И вот удрученный властитель призвал
Гонца верхового, ему приказал
Умчаться, как птица, исчезнуть, как дым.
Дестану отправил известие с ним:
«Смотри, что злосчастному мне суждено:
Венец и престол — все во прахе давно.
Богатства несметные, воинский строй,
Цветущему саду подобный красой, —
Похищены дивом; гнев Божий суров —
11490 Все словно смело дуновеньем ветров.
Погасла звезда, свет померк и в очах,
Престол и корона повержены в прах.
В когтях Ахримана я бьюсь, чуть дыша.
И с телом расстаться готова душа.
Теперь, вспоминая о слове твоем,
Я тяжко вздыхаю и ночью и днем.
Внимать не хотел я советам благим —
И сам скудоумьем погублен своим.
Мы ждали победы, но ждет нас беда,
11500 Коль ты не примчишься с дружиной сюда.»
К Дестану, как ветер, гонец поскакал,
Поведал о том, что видал и слыхал.
А тот, вне себя от услышанных слов,
Известие скрыл от друзей и врагов.
Страшился он, в скорби поникнув главой,
Грозившей отчизне судьбы роковой.
Заль молвил Ростему, раздумьем объят:
«Пора тебе вынуть из ножен булат.
Вступиться нам должно за славный венец;
11510 Пирам и веселью отныне конец.
Ведь в пасти дракона — владыка владык,
День горести черной иранцев постиг.
Ты Рехша теперь оседлать поспеши,
Всесильным мечом злую рать сокруши!
На то ведь Творцом тебе силы даны.
Чтоб эту беду отвести от страны.
Мне двести уж с лишним исполнилось лет,
Твой ныне черед добиваться побед.
Владыку Ирана от смерти спасет
Сей подвиг, и славу тебе принесет.
11520 Пока не повергнешь ты дьяволов тех,
Забудь о покое, не ведай утех.
Мечтанья и сны от себя отгони,
Встань, барсовой шкурою грудь оберни.
Кто в битве увидел стрелы твоей взлет,
Покоя вовек для себя не найдет.
Ты кровью и море окрасишь в боях,
Ты кличем и гору низвергнешь во прах.
К Эрженгу и Белому диву спеши,
11530 Лиши их надежды и жизни лиши.
Царя-супостата во прах головой
Повергни тяжелой своей булавой».
Промолвил Могучий: «Дорога долга.
Скажи, как скорее настигнуть врага?»
Ответ был: «В тот край две дороги ведут.
Сулят они обе тревоги и труд.
Шел первой Кавус, и она подлинней;
Другую минуешь в четырнадцать дней.
Там дивы и львы, наводящие страх,
11540 От страха не раз потемнеет в глазах.
Иди по второй без оглядки. В борьбе
Создатель миров да поможет тебе!
Нелегок тот путь, но на Рехше его
Проедешь: отважного ждет торжество.
Вседневно, лишь тьму одолеет рассвет,
Молиться я стану, чтоб правый Изед
Вновь дал мне на стан богатырский взглянуть,
На мощные плечи и мощную грудь.
А если б Творец положить захотел
11550 В бою молодой твоей жизни предел —
Кому же от смерти укрыться дано?
Лишь то совершится, что нам суждено.
Окончит могилой свой путь человек,
Какой бы ему ни отмерен был век.
Когда почитали при жизни тебя,
То с жизнью расстанешься ты, не скорбя».
Родителю славному молвил Ростем:
«Твоим покорюсь я велениям всем.
Однако же, как мудрецы говорят, —
11560 Самим поспешать нам не следует в ад.
Жизнь — дар драгоценный; кто им дорожит,
Тот броситься в львиную пасть не спешит.
Иду я, напутствуй Ростема-бойца!
Защитою будет мне имя Творца.
Готов за владыку я душу отдать;
Я с чарами злыми смогу совладать;
Мужей привезу уцелевших, и царь
Слуг преданных царству найдет в них, как встарь.
Див Белый мной будет в сраженьи убит,
11570 И ярый Сендже, и неистовый Бид.
Творцом всемогущим ,клянется Ростем,
Что будут служить ему панцирь и шлем,
Доколе с Эрженгом не кончит он бой,
Врага на аркане влача за собой,
Пока не падет ненавистный Пулад
[349],
Копытами Рехша могучего смят».
Надел шкуру барса и выпрямил грудь;
Заль доблестный благословил его в путь.
И слоноподобный на Рехша вскочил,
11580 Спокойный, веселый, исполненный сил.
Пришла Рудабе, слезы льет из очей,
И горько Дестан зарыдал вместе с ней.
Ростема обняв, хороша, как луна,
«Меня покидаешь, — сказала она, —
Меня обрекаешь грустить и рыдать —
Чего же тебе от Создателя ждать?»
«О добрая мать! — ей Ростем отвечал, —
Не я этот путь для себя назначал;
Отмечен я свыше такою судьбой,
1590 Творцу поручи меня с жаркой мольбой»
[350].
В слезах, изливая друг другу любовь,
Простились. Кто знает, увидятся ль вновь?
Да, жизнь преходящею создал Творец,
Мгновений ее не считает мудрец.
Восславь же Создателя мира, любя,
Коль день злополучный минует тебя.
