– Бог мой, Ролли, похоже, опасность преследует вас повсюду, – заявил виконт Бентон.

– И правда, – поддержал его маркиз Атвуд. – Трудно поверить, что вы пережили войну.

Майор Роллингсон смущенно улыбнулся и отбросил со лба мокрую прядь.

– Должно быть, это влияние здешней атмосферы. Я начинаю подумывать, что мне безопаснее было сражаться с французами.

Доставив мисс Аллингем домой, все еще мокрый майор Роллингсон вернулся в свою холостяцкую квартиру. Его слуга Паркер, появившийся из маленькой гостиной, при взгляде на хозяина улыбнулся.

– Судя по вашему виду, все прошло, как и было запланировано, – заметил Паркер, и улыбка его стала еще шире.

– Вряд ли.

Майор скрипнул зубами от досады, сбросил с плеч намокший сюртук и швырнул на пол. Он едва не застонал, взглянув на свои лучшие сапоги. Они стали жесткими, насквозь пропитавшись водой. Наверное, их уже не удастся спасти. А у него нет достаточных средств, чтобы купить новые.

– Что, черт тебя возьми, ты сделал с этой проклятой лодкой, Паркер?!

Лицо слуги стало мертвенно-бледным при этом взрыве ярости майора. Такое с ним редко случалось.

– В точности то, что вы просили, сэр.

– Я так не думаю, – раздраженно сказал Ролли. – Предполагалось, что лодка даст течь, как только ее спустят на воду, и не сможет отойти слишком далеко от берега. Вместо этого она достигла середины озера, прежде чем развалилась и пошла ко дну.

Брови Паркера сошлись в суровую линию.

– Мисс Аллингем пострадала?

Ролли с силой ударил ладонью по столу.

– Нет, чертов идиот, она не пострадала! Она даже не была в этой проклятой лодке.

– Что же случилось?

– Леди Мередит с дочками решила покататься на лодке. Я был слишком далеко и даже не заметил, как они отплыли. – Ролли прошелся пятерней по волосам. – О боже, они легко могли утонуть. Девочки так малы. Клянусь, старшей не больше десяти лет.

Лицо Паркера утратило последние следы краски.

– Они сильно пострадали?

Ролли прерывисто вздохнул.

– По правде говоря, нет. Больше испугались, я думаю. Две младшие страшно кричали, когда их вытащили из воды. Но матери удалось их успокоить.

– Вы сумели их спасти. – Напряженное лицо Паркера просветлело от облегчения. – Значит, вы по-прежнему герой.

– Их спас Атвуд, – с возмущением и обидой ответил Ролли. Яд враждебности бурлил в его крови, растекаясь по жилам. В самом деле, могло ли быть хуже? Все было так тщательно спланировано, а в результате слава досталась Атвуду.

«Судьба обошлась со мной несправедливо. Теперь я сам буду управлять своей судьбой, – поклялся себе Роллингсон. – Я не позволю никому отнять у меня то, что должно быть моим по праву. В особенности Атвуду».

– Маркиз вытащил из воды их всех? – уточнил Паркер.

Нотки восхищения в голосе слуги вызвали у Ролли желание закричать от досады и разочарования.

– Нет. Он спас только двух младших, тех, кто действительно нуждался в помощи. Старшей дочери удалось держать голову над водой. И хотя она и была напугана, реальная опасность ей не угрожала. Ей помог Бентон.

– А леди Дарлингтон?

Ролли насмешливо фыркнул:

– Она плавает как рыба. Я устроил грандиозное представление, оказывая ей помощь, но она в ней не нуждалась.

Ролли выдвинул стул из-под маленького обеденного стола и тяжело опустился на него. Внезапно овладевшая им усталость вытеснила прежнее возбуждение. В мозгу его продолжали звучать испуганные крики невинных малюток, он помнил панику и ужас на лице их матери. Возможно, теперь ему следовало бы бросить все и скрыться. Прежде чем кто-нибудь еще пострадает.

Но разве он мог? Сейчас он вплотную приблизился к своей жертве. Если не нанести удар, возможность будет упущена, и, может быть, навсегда. Было бы крайне глупо пойти на попятный сейчас, когда победа почти у него в руках.

– Простите меня, сэр, – с раскаянием сказал Паркер. – Я сделал все, что в моих силах. Я просверлил дырки в днище и бортах лодки, в точности как вы мне приказали. Я думал, лодка сразу же начнет наполняться водой. Но никак не предполагал, что древесина настолько слаба, что лодка развалится на куски.

Ролли медленно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Не было никаких оснований обвинять Паркера.

– Туда ей и дорога. Мы кавалеристы, Паркер, а не моряки.

– Да, сэр.

Ролли успокоился. Паркер не виноват, что все пошло наперекосяк. Он, и только он один, должен нести бремя вины за едва не случившееся сегодня несчастье. В очередной раз он подумал об отказе от выполнения поставленной перед собой задачи. Он молод, удачлив, и теперь, благодаря своим военным заслугам, имеет нескольких влиятельных друзей.

Для того чтобы разбогатеть, есть масса возможностей и в Индии, и в Америке. Возможно, пришло время пуститься в путь, отправиться куда-нибудь далеко, на край света, где он сможет начать все сначала. Но как ни соблазнительно все выглядело, Ролли еще не был к этому готов. Ему предстояло многое сделать, многое довести до конца. Он не имел права думать о будущем, пока не разделается с прошлым. Здесь, в Англии.

– С этого момента мы должны быть особенно внимательны и осторожны, – сказал Ролли верному Паркеру. – Мы больше не можем допускать ошибки. Ставки слишком высоки. Чертовски высоки.

Приглашение на ужин от Дарлингтонов прибыло поздно тем же вечером, незадолго до того, как Картер покинул дом, направляясь на музыкальный вечер к Ланкастерам. Начертанное собственной рукой леди Дарлингтон приглашение было написано уважительно и в полном соответствии с требованиями этикета. Картер считал это совершенно необязательным, но отнесся с пониманием к желанию супругов Дарлингтон выразить благодарность за его помощь на озере этим днем. Единственное, на что он надеялся, как следовало из приглашения, что это действительно будет небольшое семейное торжество.

– Лакей ожидает ответа, милорд, – доложил его камердинер Дансфорд.

– Пусть сообщит леди Дарлингтон, что я с удовольствием принимаю приглашение, – распорядился Картер.

Камердинер поклонился и вышел, но через несколько минут вернулся.

– Какие-то проблемы, Дансфорд? – спросил маркиз, когда слуга подал ему вечерний фрак. – Лакей требует письменного ответа?

– Нет, милорд. Слуга лорда Дарлингтона уже отбыл. – Камердинер поправил воротник фрака хозяина, затем отступил в сторону, вздернул подбородок и расправил плечи. – Прибыл его светлость герцог Гейнсборо. Он хочет поговорить с вами.

– Мой отец здесь? – Веселость Картера, вызванная неистребимой приверженностью своего камердинера к церемонности, улетучилась. Отец никогда не появлялся в его холостяцкой квартире. Должно быть, что-то случилось. – Он выглядит расстроенным?

Камердинер отрицательно покачал головой.

– Его светлость пребывал в спокойном расположении духа как по прибытии, так и пока его сопровождали в гостиную. Он не выказал стремления увидеться с вами срочно, однако настаивал, что разговор этот крайне необходим.

Ну конечно. Отец редко проявлял эмоции при посторонних. Гнев и раздражение он приберегал на тот случай, когда они с сыном оставались наедине.

– Очень хорошо, Дансфорд. Пожалуйста, сообщите герцогу, что я скоро буду.

Картер взял щетку и медленно провел ею по уже тщательно расчесанным волосам. Выждав некоторое время, чтобы дать своему камердинеру возможность доставить его сообщение, он широким шагом пересек спальню и через гардеробную вошел в просторную гостиную.

Едва нога его ступила на обюссонский ковер, как из угла комнаты навстречу ему устремился герцог.

– Добрый вечер, Картер.

– Здравствуйте, сэр. – Картер постарался скрыть свое удивление. Герцог никогда не выходил навстречу собеседнику. Подобно королю в окружении подданных герцог всегда ждал, когда тот приблизится к нему. – Чему я обязан столь неожиданным визитом?

– Разве отец не может зайти проведать сына? – угрюмо спросил герцог. – Неужели для этого нужна специальная причина?