- Перестань.

- Я серьёзно. В жилах кровь стынет, что было бы...

- Мир, скажи, что твоя татуировка значит?

- Ты об этом всё ещё думаешь? – удивляется.

- Не всегда, но приходило в голову. Ты же не договорила, да?

- Ага, - улыбается. – «Младшая дочь» переводится.

Целую её, обняв.

- А ну в разные концы комнаты друг от друга, - говорит вошедший Билл. – Не хватало ещё тут...

Мы пошли на кухню, ведь давно пора была ужинать.

- Как вы устроили свой побег? – спрашиваю, поедая очень вкусный печёный картофель.

Родители смотрят друг на друга с ухмылкой.

- Очень просто, - начинает отец. – Мы решили бежать, когда только Хедвиг появился...

- Да, жалко, мы слышали о его смерти, - вставляет брюнет.

- Это было ужасное время. Жить мы не могли так, поэтому решили скрыться, но так, чтобы никто нас не искал, по крайней мере, не так упорно, как хотелось бы. Вот и пришла идея в наши головы. У Билла друг работал в правительстве...

- Это не тот ли, который с женой был на твоём дне рождении?

- Да, - удивляется Толлер, - а откуда ты знаешь?

- Пока вас искал, меня куда только не заносило.

- Людвиг посоветовал из страны просто уехать, но... – тут супруги посмотрели друг на друга с грустью, - мы патриоты. Тогда он сказал, что поможет оформить новые паспорта...

- Надо было дождаться лишь пика, - продолжил брюнет, - подходящего момента, чтобы сбежать. Самый лучший выход – это смерть, разве не так? Ну кто будет искать трупы? Только полиция и то пару лет.

- Моментом стало последнее выступление Хедвига? – спрашиваю с набитым ртом.

- Да. Он выбесил нас. Кажется, этот человек догадался, что у нас есть ты, поэтому медлить было нельзя. Его язык мог причинить вред не только нам. Когда Барнс приехал, то мы беседовали практически весь день. За это время он мог заметить даже не имеющие значения детали...

- Да ты себя выдал, - начал журналист. – Орал на него, руками размахивал, а потом психанул. Естественно он подумал, что ты печёшься не за свою жизнь.

- Тогда Пери мы уже отдали Витте.

- И что? В доме было кучи доказательств того, что у нас есть ребёнок...

- А вы можете мне всё рассказать, а потом ругаться? – смотрю на них снисходительно.

- Да, прости, - смущённо произносит Билл. – После его приезда к нам, мы сразу поняли, что он публично выступит, поэтому решили не медлить.

- Но как? Квартира была практически разрушена. Кровь ваша на полу...

- Мы сдавали её в 3 этапа буквально за полгода до побега.

- Вы тогда уже знали, что инсценируете самоубийство?

- Да. План был готов быстро. Мы сделали видимость ссоры и полного хаоса в квартире, всё побили, покричали для пущего вида, чтобы соседи подтвердили наше «бешенство», а потом легли и облили себя своей же кровью.

- Зачем?

- Чтоб она впиталась в ковёр и как бы очертила контуры наших тел.

- Но её надо было заморозить и...

- Конечно. Мы боялись за то, что проведут тест: была она кристаллизована или нет, - но не провели, представляешь? Кто в нашей полиции работает? – Бохнер хохотнул.

- И сколько вы так пролежали?

- Больше 2-х часов. Не шевелясь, даже разговаривали редко. А потом встали и ушли. Ночь была, мы особо не попались под чей-то взор. Людвиг приехал за нами и отвёз за город.

- Как вы стали Крафтнерами?

- Да тоже довольно-таки просто, - улыбнулся Том, отпив чая. – Когда мы отдали твоей матери последние деньги и сбежали, то жили за Берлином. Года полтора, наверное. Не выходя из дома...

- В заточении, - вставил брюнет.

- Да, как в тюрьме. В это время мы продумывали тщательный план с документами. Как, куда, под какими именами. Идея с поездкой за границу сразу отпала. Людвиг нас кормил и содержал. В итоге мы решили, что поедем в Баварию и подадим запрос в Мюнхене о восстановлении документов. С помощью того же Людвига, мы узнали, что не так давно в Ландсхуте горели дома. Вот, куда надо обратились, сказали, что уезжали, а дом сгорел, и все документы там остались.

- Выезд из страны в шенген зону никак не учитывается...

- Мы сказали, что ездили в Швейцарию – близко же. Конечно, провели расследование и всё такое, но там, где были пожары, дома в основном не старые, поэтому было легко затесаться в их толпу, заверив, что мы молодая семья. Внешность изменили, и кое-кто говорили, что знают нас, но сами не догадывались, как помогли нам этим.

- То есть, никто не догадался, кто вы?

- Никто, ни одна душа, - засмеялся брюнет. – Мы постарались выглядеть иначе, но лица-то теми же остались, а эти люди просто сказали, что где-то нас видели.

- По легенде – мы надолго уезжали.

- Вот они все и решили, что действительно мы были их соседями.

- Дом выбрали на отшибе, про который и не интересовался никто...

- Короче, всё вышло самым лучшим образом. Оформили себе документы на фамилию моей матери, купили этот участок и стали строить дом.

- Фантастика какая-то.

- Мы сами не могли поверить в такую удачу.

- А как же Мира? – я посмотрел на девушку, которая в этот момент ела пирог и уронила кусок в тарелку.

- У вас 2 с лишним года разницы. Если о тебе я писал в дневнике, то про неё вообще никто не знал. Том сказал, что если узнают о тебе, то мы тебя пристроим, убережём в чужих руках, а вот Миранду уже не получится...

- Моя мать умерла при родах, - вставила она.

- Поэтому мы всеми силами скрывали её. И всё получилось.

- Откуда вы деньги взяли? Ну, на побег надо же было потратить много, чтобы потом засесть и жить, как в норе.

- У нас они были. Мы отдали за тебя лишь мою часть дохода, - сказал Том. – То, что писал Билл в дневнике – не всё правда. Начало, конечно, настоящее, а вот кое-что из конца придумано. Мы никогда не были бедными. Да, жили плохо и питались скудно только для того, чтобы пустить пыль в глаза...

- У меня были на счету миллионы, - самодовольно сказал брюнет. – Я же практически не тратил своих гонораров. Эти деньги пошли на наше дальнейшее существование в качестве мертвецов.