Рыкнув что-то неразборчивое, Трюмпер попытался приступить непосредственно к поцелуям, притянув Билла к себе за затылок, но странное нагромождение из волос и лака у Каулитца на голове сделать ему этого не позволило.

- Блять. А ты можешь перед следующей встречей не выливать на себя столько лака?!

- А будет следующая встреча? – очень удивился Билл.

- Будет, - заверил его Трюмпер. – К тебе же совершенно непонятно как прикасаться – иголки во все стороны торчат, а с ощетинившимися дикобразами я принципиально не целуюсь. Так что, на сегодня все, по домам, а завтра продолжим. И чтобы больше никакой дикобразьей укладки.

- Нет, - выразил категоричное несогласие Билл. – Я до завтра просто не доживу! Давай уже покончим с этим поскорей и позволим друг другу жить спокойно.

- Я так не могу! – запротестовал Том. – Ты же реально колешься.

- У тебя расческа есть? – решился Каулитц. – Или тебе с… этими твоими не нужно?

- Думаешь, расческа сможет помочь? – с сомнением спросил Трюмпер, проигнорировав тот факт, что его обожаемые дреды обозвали «этими».

- Вычешу. Только желательно, чтобы зубчики редкими были, а то будет больно.

Подходящая расческа нашлась через несколько минут в родительской спальне, видимо, мамина. Том предоставил ее с гордым видом и выжидающе уставился, стоя совсем близко.

- Ты реально думаешь, что я буду делать это прямо перед тобой? – высокомерно осведомился Билл.

Насмешливо хмыкнув, Том махнул рукой, показывая на притаившуюся за шкафом дверь, оказавшуюся проходом в ванную. Билл тут же позавидовал. У него личной не было, приходилось делить с родителями. На приведение волос в гладкий вид понадобилось достаточно много времени, минут двадцать, не меньше. И всё равно прическа выглядела ужасно, став похожей на скатавшуюся паклю. Сейчас бы голову вымыть… Билл с тоской глянул на душевую кабинку, но тут же отбросил эту мысль. Положение спасла лежащая на зеркальной полочке резинка для волос. Завязав низкий хвост у самой шеи, он, наконец, вернулся в спальню.

- Я твою резинку взял, надеюсь, ты не против…

- Не-а, - отозвался Трюмпер, с интересом его рассматривая. – Ну что, раунд номер два?

- Мгм.

Сначала всё было точно так же. Неловкость, поза вполоборота с поджатой под себя ногой, и дикое чувство нереальности происходящего. А потом Трюмпер решительно обхватил его затылок ладонью, словно утопив в своей большой руке, и притянул ближе. Билл зажмурился, ощутив опалившее жаром губы дыхание, и замер, позволяя Трюмперу все делать самому. Первое прикосновение было очень коротким. Том просто прижался к его губам своими на долю секунды, тут же резко отпрянув.

- Не тошнит, - с сомнением протянул Трюмпер.

Билл моментально обиделся и приоткрыл уже рот, собираясь об этом сообщить, но чужие чуть шершавые губы снова прижались к его губам, не позволяя вымолвить ни слова. Язык прикоснулся в первой робкой ласке. Словно сомневаясь с чего начать, сначала лизнул верхнюю губу, потом нижнюю, попросился внутрь. Билл настолько плотно стиснул зубы, что даже дышать перестал. О том, что можно дышать носом он забыл.

- Рот приоткрой, а то не получится ничего, - подсказал Том низким прерывистым голосом.

Билл посидел пару секунд недышащей, оледеневшей статуей и обмяк, подчиняясь повелительному голосу и решительной руке, поглаживающей его по спине. С каждой секундой Трюмпер вновь обретал свойственную ему уверенность. Прижавшись к губам Билла своими, он немного приоткрыл рот, предлагая последовать его примеру. Стоило только подчиниться, как горячий язык скользнул между дрожащих губ, прикоснулся к зубам и с любопытством нырнул глубже.

На вкус Том был как мятная жвачка и сливочная помадка: сладкий и чуть-чуть холодный. Сердце затрепыхалось в панике, тяжело и немного больно, будто его в кулаке сдавили. Билл дернулся в сторону, собираясь убежать, как можно быстрее и дальше, но сильные руки не позволили, притягивая обратно к себе.

Поцелуй набирал силу, заставляя дышать прерывисто и хотеть еще и еще. Билл тихонько заскулил и чуть шевельнул языком отвечая. Том отозвался низким стоном, опрокидывая его на спину и ложась сверху. От незнакомой ранее тяжести и ощущений дышать стало совершенно нечем. Билл резко отвернулся в сторону и глотнул жизненно необходимого воздуха широко открытым ртом.

Ни капли не расстроившись, Том тут же занялся его шеей, лаская ее губами, языком, едва ощутимо покусывая. Потерявшись в наслаждении, Билл не сразу понял, что они вышли далеко за рамки того, что называется «обычный поцелуй». Руки ласкали его бока и живот, почему-то касаясь обнаженной кожи, неизвестно когда пробравшись под футболку. Это было приятно. А вот потирающийся о бедро уже ощутимо возбужденный член очень-очень сильно напугал.

- Подожди… всё, хватит! – забормотал Билл, пытаясь вырваться. – Том!

- Ну, что?! – оторвался от вылизывания его ключиц недовольный Трюмпер.

Каулитц посмотрел на него большими глазами и попытался сесть. Том позволил ему, тоже медленно садясь и осторожненько отодвигаясь в сторону. Кажется, и до него начало доходить, что конкретно они только что творили, и куда это могло их завести.

- Вау! – наконец выдохнул Билл, потрясенно моргая глазами.

Такого он не ожидал…

3.

- Это всегда так? – спросил Билл каким-то не своим голосом.

- А я откуда знаю? – буркнул Том, всё еще дыша довольно тяжело. - Я тоже с парнем впервые целовался.

- А с девушками?

- Хуже, - Билл едва сумел сдержать торжествующую улыбку от мгновенно вспыхнувшей гордости за себя. Он хорошо целуется, несмотря на то, что делал это впервые. - Даже представить боюсь, как это, если поцеловаться с кем-то нормальным, а не с тобой, - безжалостно уничтожил все положительные эмоции Трюмпер. Такая бесчувственность начинала основательно раздражать.