* * * Ах, яблочко, Цвета милого! Бьют Деникина, Бьют Корнилова. Цветочек мой! Цветик маковый! Ты скорей, адмирал, Отколчакивай. Там за степью гул, Там за степью гром. Каждый в битве защищает Свой отцовский дом. Курток кожаных Под Донцом не счесть. Видно, много в Петрограде Этой масти есть. * * * В белом стане вопль, В белом стане стон. Обступает наша рать Их со всех сторон. В белом стане крик, В белом стане бред. Как пожар стоит Золотой рассвет. И во всех кабаках Огни светятся… Завтра многие друг с другом Уж не встретятся. И все пьют за царя, За святую Русь, В ласках знатных шлюх Забывая грусть. * * * В красном стане храп. В красном стане смрад. Вонь портяночная От сапог солдат. Завтра, еле свет, Нужно снова в бой. Спи, корявый мой! Спи, хороший мой! Пусть вас золотом Свет зари кропит. В куртке кожаной Коммунар не спит. * * * На заре, заре, В дождевой крутень Свистом ядерным Мы встречали день. Подымая вверх, Как тоску, глаза, В куртке кожаной Коммунар сказал: «Братья, если здесь Одолеют нас, То октябрьский свет Навсегда погас. Будет крыть нас кнут. Будет крыть нас плеть. Всем весь век тогда В нищете корпеть». С горьким гневом рук, Утерев слезу, Ротный наш с тех слов Сапоги разул. Громко кашлянув, «На, – сказал он мне, — Дома нет сапог, Передай жене». * * * На заре, заре, В дождевой крутень Свистом ядерным Мы сушили день. Пуля входит в грудь, Как пчелы ужал. Наш отряд тогда Впереди бежал. За лощиной пруд. А за прудом лог. Коммунар ничком В землю носом лег. Мы вперед, вперед! Враг назад, назад! Мертвецы пусть так Под дождем лежат. Спите, храбрые, С отзвучавшим ртом! Мы придем вас всех Хоронить потом. * * * Вот и кончен бой, Машет красный флаг. Не жалея пят, Удирает враг. Удивленный тем, Что остался цел, Молча ротный наш Сапоги надел. И сказал: «Жене Сапоги не враз. Я их сам теперь Износить горазд». * * * Вот и кончен бой, Тот, кто жив, тот рад. Ай да вольный люд! Ай да Питер-град! От полуночи До синя утра Над Невой твоей Бродит тень Петра. Бродит тень Петра, Грозно хмурится На кумачный цвет В наших улицах. В берег бьет вода Пенной индевью… Корабли плывут Будто в Индию… Июль 1924 г. Ленинград Страна негодяев
(Драматическая поэма) ПЕРСОНАЛ Комиссар из охраны железнодорожной линии Чекистов. Замарашкин – сочувствующий коммунистам. Доброволец. Бандит Номах. Рассветов. Комиссары приисков Чарин. Лобок. Комендант поезда. Красноармейцы. Рабочие. Советский сыщик Литза-Хун. Повстанец Барсук. Повстанцы. Милиционеры. Часть первая На карауле Снежная чаща. Железнодорожная будка Уральской линии. Чекистов, охраняющий линию, ходит с одного конца в другой. Чекистов Ну и ночь! Что за ночь! Черт бы взял эту ночь С б……. холодом И такой темнотой, С тем, что нужно без устали Бельма перить. . . . . . . . . . . Стой! Кто идет? Отвечай!.. А не то Мой наган размозжит твой череп! Стой, холера тебе в живот. Замарашкин Тише… тише… Легче бранись, Чекистов! От ругательств твоих Даже у будки краснеют стены. И с чего это, брат мой, Ты так неистов? Это ж… я… Замарашкин… Иду на смену… Чекистов Черт с тобой, что ты Замарашкин! Я ведь не собака, Чтоб слышать носом. Замарашкин Ох, и зол же ты, брат мой!.. Аж до печенок страшно… Я уверен, что ты страдаешь Кровавым поносом… |
