Подруга бросилась мне на шею, рыдала и смеялась одновременно, Сириус растерянно читал собственный некролог, а Снейп поймал момент и завладел вниманием Гарри. Мальчики его очень любили, поэтому повисли на Северусе с двух сторон. Он коварно утащил их кататься с горки. Я попыталась тихо улизнуть, но была остановлена и допрошена с пристрастием. Пришлось всё рассказать. Сириус был удивлён и восхищался моей гриффиндорской смелостью, а Вальбурга - слизеринской расчётливостью. Я разозлилась и заявила, что действовала в соответствии с хаффлпаффской основательностью, чем сильно рассмешила обоих собеседников. Тут-то я и заметила их схожесть. Они совершенно одинаково хохотали, запрокидывая голову и откидываясь на спинку стула. Мама и сын. Сразу видно. Генетика – сильная магия, ей подчиняются даже чистокровные. Я немедленно поделилась с ними этой гениальной мыслью. Они посмотрели на меня, потом друг на друга и снова расхохотались.

- Алиса, ну конечно. Зачем мы женимся на подходящих магах, как ты думаешь? Любой помолвке предшествуют длительные расчёты. Мы усиливаем нужные Роду качества, только и всего. Все осознают свой долг. Например, мой брак с Орионом. Да, он – мой троюродный брат. Зато было вычислено, что дети от этого союза будут сильны в анимагии, создании артефактов и просто красивы. Понимаешь? Разумеется, мы не пылали страстью, но вполне мирно получили двух чудесных мальчишек. Как только Регулус родился, Орион сошёлся со своей школьной любовью. Он практически не бывал дома, и это прекрасно. Я занималась детьми, он присутствовал на официальных сборищах. В юности он даже хотел было жениться на ней, счастье, что одумался. Позже он убедился, что родители были правы. Она родила двоих детей: девочку-сквиба и мальчика, он умер в младенчестве. Орион любил свою избранницу по-настоящему и оставался с ней до своей смерти, но однажды признался мне, что доволен, не пойдя против семьи. У нас были прекрасные нейтральные отношения, со временем мы даже сдружились. Жаль, что эта история никак не помогла моей племяннице, Андромеде. Она была предназначена Рабастану Лестрейнджу, их брак привёл бы к рождению сильных волшебников. Но всё получилось, как получилось. Так что мы знаем, как важна эта маггловская генетика.

      Я заинтересованно повернулась к Сириусу:

- Так это ты придумал карту Мародёров?

      Он удивлённо повернулся ко мне:

- Откуда ты знаешь, Алиса? Это я тебе проговорился той ночью, после бала? Извини, забыл в порыве страсти. Думал только о твоих губах…

- О чём ты, Блэк? Какой ночью?!

Глава 12. К нам приехал наш любимый...

      Сириус неуверенно сглотнул, виновато покосился на меня и свою матушку, а потом фальшиво бодрым голосом сказал:

- Ну вспомни, я просто провожал тебя после бала в нашу башню, тогда и проговорился. Ты была такая красивая, мне очень хотелось тебя поцеловать, но ты держалась холодно. Вот я и нёс всякую чепуху…

      Я поняла, что он врёт, но решила ему подыграть:

- Да, точно. Тогда ты и похвалился картой, показывающей перемещение всех в школе. Это гениально! Идея просто великолепная.

      Вальбурга тоже всё поняла, но тактично подхватила нашу игру:

- Вау! Сириус, я жажду подробностей.

      Счастливый Сириус принялся рассказывать матери об изобретении, а я позорно сбежала, отговорившись делами. Вот же невезуха! Так глупо раскрыться. Ясно же, что Алиса переспала с Блэком, поэтому тело так на него реагирует. И он тоже хорош. Язык – как помело. Болтун. Теперь всё поместье в курсе, что у меня с ним была интрижка. Ну да, красивый малый. Я себя чувствовала глупо, как после корпоративной вечеринки, на которой я якобы переспала с первым красавцем (и кобелём) компании, но была так пьяна, что ничего не помню. И лестно, и обидно. Лестно, что «было», обидно, что ничегошеньки не помню и не представляю, хорош ли данный индивидуум в постели. Хотя, скорее, не в постели, а в пыльном закутке с тряпками. Уф, не помню, и хорошо. Всё, дружелюбие и такт. Что-то моё тело требует мужского внимания, пора приступать к коварному плану спасения узников из темницы.

      Я присоединилась к сыновьям и Снейпу, мы катались с горки до обеда. Раскрасневшихся и весёлых детей не нужно было уговаривать, они бодро покушали и завалились спать. Мы с Северусом стали обсуждать варианты освобождения заключённых. План нарисовался простой и изящный, хотя коварный зельевар пытался сделать его более кровожадным, чем я могла позволить. В общем, может, это и не этично, зато практично и умно. Мы привлекли нашего адвоката. В результате было найдено девять (ровно столько осталось «наших» в тюрьме) безнадёжных (даже по магическим меркам) больных. С ними было договорено, что им выплачивается денежная компенсация, которую они могут оставить родственникам, а затем даруется лёгкая безболезненная смерть. Более того, мы обещали позаботиться о несовершеннолетних членах их семей. В обмен больные выпивали Оборотное зелье и в таком виде умирали. Как известно, если человек под Обороткой умирает, он остаётся в том виде навсегда. Дальше, я думаю, логика действий понятна. Труп «узника» будет подкидываться в камеру, а живого настоящего заключённого гуси будут переносить в поместье. Повальный мор среди последователей Волдеморта никого не расстроит, наоборот.

      План оказался хорош, но принёс мне неожиданный бонус. Вот как это произошло. Вальбурга пришла ко мне, когда я ещё раз просматривала контракты. Подруга увидела имя на одном из них и странно взволнованным голосом поинтересовалась:

- Что за дела у тебя с Джоан Марлоу?

      Я объяснила, что она одна из наших подсадных. Женщина умирала от рака, ничего нельзя было сделать. У неё было две дочери, старшую удалось пристроить к родственникам, её хорошо приняли, но вот девочку двух лет с половиной пока никуда не определили. Я собиралась навестить больную, чтобы посмотреть, что я могу сделать. Я даже решила проверить, смогу ли я провести для неё обряд оздоровления. К сожалению, я чувствовала, когда могу помочь, а когда обряд будет бесполезен. Ради этой женщины я собиралась постараться изо всех сил. Выслушав всё это, подруга тяжело опустилась на стул.

- Она не хочет жить, Алиса. Джоан Марлоу – любовница Ориона. Они действительно любили друг друга. Она просто тает, тает от тоски. Я не знала, что она родила ещё одну девочку. Прошу тебя, пойдём вместе.

      У меня был порт-ключ, мы переместились к милому трёхэтажному домику. Забор был увит плющом, во дворе было чисто и пусто. Я постучалась, мне открыла домовушка с заплаканными глазами. Увидев Вальбургу, она разрыдалась и кинулась обнимать её ноги: