем не менее семье, столкнувшейся с СДВ, встать на путь переговоров очень сложно. Не отчаивайтесь, если беседа постоянно превращается в противостояние. Во-первых, имейте в виду, что больной СДВ в любом возрасте диалогу предпочитает борьбу, потому что она сильнее стимулирует. Ссоры в семье возбуждают больше, чем разумное, мирное сосуществование, а кидаться картофельным пюре в сестру интереснее, чем вежливо передавать тарелку. Большинство таких людей обожают возбуждение и стимуляцию, поэтому Большая борьба обычно привлекает, захватывает их сильнее, чем какие-то нудные переговоры.
Во-вторых, переговорный процесс для человека с СДВ всегда сложен тем, что влечет за собой фрустрации. Их сложно вынести любому человеку, но при синдроме дефицита внимания проблема глубже: больному проще быстро завершить разговор, пусть и вопреки собственным интересам, чем мучительно трудиться и доводить дело до конца. Это как спокойно сидеть на уроке: для большинства детей и взрослых с СДВ почти невыносимо. (Практическая рекомендация: предложите больному походить по комнате во время переговоров.)
Есть ли какие-то общие принципы, которые, с учетом всего вышесказанного, помогут провести семейные переговоры? Одну из лучших книг, посвященных искусству переговоров, выпустил Harvard Negotiation Project[26]. Это «Переговоры без поражения: Гарвардский метод»[27]. Изначально работа предназначалась для бизнеса и дипломатии, но она учит эффективно вести переговоры в семье лучше, чем многие книги по психологии и семейной терапии.
Авторы рекомендуют метод, который они называют принципиальными переговорами, или переговорами по существу. В его основе лежат четыре базовых пункта.
1. «Отделяйте людей от проблемы». Смысл в том, чтобы искать решение без опасения задеть чье-то эго или гордость. Если проблема носит личный характер, человек может не согласиться с самым разумным вариантом, чтобы сохранить свое реноме.
2. «Концентрируйтесь на интересах, а не на позициях». В этом разница между переговорами и дебатами. Дебатирующие команды любой ценой защищают или атакуют определенную позицию. Это их единственный интерес. Как у пехоты: ни шагу назад. Нельзя допускать, чтобы переговоры перерастали в «окопную войну». Во время переговоров у сторон может быть много интересов, и именно ими, а не какой-то позицией надо руководствоваться. Вообще говоря, позиция человека не всегда совпадает с его интересами, поэтому не все хотят отождествляться с какой-либо точкой зрения, чтобы сохранить возможность ее изменить. Это особенно верно для подростков: в пылу спора они иногда упрямятся, не слыша противника, и в результате из гордости отстаивают то, чего на самом деле совершенно не хотят.
3. «Находите взаимовыгодные варианты». Это особенно важно в семьях с СДВ: у больных этим синдромом есть склонность преждевременно прекращать обсуждение, чтобы избежать связанного с ним напряжения. Не думайте, что все нужно обсудить за один раз. Поднимите проблему и позвольте всем несколько дней подумать. Пусть каждый предложит разные варианты и выходы из ситуации: намного легче думается, когда на тебя никто не давит. Ни в коем случае нельзя никого запугивать или слишком рано настаивать на каких-то соглашениях.
4. «Настаивайте на использовании объективных критериев». Это позволяет сторонам обращаться к какому-то стандарту, а не только к собственной воле или мнению. Вот примеры объективных стандартов, которые могут пригодиться в семейных переговорах: как поступают в таких случаях другие семьи? Что советуют в школе? Какова рыночная цена этой услуги/вещи? Что говорят врачи о безопасности такого действия? Какое расписание рекомендует тренер? Что говорит закон? Есть ли некие ценности или религиозные предписания, которые могли бы помочь в переговорах?
Часто родители переключаются между «жестким» и «мягким» стилем. Они то вводят жесткие ограничения и суровые наказания, то раскаиваются в излишней «жесткости» и переключаются в «мягкий», но также неэффективный режим. Томми испытал и то и другое: его выгоняли из дому, а потом мама пекла для него печенье, пытаясь поддержать. В принципиальных переговорах, описанных Фишером и Юри, главное не мягкость или жесткость, а разговор по существу, о принципах и проблемах, поиск обоюдного выигрыша и разрешение конфликта интересов на основе справедливых стандартов, а не власти и силы воли.
Так, для семьи Томми было важно положить конец противостоянию между ним и родителями и перейти к проблеме успеваемости. Пока преобладала борьба за власть и проблема была неотделима от людей (согласно терминологии Фишера и Юри), Большая борьба не утихала. Как только Томми с папой смогли дружелюбно поговорить и найти точки соприкосновения, появилась возможность начать настоящие переговоры.
