Долгий, утомительный день и беспокойные ночи совсем ее вымотали. Зевнув, она закрыла глаза, краем уха слушая, что говорит ей Мериэл.

– Да, школа у них есть. Несколько мальчиков приходят каждый день на занятия. Но то, что я слышала, не было связано с детьми из деревни. Было слишком рано, и плач издавал младенец, слишком маленький, чтобы учиться грамматике.

– Наверное, кто-то остановился в гостевом доме, – пробормотала Анна, начиная дремать.

– Наверное, – сказала Мериэл не вполне уверенно, но она не смогла придумать этому правдоподобного объяснения, прежде чем ее госпожа заснула, не в силах более противиться усталости.

Первый из девяти дней от Вознесения до Троицына дня, девятнадцатого мая, выпал как раз на тот день, когда Анну привезли в обитель Литтлмор. На сам Троицын день, пятидесятый после Пасхи, жители ближайшей деревни и вся прислуга обители, так же как и те, кто жил в стенах монастыря затворниками, отправились в церковь, чтобы причаститься. Клирос был усыпан цветами, сэр Ричард Хьюз облачился в красные ризы, полагающиеся священнику. Кроме того, были крестины. Маленькую девочку, одетую во все белое, внесла сама настоятельница. «Вероятно, девочку подбросили в обитель Литтлмор, – подумала Анна, – и монашки ее приняли».

После того как хор пропел гимн, начинающийся словами «Veni, Sancte Spiritus, et emitte caelitus lucis tuae radium», что значило, как было известно даже тем, кто не знал латыни, «О, приди к нам, Дух Святой, и небесный луч пошли света незакатного», сквозь «отверстие для Святого Духа» в восточной части церковной крыши был выпущен голубь. Шум порывистого ветра монашки изобразили, шаркая подошвами о пол. Затем последовал дождь из лепестков роз, символизирующих «языки пламени», также описанные в «Деяниях святых апостолов». Анна была рада, что монашки не использовали для этой цели пучки горящей соломы, как это было принято в некоторых церквях. В таком ветхом здании это наверняка привело бы к пожару.

Так же как и во многих других деревнях на Троицын день, в Литтлмор устроили приходской праздник с костюмированными танцами, жонглерами и прочими незатейливыми развлечениями. Монашкам было запрещено посещать подобные празднества, но даже из-за монастырских стен была слышна музыка.

Гуляния продолжались до самого вечера. Сразу после вечерни сестра Джулиана Уайнтер постучала в дверь кельи Анны. В руках она держала два платья, которые стянула из сундука Анны. Не говоря ни слова, она стащила с себя наплечник и повой и надела одно из них прямо поверх своего монашеского облачения.

Анна переглянулась с Мериэл. Может быть, появилась долгожданная возможность сбежать? Сняв головной убор, Анна взяла второе платье, радуясь тому, что ее не заставили остричь волосы. Мериэл не нужно было переодеваться, потому что ей дозволено было носить свою обычную одежду. Все трое на цыпочках вышли из здания обители и таким же образом миновали церковь.

Поцелуй сестры Джулианы послужил привратнику платой за проход. Оказавшись за пределами монастыря, они зашагали по тропинке, ведущей в деревню. Джулиана пошла первой, торопливо преодолевая недлинный путь. Анна поняла причину ее спешки, как только молодая монашка присоединилась к танцующим на зеленом лугу. Джулиана сразу же приблизилась к одному джентльмену, вовсе не похожему на скромного поселянина. Анна мысленно улыбнулась подтверждению догадки о том, что у Джулианы есть связь с внешним миром. Теперь нужно было найти возможность убедить свою новую подругу помочь аристократке, оставшейся без денег.

Обдумывая ситуацию, Анна взяла из рук селянина пирог с мясом. В тот момент, когда она впилась в него зубами, с другой стороны огромного костра, сквозь пелену дыма мелькнуло знакомое лицо.

Анна ахнула и подавилась сочным куском мяса. Когда она откашлялась, возле нее уже стоял Уилл Комптон. Дрожащими пальцами она коснулась его груди.

– Это и вправду вы?

– Да, я во плоти, – осклабился он. – Потанцуем?

Он увлек ее в вихрь деревенского танца, заставляя задыхаться и хохотать. Потом, прихватив две большие кружки эля, утащил Анну в сторону под кроны деревьев. Они привалились к стволу векового дуба и, касаясь друг друга плечами, стали потягивать чуть кисловатое питье.

– Вы приехали, чтобы спасти меня? – спросила его Анна.

– Увы, любовь моя, это не в моей власти.

Она не ожидала услышать такой ответ. Ее пронзило острое, как щепка от переломленного копья, разочарование.

– Тогда зачем вы здесь?

Комптон уставился на огонь, избегая встречи с ее взглядом.

– Чтобы убедиться, что вы не пострадали.

– Вы думали, что Джордж меня изобьет?

– Я бы не удивился, если бы это сделал ваш брат.

– Тем не менее вы позволили им тайно увезти меня, ничем не выразив своего несогласия.

Услышав эти слова, Комптон обратил на нее мрачный взгляд.

– Я возражал, и неоднократно, в том числе и в личной беседе с королем. Будьте уверены, ваш брат не избежал наказания. Он имел глупость спорить с королем и был отослан со двора, и ваша сестра со своим мужем тоже.

Настроение у Анны испортилось. Отчасти она была рада, что и Эдварда, и Элизабет настигло возмездие, но она тоже была Стаффорд по рождению и по воспитанию. Опала, коснувшаяся всех членов ее семейства, не предвещала ничего хорошего.

– А как же Генри?

– Он по-прежнему при дворе.

Комптон немного помолчал, прежде чем снова заговорить.

– Вы ничего не спросили о вашем муже.

– Мне безразлично, какая судьба его постигла.

Комптон продолжил, словно Анна ничего не сказала:

– Лорд Гастингс дал знать королю о том, что хотел бы удалиться в Стоук Погс, дом леди Харгерфорд в Букингемшире. Его величество великодушно удовлетворил его просьбу. О вас, леди Анна, вообще ничего не говорят. По крайней мере с того дня, как вы покинули двор. Его величество ссорился с королевой по поводу удаления вашей сестры, а что до вас, то он с тех пор делает вид, будто я добивался вашей благосклонности для себя лично. Королю приятно считать себя добродетельным супругом.

– А потом, я не сомневаюсь, он постарается забыть свою стычку с моим братом, – сказала Анна.

Эта мысль вызвала гримасу на ее лице.

– В том, чтобы лорд Букингем находился при дворе, есть определенные преимущества, – согласился Комптон.

– Так за ним легче приглядывать?

Комптон кивнул. Они замолчали, глядя на танцующих. Поселяне казались Анне какими-то призрачными, и она подумала, не снится ли ей все это? Правда, она чувствовала мускусный аромат и тепло, исходящие от тела Комптона, сидевшего так близко к ней.

– Всем удобнее просто забыть обо мне? Поэтому вы намереваетесь меня здесь бросить?

– Очень глупо ставить короля в неловкое положение. Я рисковал вызвать недовольство его величества уже тем, что разослал людей на ваши поиски, но я хотел удостовериться, что с вами хорошо обращаются.

Комптон взглянул на стены монастыря.

– Литтлмор – место не из самых приятных, но вас могли услать и в гораздо худшую обитель.

– Вы не имеете никакого представления о том, какие условия внутри этой обители.

– Зато я хорошо знаю, как обстоят дела при дворе. Я служу его величеству почти всю свою жизнь. Все, что у меня есть, я получил по велению короля. Я не являюсь могущественным аристократом, как ваш брат. Моя судьба зависит от доброй воли короля Генриха.

– Иными словами, вы бы все равно ничего не сделали для моего спасения, каким бы прискорбным ни было мое положение.

– Но вам ничего не грозит, Анна, и вы не останетесь здесь навечно. Джордж Гастингс не такой дурак, чтобы…

– Джордж Гастингс благодаря вам, королю и моему брату считает меня распутницей. Вы разрушили мою семью. Самое меньшее, что вы могли бы сделать в искупление своей вины, это устроить меня с удобствами. У вас есть дом в Уорикшире, не так ли? Заберите меня туда.