«Две лесные старушки и лесной старичок…» Две лесные старушки и лесной старичок Поболтать полюбили с проходящими там, Где дорога без пыли залегла по лесам. Две лесные старушки и лесной старичок На холме у опушки развели огонёк, И к костру пригласили легкомысленных дам. Две лесные старушки и лесной старичок Щекотать полюбили заблудившихся там. «Защекочут до смеха, защекочут до дрожи…» Защекочут до смеха, защекочут до дрожи, Защекочут до корчи, защекочут до смерти. Старичку и старушке вы не верьте, не верьте. Бойтесь нежной щекотки и пленительной дрожи, Закрестите с молитвой неумытые рожи, – Это – злые, лесные, подколодные черти. Защекочут до смеха, защекочут до дрожи, Защекочут до корчи, защекочут до смерти. «В пути, многократно измеренном…» В пути, многократно измеренном И пройденном множество раз, Есть некий таинственный лаз. В пути, многократно измеренном, Пройдёшь под задуманным деревом И видишь таящийся глаз. В пути, многократно измеренном, Встречаешь чужое не раз. «Гулял под зонтиком прекрасный кавалер…» Гулял под зонтиком прекрасный кавалер, И чёрт ему предстал в злато-лиловом зное. Подставил кресло чёрт складное, расписное. На кресло чёрта сел прекрасный кавалер, И чёрт его умчал в кольцо своих пещер, Где пламя липкое и тление сквозное. Так с зонтиком погиб прекрасный кавалер, Гулявший по полям в злато-лиловом зное. Поэты «Стихия Александра Блока…» Стихия Александра Блока – Мятель, взвивающая снег. Как жуток зыбкий санный бег В стихии Александра Блока. Несёмся, – близко иль далёко? – Во власти цепенящих нег Стихия Александра Блока – Мятель, взвивающая снег. «Розы Вячеслава Иванова…» Розы Вячеслава Иванова – Солнцем лобызаемые уста. Алая радость святого куста – Розы Вячеслава Иванова! В них яркая кровь полдня рдяного, Как смола благовонная, густа. Розы Вячеслава Иванова – Таинственно отверстые уста. «Мерцает запах розы Жакмино…» Мерцает запах розы Жакмино, Который любит Михаил Кузмин. Огнём углей приветен мой камин. Благоухает роза Жакмино. В углах уютных тихо и темно. На россыпь роз ковра пролит кармин. Как томен запах розы Жакмино, Который любит Михаил Кузмин! «Зальдивши тайный зной страстей, Валерий…»
Зальдивши тайный зной страстей, Валерий, Ты на́звал сам любимый свой цветок. Он ал и страстен, нежен и жесток. Во всём тебе подобен он, Валерий. И каждый день одну из криптомерий Небрежно ты роняешь на песок. Сковавши тайный зной страстей, Валерий, Ты на́звал сам любимый свой цветок. «Дарованный тебе, Георгий…» Дарованный тебе, Георгий, Ночной, таинственной тайгой, Цветок, для прелести другой Ты не забыл его, Георгий? Но в холоде эфирных оргий С тобой сопутник твой благой, Цветок ночей, тебе, Георгий, Во мгле взлелеянный тайгой. Творчество «Будетлянка другу расписала щёку…» Будетлянка другу расписала щёку, Два луча лиловых и карминный лист, И сияет счастьем кубо-футурист. Будетлянка другу расписала щёку И, морковь на шляпу положивши сбоку, Повела на улицу послушать свист, И глядят, дивясь, прохожие на щёку – Два луча лиловых и карминный лист. «На щеке прекрасной будетлянки…» На щеке прекрасной будетлянки Ярки два лиловые пятна, И на лбу зелёная луна, А в руках прекрасной будетлянки Три слегка раскрашенных поганки, Цель бумажной стрелки шалуна. На щеке прекрасной будетлянки Рдеют два лиловые пятна. «Позолотила ноготки…» Позолотила ноготки Своей подруге Маргарите. Вы, проходящие, смотрите На золотые ноготки. И от завистливой тоски В оцепенении замрите Иль золотите ноготки, Как будетлянка Маргарите. «Пусть будет всё не так, как было…» Пусть будет всё не так, как было, Пусть будет всё, как я хочу. Я дам по красному лучу Всему, что прежде белым было. Всё яркоцветное мне мило, Себе я веки золочу, Чтоб было всё не так, как было, Чтоб было всё, как я хочу. «Кто увидит искру? Виден только след…» Кто увидит искру? Виден только след. Как её напишешь? Начерти черту. Пусть она разрежет лунную мечту, Пусть горит кроваво, точно рана, след. В этом зыбком мире острых точек нет. Я из лент горящих ткань мою плету. Я не вижу искры, вижу только след, Огненную в чёрном, быструю черту. |
