Я корчу мину. Ну вот надо было родиться таким болваном!

- А парня?

- И парня нет. У меня родители гнали их из дома, как только хотя бы один появлялся на пороге.

- У тебя суровые предки?

- О, ещё какие. Особенно папа.

- Мне показалось, что они вообще людей не любят.

- Ну, есть такое, точнее, не любят взглядов косых. Всем же интересно, чем мы занимаемся, кто к нам ходит. У нас городок малюсенький, все друг друга знают, поэтому вот и лезут не туда, куда надо, хотя, живём мы дружно, в принципе. Свои крысы есть, но в целом нормально.

До берега мы молчали. Мне показалось, что она даже задремала, вжавшись в меня, но как только наше судно причалило, то брюнетка бодро встала и потащила меня обратно к машине.

- Знаешь, как здесь здорово летом! О, есть немного туристов. Отель вообще в зелени утопает. Так красиво, что просто жуть, - она улыбалась.

Мне даже казалось, что это выражение всегда присутствует на её лице. И мне хотелось улыбаться ей в ответ.

- Может, в парке погуляем? Сейчас как раз там здорово.

Я согласился. Хоть и шли мы пешком довольно-таки прилично, но это того стоило. Сновали люди, бегали дети. Мы дошли до площадки с фигурами из сказок, фольклора и народных песен. Деревья были жёлтыми, и трава выкрасилась в рыжий оттенок. Сразу стало как-то по-домашнему хорошо.

- Простите, а что тут происходит? – спросила Мира первую встречную женщину.

- Дети из близлежащих деревень показывают спектакль.

- О, давай останемся, посмотрим?

- Давай.

Мы сели в амфитеатре позади всех.

- А ты знал, что наша старшая школа в Танне единственная в округе?

- Нет, не знал.

- Вот, дети ездят к нам, ну ещё на запад куда-то, но я там не бывала, не знаю, какие города находятся.

Спектакль был интересным, поставленный по сказкам братьев Гримм. Как оказалось, Мира знала очень много их творений, а я всего ничего. Стали показывать сюжеты на сказки, а я не имел представления, какие. Девушка со мной делилась информацией. Кроме известной мне «Рапунцель» были сыграны «12 братьев» и «Разбойник и его сыновья». Я остался в восторге. Мы досидели до конца.

- Тебе понравилось?

- Да, очень. Я даже не ожидал, что мы попадём на своеобразный праздник.

- Вот видишь, не зря остался.

Было странно держать Миру за руку, гулять с ней по парку, смеяться, поддакивать шуткам девушки и вместе с ней смотреть на природу. Наверное, впервые за долгие годы я почувствовал себя спокойнее. После первого бабушкиного письма моя жизнь превратилась в канитель, своеобразную лотерею «повезёт – не повезёт». И вот, когда я приехал, чтобы увидеть её и лично задать мучавшие меня вопросы, встретил Миранду, которая оказалась не долгожданной целью этой поездки, а приятным её бонусом.

- Ты чего тихий такой?

- Да так. Расскажи мне ещё что-нибудь о себе.

Девушка говорила спокойно, плавно, размеренно. Вспоминала случаи из детства, как первый раз сама поехала в Берлин и Амстердам, получать приключения на хрупкий зад. Она смеялась и пересказывала, как они с подругой поехали автостопом до Гамбурга, как там спали в палатке в парке и смотрели на наркоманов. Я внимал и сам улыбался.

- Ну что, поехали?

- Давай на закат посмотрим.

Я не мог ей отказать. Мы сели на лавочку, около берега, прямо у парка. Мира продолжала держать меня за руку. Казалось, что мы знакомы уже несколько лет, а может и с самого рождения. Её лицо было спокойным, она медленно моргала. Её губы манили меня. Тепло, что я чувствовал, казалось мне таким знакомым... или даже нет, просто необходимым. Всю жизнь я оставался обделённым. То материнской любовью, то обычной. С девушками мне, правда, не везло. Может, повезёт с Мирой?

- Слушай, а у тебя пирсинги или татуировки есть?

- Да. У меня на попе выбито: «Здесь был Джон».

- А если серьёзно? – я хохотнул, а она лишь снисходительно на меня посмотрела.

- Ну, есть татуировка на спине, между лопатками. Ты знаешь, что у Урана есть 27 спутников?

- Нет.

- Так вот, самый приближенный и наименьший из 5-ти самых крупных спутников называется Миранда.

Я открыл рот.

- Этот спутник назвали именем героини пьесы Шекспира. Ты читал «Бурю»?

Я замотал головой. Боже, какой необразованный... Она подумает, что я дурак.

- Прочитай. Интересно, - улыбается. – Героиня Шекспира - послушная и добродетельная дочь. Я дочь своих родителей. Поэтому у меня есть татуировка, связанная и с именем, и с семьёй.

- Покажешь?

Удивлённо смотрит.

- Интересно?

- Да. Так покажешь?

- Если хочешь, покажу, дома.

- А пирсинг?

- У меня сосок проколот.

Я пытаюсь сдержать удивление, но получается плохо.

- Да ладно, скажи, что я порочная или ещё какая... – тычет меня в плечо.

- Нет, я не против. Мне нравятся странные и амбициозные девушки. Виден бунтарский дух.

- Вся в... маму, - замолкает и отворачивается.

- Что-то не так?

- Нет, всё в порядке. Слушай, я не хочу об этом говорить. Холодает, давай уже поедем обратно?

Киваю. Мира была молчалива всю дорогу. Оказалось, что в спальне есть кровать и 2 матраса. Девушка отослала меня на кухню, попросив включить обогреватель ненадолго, оправдавшись, что любит тепло и не выносит холод. Я сделал чая, пока она стелила нам чистое бельё.

- Если хочешь, можешь спать на кровати...

- Нет уж, я твой гость и не могу позволить, чтобы девушка на полу ютилась.

- Не на полу, а на матрасе.

- Мира, спи на своей кровати, со мной за ночь ничего не случиться.

- Хорошо.

Мы попили чая, разговаривая, кто где работает, что делает днями. Она хохотала, говоря, что ей нравится Берлин, но жить там невозможно. Я смеялся и переубеждал её. Когда пора была уже ложиться спать, я попросил её показать татуировку. Девушка встала, сняв футболку, оставшись в лифчике. Я сглотнул, смотря на её спину. Может, меня начало трясти только потому, что давно ни с кем не спал, но казалось, что дело именно в ней. Между лопатками, на позвоночнике, были изображены 2 иероглифа, как я понял, китайских, а на фоне бушевала буря, поднимая волны.