Егор рассмеялся, вновь продолжив читать. Хитрая двусмысленная улыбка немного настораживала, но, если быть откровенным, не сильно волновала. Сейчас, главное, не потерять одного маленького человечка, отношения с которым сильно натянуты после одного случая. Да, я знаю, что я эгоист, большая свинья и все в таком плане, но…
***
Костюм, который я заказал специально для Жени, уже давно доставили. Это была очень даже красивая и милая одежда, не считая того, что она была сделана на подобие платья горничной, только вместо юбок - короткие шорты. Мальчикам не свойственно носить платья, хоть Жене они очень идут.
Я сам вызвался отнести мальчику одежду, так как мне предстояло с ним серьезно поговорить. То, что мне рассказала Марина, повергло меня в ужас. Естественно, я не поверил. Но, как говорится, не бывает дыма без огня. Возможно, мальчику нужна помощь, конечно, если синяки не появились во время очередной приятной ночи.
Я постучался, заранее послушав, шумит ли вода в ванной комнате. Но было тихо, тем более мне никто не ответил. Странно, может, что-то случилось?
Я открыл дверь, входя в душную комнату, пахнущую вишнёвым гелем для душа, и замер в удивлении. Передо мной стоял мальчик, широко раскрыв свои яркие бирюзовые глаза от ужаса и удивления. Щёки Жени все еще были красными, только стали темнее из-за смущения. Мальчик старательно пытался прикрыть полотенцем свое красивое, молодое, немного напоминающее женское, тело, сплошь покрытое синяками и следами от ремня.
Всё-таки Миша был прав.
Глава 15.
Идиот! Ненавижу. Ненавижу! Как можно было так себя вести? Кто его вообще учил уму разуму?
И откуда он все узнал? Не придумал же… Так не нафантазируешь, в конце концов. Значит, ему кто-то рассказал. Но кто?
Хотя, это уже не так и важно. Ха-ха-ха… Какой же я осел! Предупреждал меня Леша, что неспроста меня так легко взяли, что не бывает все так легко и просто. Эта жизнь не сказка, чтоб все желания исполнялись по первому зову. И я, как дурак, повелся на такую удочку. Теперь обо мне не пойми что думают, тело болит не только от синяков, но и от ожогов, оставленных горячим чаем, который вылил на меня этот неотесанный чурбан Миша.
Стою под прохладной водой в душе, надеясь, что вода немного утихомирит боль на щеках. Но не получалось, я только замерз. Стуча зубами и трясясь от холода как судорожный, я вылез из ванной и замер посреди комнаты. Выйти я не могу потому, что одежду мне так и не принесли, а голым расхаживать по поместью после того, что произошло - прямой путь к увольнению и надгробной надписи: «Он показал всем свое тело и умер от смущения и стыда».
Можно, конечно, надеть нижнее белье, но, мама родная, и эта одежда испачкана чаем. Вот что за «везение» такое. А?
Подхожу к большому зеркалу напротив двери. Оно запотело и ничего не показывало. Протираю его полотенцем, которое висело на крючке рядом с душевой кабинкой.
Мама, роди меня обратно! Я выгляжу ужасно: бледная кожа, на лице покрасневшая, на теле посиневшая и позеленевшая, а где-то (это старые) и пожелтевшая от многочисленных синяков. Такое чувство, будто я палитра, а какой-то художник-неудачник смешал на мне краски, напрочь испачкав. Красавчик, что тут скажешь.
Но беда не приходит одна. Пока я рассматривал «произведение искусства» на своем теле, дверь открылась, и на пороге появился не кто иной, как Александр. Его красивое лицо побелело, губы раскрылись в изумлении, а во всем его виде читалось простое, но такое понятное словосочетание: «What the fuck?»
- Вот, я принес тебе одежду, - опустив взгляд, сказал хозяин, протягивая костюм.
- Да, спасибо.
О Господи, не дай еще кому-то попасть в подобную ситуацию. Уж лучше сразу под землю провалиться, чем стоять под немного разочарованным взглядом.
- Что это? - спросил Александр, указывая на меня.
- Что? Ничего, вам просто кажется. Это так свет падает, - соврал я. Все-таки, так даже лучше.
- Нет, не свет. У нас лампы не отбрасывают тени, только полутени, как в операционной. Что это?
Александр подошел ко мне и, схватив за запястье, развернул к себе.
- Ай! Больно же! Отпустите меня! - закричал я и стал вырываться. Все-таки, гордость моя никуда не уходила, тем более после одного деликатного случая, я предпочитаю не оставаться один на один с Александром.
- Я отпущу тебя, если ты мне внятно и понятно все объяснишь! Это твой очередной папик постарался?
Папик? Что? Ах, вот о чем он…
- Нет, папа меня не трогал. Он хороший! Мы дружная семья, хоть и живем без мамы. Не смейте его оскорблять! - встал я на защиту отца.
- Врешь! Откуда следы от ремня? Откуда столько много синяков на теле? Поверь мне, я много знаю о подобном роде игр. Даже сам как-то увлекался этим, когда учился.
Да что он имеет в виду? Отстаньте от меня! Вы вообще не должны были заходить в комнату! Не должны!!!
Я заплакал, сильно, навзрыд, не стесняясь присутствия Александра.
- Ни…чего не было… Меня никто не трогал… Если Вам так интересно, я все еще девственник… Только оставьте меня, пожалуйста…
Александр отпустил меня, и я присел на холодный кафель, даже не стесняясь своей наготы. Какая теперь разница, если меня все равно увидели и сделали чудовищный вывод: «Я сплю с мужчинами, продаю им свое тело».
- Тогда, что это? Скажи мне, может, помогу чем…
Я отрицательно покачал головой. Чем Вы мне, Александр. Поможете, если считаете меня не пойми кем?
- Ну?.. - спросил хозяин, касаясь следов от ремня. Он медленно и нежно поглаживал их подушечкой большого пальца, будто стараясь стереть их с моего тела.
