Он смог остановить падение за пять ступенек до основания лестницы. Обжигающие капли дождя задушили разгорающийся у него на голове пожал. Он оглянулся: из окон второго этажа выбрасывались огненные потоки. Крыша провалилась, и громадный пламенеющий змей возвышался над зданием. Лопались стекла на первом этаже, и вырывались багровые языки огня. Облизываемые ими стены чернели на глазах. Взорвалось еще одно окно, и из него вылетел человекоподобный факел. По небу расползались черные клубы дыма. Прогремел гром. Дождь стал утихать. Еще один раскат, и поднялся ветер. Он сорвал горящую часть крыши и бросил ее в бушующее море. Крики, которые еще минуту назад раздавались из всех окон, утихли. Стены затрещали, огненный змей на крыше устрашающе качнулся, ветер стал напирать с новой силой.

   - Как Вы там? Не пора ли обратно? - раздался усиленный громкоговорителем голос магистра Заратуса.

   - Переносите! - крикнул, заглушаемый ревом ветра, Гильберт.

   Его охватило фиолетовое сияние, оторвало от земли, по рукам и ногам прошлось легкое покалывание. Раздался хлопок, и Гильберт растворился в воздухе. Вскинулось пламя. Рухнули стены. Ветер взревел и, подхватив обломки, сбросил их в море. От резиденции лорда Айзека остались лишь каменные ступени, ведущие к пепелищу...

X

   ...Франий, преисполняемый яростью, вернулся в Междумирье, где зачиналось строительство. Несколько копий Франия следили за тем, как призрачные Айзек, де Франси и еще человек двадцать, судя по всему, слуг из резиденции Айзека, подгоня­емые время от времени ударами плетей, таскали серебряные балки, хрустальные пли­ты и зеркальные пластины. Они медленно и покорно устанавливали каркасы будущих зданий.

   - Черт! - Франий сотворил перед собой деревянную стену и тут же пробил ее ку­лаком насквозь. Он принялся создавать и разрушать. Перевернул чайный столик, пере­рубил стойку торшера, раздавил пару хрустальных шаров.

   - Реестр мне! - воззвал он. Перед ним появился стол на изогнутых ножках. На стол опустился толстенный том под названием "Учет закрепленных осколков разума". Под названием от руки было приписано: "Сектор 5, Фенрот. Ведется от 57 года MDCXIV века от создания Вселенского Совета". Франий сотворил себе кресло и, сев за стол, раскрыл учетную книгу на букве "М" и принялся искать.

   "Магнус. Мадеус. Маликус, - он перевернул следующую страницу, - Маникум. Маркус... Афертийский, А... Белый, Верхний, Верхнеозерский... Гранд... Гробовой... Дальний... Двенадцатый... Древний... Чтоб его!.. Дубовый... д'Эрмион! Вот он!.. Вы­дан 15.04.1675 от Великого Катаклизма. Инвентарный номер: 15784У, - Франий открыл реестр где-то в конце и принялся листать. - 10... 11... 12... 14...15...720... 752... 784... А... З... Н... П... А вот и "У": Выдан 12.01.3287... Гильберту Филентрийскому! Ах ты, черт! Как знал!" - он захлопнул книгу и принялся расхаживать вперед и назад. На третьем проходе он остановился и закурил. Повернувшись в сторону стройки, удален­ной от него на тысячи километров, он приказал подать ему статистику по 15784-му "У". К нему подошла появившаяся из тумана еще одна копия и вручила пожелтевший свиток. Франий развернул его, и его темные как космос глаза забегали по корявым строчкам.

   - Быть того не может! - воскликнул он, и свиток в его руках объяло фиолетовое пламя. - Ни разу не направлялся в сектор мучений! Ни разу не направлялся в сектор ожидания! Немыслимо! Таких один на миллион! Чертов Альфо! Он даже не представ­лял, насколько все изгадил! Им же можно восстановить Кристалл! Болван! Идиот! - Франий принялся создавать стены и метать в них огненные сгустки. - О, Творцы-осно­ватели! Почему?! Почему только Хранителям дозволено обращаться с Камнями Душ?! Ведь я мог бы все исправить! О, Альфо! Чертов светляк! Ты заслуживаешь худшей участи, чем окончательная смерть!

   Пока Франий бушевал, перед одной из стен соткалась еще одна копия, и просто чудо спасло ее от огненного шара, пролетевшего над ее котелком.

   - Чего тебе?! - выпалил Франий.

   - Совет интересуется, - металлическим, не передающим никаких интонаций го­лосом рапортовала копия, - где светлый дух, приставленный к Фенроту.

   - Аргх! Только их мне не хватало! Передай, что Альфо на Фенроте. Организо­вывает совет какой-нибудь мерзостной живности.

   Копия почтительно склонила голову и растворилась.

   Франий взглянул на золотые часы на левом запястье, шагнул в сторону стройки и тут же переместился к одному из уже возведенных каркасов. Он оглядел призрачных рабочих, которые, завидев его, остановились и приготовились к выдаче телесных наказаний. Он подозвал к себе троих клонов, тихо отдал им какие-то инструкции, после чего клоны исчезли, а сам Франий оповестил:

   - Времени мало! Нужно увеличить темп! За работу, черти!

   Засвистели плети. Затрещали кости. Серебряные блоки, взваленные на спины рабов, заползали по месту строительства. Франий исчез...

XI

   Гильберт печально смотрел, усевшись в кресло перед окном, на вечерний город. В окошках бесчисленных домиков горел свет. По узким улицам бродили люди. Одни осматривали повреждения, нанесенные губительным дождем, и досадовали на то, что придется выложить кругленькую сумму, чтоб отремонтировать все, другие просто смотрели на небо, наконец-таки освободившееся от оков серо-зеленых туч. Среди них была и Дириэль, соседка Гильберта, но как "соседка" - только на бумаге. А по факту в своем доме, по соседству с ее, Гильберт бывал всего раза три за год, но, тем не менее, платить приходилось по полной...

   ...С покатых крыш лениво сползали последние капли, а на бесконечном темно­-синем полотне, окружая стареющий месяц-великан, повсеместно разгорались звезды.

   Магистр Заратус, надев очки в серебряной оправе, очищал от чешуи двух лету­чих рыб. Третья, которая, будучи принесенной Гильбертом, была еще живой, уже очи­щенная, плескалась в масле на сковороде. Зибельман и Гивельмун играли в карты на подзатыльники. Судя по ухмылке Гивельмуна и по тому, что Зибельман растирал заты­лок, Зибельман проигрывал, причем уже не первую партию. Дурезвын и Драмадув со­ставляли гороскоп на ближайший месяц. Они были убеждены, что на этот раз, в от­личие от ста пятидесяти трех предыдущих, звезды сойдутся верно. Вимбилдан, пока­чиваясь в кресле, общался со своим заморским другом через магический кристалл. Он хвастался ему, что буквально через пару час получит то самое зелье, и следил, как его друг закипает от зависти. Морус силой мысли кипятил воду в пробирках. Вода закипа­ла медленно.

   - Скажите, магистр, - Гильберт отвернулся от окна. Все маги подняли седые го­ловы и уставились на него, но, определив, что обращается он к Заратусу, верну­лиськаждый к своему занятию. - Вы знаете того человека, что был в комнате у Айзека? Он, судя по всему, тоже чародей.

   - Мой юный друг, - Заратус перевернул рыбу на другой бок и повернулся к Гиль­берту, - мы никого не могли видеть. Зибельман и Гивельмун подтвердят. Как только Вас переправили, связь прервалась. А когда магистр Вимбилдан смог соединиться сно­ва, комната уже была объята пламенем, а вас не было в ней. Вряд ли мы чем-то сможем помочь, если, конечно, Вы не опишите его. Я знаком со всем чародеями Фенрота, и, если этот кто-то один из них, я непременно скажу.

   - Описать его... - Гильберт поднялся и начал расхаживать взад-вперед. - Высо­кий. Весь в черном был, но бледный и худой...

   - А поподробнее? Форма черепа, например, шрамы, длина носа или еще что­-нибудь, - сказал Морус, отрывая взгляд от начавшей медленно бурлить пробирки.

   - Подробнее... Черт... Он был от меня на расстоянии вытянутой руки, но я ниче­го не помню... Видел его, как вас сейчас, но ничего... Не запомнил лица, думаю, даже при встрече не узнаю... Черт! Какое-то колдовство. Не иначе... - Гильберт остановился возле Вимбилдана, накинувшего платок на кристалл-монитор и сейчас глядевшего на Гильберта с ярко выраженным удивлением. Он измерил взглядом длину дужек очков мага и впился в его зеленовато-голубые глаза. - Вот. Глаза помню. Будто бы на фоне белого пятна два черных как уголь камня... - он немного помедлил и продолжил. - Шляпа-котелок у него была и трость. Она, как ваши посохи, форму меняла... Больше ничего. Ничего не могу припомнить.