Мальчишки меня ждали, Том был доволен, а Долохов сокрушался, что превратил подопытную крысу не в кролика, а в кровожадную ласку, которая загрызла двух соседок, пока ее не вернули в прежнее состояние. У Абраксаса все получилось идеально, он благостно улыбался и тер глаза. Мы все устали и рано разошлись по спальням. На следующий день была трансфигурация, я хорошо написала теорию, но крыса превратилась в красивый бокал только со второго раза. К счастью, бокал получился хорошо, никакого хвоста или когтистых лапок на нем не осталось. Мой сосед по экзамену растерялся, с его бокала моргали печальные крошечные глазки, жутковатое зрелище.

      Экзамен по гербологии прошел в среду, теорию я зубрила с первого курса, так что совершенно не волновалась. На практике я показывала свою тентакулу, профессор Тофти признался, что нарочно задал мне этот вопрос, уж очень необычная у меня дружба получилась с вредной фасолью. Мы пошли в теплицу, тентакула ластилась и стучала стручками, а когда я объяснила, что этот профессор специально пришел к ней знакомиться, она смущенно протянула ему веточку с двумя стручками и скинула их у его ног. Тофти охал и ахал, но стручки взял. Я тоже улыбалась, посмеиваясь про себя. Дожилась, даю взятку стручками.

      На ЗОТИ мне попалось заклинание против боггарта, но вместо кролика-зомби из шкафа вывалилось мертвое тело Тома. Он тихо лежал, не подавая признаков жизни. Я взвыла и чуть не потеряла сознание от страха. Тофти хотел было оттащить меня, но я засеменила к телу, протягивая руки. Странно, но барабаны не били. Невидящим взглядом я огляделась и вспомнила, что я на экзамене. Силой воли я заставила себя выкрикнуть: «Риддикулюс», и навести палочку на тело. Миг, и вместо мертвеца по залу полетели разноцветные воздушные шары, лопаясь в воздухе. Я улыбнулась, и все кончилось. Тофти хотел меня было отпустить, но я упрямо мотнула головой. Второй вопрос был еще лучше первого. Заклинание Патронуса. Оно у меня не желало получаться, но проговаривая заклинание, я вспомнила огромную радость, которую испытала всего минуту назад. Серебристое облачко превратилось в небольшую серебристую змейку, и та ласково окуталась вокруг моих ног. Она мне почти подмигнула и рассеялась без следа.

      В пятницу я сдавала прорицания почти в семейной обстановке. Мы с преподавателем гадали на урожай, раскладывали Таро на повышение цен на магические ингредиенты, толковали случайные сны. В хорошей оценке я была уверена.

      Два дня передышки пролетели слишком быстро, в понедельник мы сдавали зельеварение, экзамен прошел успешно. Потом я зевала на астрономии, но вроде показала все созвездия, история магии была только письменной, ничего слишком сложного. Теория магии также была только теоретической дисциплиной, поэтому мы сдавали два экзамена в один день, до обеда историю магии, после обеда — ее теорию. Закончилась моя экзаменационная неделя сдачей нумерологии, где дела у меня шли отлично.

      Оставшиеся дни в замке промелькнули, мы доехали до Лондона, где попали в теплые объятья мам и Джейкоба. Как и в прошлом году, в приют мы даже не заехали, все формальности были улажены барменом. Я получила многоразовый порт-ключ в поместье и отправилась прямиком в больницу.

      Ведьма за стойкой регистрации была предупреждена и сноровисто проводила меня к двери позади своего киоска. Там была большая вывеска «Приемный покой», я счастливо выдохнула и потянула ручку на себя. Я моментально ослепла от очень яркого света и оглохла от стонов и криков. На носилках лежали, метались и стонали многочисленные люди с самыми разнообразными повреждениями. Я обратилась к первому попавшемуся целителю, склонившемуся над пожилой колдуньей с ветками вместо рук.

      — Извините, я на практику. Где мне найти целителя Пристли?

      Колдомедик поднял лицо, и я поняла, что он ненамного старше меня.

      — На практику? Отлично! Обезболивающее заклинание и чары наведенного сна знаешь?

      Я ошарашенно кивнула, а он скороговоркой пробормотал:

      — Первые, третьи и пятые носилки по левую сторону твои. Быстро заполняй листки и используй связку заклинаний. Если не можешь разобраться, зови меня. Мой коллега подхватил заклятье с пациента, я кручусь тут один. Да, тебе нужно переодеться.

      Он резво навел на меня палочку, я оказалась одетой в точную копию формы госпожи Хэлси. Не успела я удивиться, как со всех сторон заголосили:

      — Сестра, сестра!

      Так начался дурдом. Мы с молодым колдомедиком носились, как угорелые. Карточки пациентов оказались просто кладезем информации: подчеркивая наличие тех или иных симптомов, в конце концов в верхнем уголке начиналось свечение и проступало название отделения, в которое должен быть доставлен больной. Как только появлялось свечение, около меня материализовался домовой эльф в наволочке с названием того отделения и сноровисто пропадал вместе с пациентом и заполненным листком.

      Я включилась в работу довольно быстро, где-то через час я уже разбиралась с пациентами гораздо быстрее, чем вначале. Неожиданно ко мне попала пациентка с явными признаками схваток. Не успела я спросить ее имя, как начались потуги. Я поняла, что не знаю, где тут родильное отделение, поэтому выкручиваться придется самой. К счастью, я заметила в углу ширму, молниеносно развернула ее и уединилась с роженицей. Через двадцать минут я приняла роды по-маггловски, положила новорожденного на живот к утомленной колдунье и заставила приложить младенца к груди. Пришлось звать целителя, он обрадовался, что все удалось, быстро подчеркнул пару строк в сопроводительном листке и отправил довольную мать с дитем в правильное отделение. Я удостоилась похвалы, и вновь все завертелось.

      Через сорок минут после происшествия я совершенно выкинула его из головы. Очень много было пациентов, и новые продолжали поступать. Целитель объяснил, что сегодня подходящая фаза луны для экспериментальных ритуалов, мне просто не повезло. В обычные дни тут гораздо спокойнее. У меня дрожали руки и ноги, я проклинала горе-экспериментаторов, но честно осознавала, что маги и безопасность — понятия несовместимые. Даже в школе госпожа Хэлси частенько сталкивалась с «гениальными» идеями учеников и их корявым исполнением, а уж совершеннолетние маги и вовсе без тормозов, как выяснилось. В общем, к визиту надменной Элоизы Макинтош, главы родильного отделения, я оказалась совершенно не готова. Она впорхнула в приемный покой откуда-то из стены, сморщила носик от звуков и запахов и командным голосом велела подать ей «криворукую медиковедьму». Я даже не сразу поняла, что она обращается ко мне, но потом огляделась и поняла, что я здесь — единственная медсестра. Доктор Элоиза меня отчитала — я не наложила чар, облегчающих боль при потугах, а потом не применила легкие чары для сокращения матки, не обработала малыша очищающим заклинанием от смазки… хорошо, что вообще мать и дитя живы остались от моих кривых действий. Чему меня вообще учили, или я пропустила акушерство?