И Мясник вновь замечтался о тепленьком Дами, убирая граблями смесь сухой травы и навоза из свинарника.

А в это время в своем доме, сурово сдвинув брови, Титу сжег над свечой волосок с груди женишка, прочитал четко написанные слова с небольшого зачарованного пергамента и дал пергаменту загореться. Пепел, согласно совету ведьмы, был выброшен в сторону предполагаемого нахождения Ломяну и…

Мясника, поскользнувшегося на навозе, совершенно немыслимым образом занесло, и он с размаху сел на грабли.

Вой, который издал Кришту, был слышен по всей деревне! Зажимая ладонями промежность, он визжал, метался из стороны в сторону, пытался обернуться, но, ошалев от боли, никак не мог сосредоточится.

Ну это он так думал, что не мог сосредоточится. На самом деле по-женски коварная ведьма составила заклинание так, чтобы бесстыжий оборотень не смог превратиться и тем самым исцелить себя.

Теперь, злорадно хмыкнула ведьма, нескоро еще восстановит негодяй свою репродуктивную систему, да и на молоденьких уж стоять не будет. Наблюдая в стеклянный шар, как несостоявшийся муж Дамьяна, сжимая колени, скачет по сараю, а потом, завывая, хромает к местному целителю, она удовлетворенно кивнула головой сама себе. А не желай другому того, что не хотел бы себе!

***

А спустя пару дней в стае перешептывались, кто с испуганным сочувствием, кто с изумленным - Кришту Ломяну поскользнулся в сараюшке на чем-то, да с размаху, упаси Великая Аккэлия, задом на грабли. И - ох ты ж батюшки! - проткнул себе самое дорогое, мужицкое! Теперь вот уехал от сраму...

Глава 19 Женятся ли оборотни на магах, или Комментатора на «мыло»

Карин Эдден, надеюсь осенняя депрессия или зимняя хандра (что на тебя там напало?) тебя отпустят, повеселись, дорогая!

Дами проснулся поздно. Так получилось, что ночью, после того, как он выгнал из своей комнаты Ромулуса, он долго не мог заснуть, лежал, пялился в потолок, прислушиваясь к дыханию Рома в соседней комнате. И не мог заставить себя не мечтать: как было бы здорово, если бы Ром не влюбился в Гарри, может, они бы начали встречаться и... Что было бы после, Дами думать не хотел. Да ему даже представить было странно, что он мог бы целоваться с Ромулусом. Как это вообще? Что значит, когда к твоим губам прикасаются чужие, но любимые? На что похоже это ощущение? Уснул он под утро, только услышав, что в дом вошел брат, а Ром, перекинувшись с ним парой слов, тихо ушел.

Когда Дами вышел в общую комнату, зевая и потягиваясь, то оказалось, что озабоченный чем-то брат шепчется с сосредоточенным Ромулусом, тот внимательно слушал и хмуро кивал чуть не на каждое слово. Если б Дами не был таким заспанным, то все равно услышал бы, что брат в доме не один и мог бы подслушать, о чем они шептались, а так только недовольно повел плечами и прошел на кухню, демонстративно начав там хлопать дверцами шкафчиков и крышками кастрюль. В итоге, когда он вернулся в комнату, Ромулуса уже не было, а Титу смотрел виноватым взглядом.

- Ну что еще? – недовольно буркнул Дами с грохотом опуская на стол миску с завтраком.

- Прости.

Дамьян настороженно посмотрел на брата:

- Что ты уже натворил?

- Нет, за то, что я пытался свести тебя с Ломяну.

- Так вроде разобрались вчера, - пробурчал Дами, откусывая гигантский кусок мяса.

- Всё равно… Я идиот.

Дами замахал рукой, не имея возможности ответить с набитым ртом, и кивнул. Быстро прожевав, он с трудом проглотил и сказал:

- Хватит из себя строить побитого щенка. Сам подумай, я ведь всё равно бы понял, что затеяно, пусть даже уже стоя перед Старейшинами, и отказался бы жениться. Никто насильно меня бы не заставил. Зато так я узнал, какие бывают маги и что не все они злобные уроды. Мало того, мне вылечили ногу, так что в итоге вся твоя интрига обернулась даже лучше, чем можно было ожидать, я, наверное, тебе даже спасибо за это должен сказать.

Титу отчаянно замахал головой:

- Ничего ты мне не должен! Спасибо Великой Аккэлии, что всё так хорошо обернулось! Мне страшно подумать, что было бы, если бы свадьба все-таки случилась.

Позавтракав, Дами приоделся в новые штаны и почти новую куртку – не хотелось идти к Старейшинам в неприглядном виде.

К удивлению Дами, на улице кучковался народ, что-то бурно обсуждая: странно – полдень, а у всех вроде и дел никаких нет, только сплетни водить. Он целеустремленно зашагал к Главному дому, сразу не заметив, но почувствовав запах неожиданно пристроившегося рядышком Ромулуса. Тот молчал, и Дами тоже решил ничего не говорить, вот только непослушное сердце забилось быстрее.

Некоторые оборотни, увидев Дами, пытались окликнуть его, но замечая жесткий взгляд Ромулуса, сразу оставляли свои попытки, а Дами, размышляя о том, сможет ли Гарри жить здесь, их даже не замечал. Наверное, маг здесь все-таки не прижился бы, тяжело ему было бы вдали от своих, да и оборотни вряд ли воспылали бы к нему благосклонностью. Вот Ромулус, наверное, смог бы уехать с Гарри и жить в магическом городе или деревеньке какой.

Он с удовольствием посещал маггловкие города, а там такая жуть и запахи, их много, и они ужасны, был там как-то Дами один раз с братом и его друзьями. С магами они, конечно, торговали: мехами, кожей, травами разными, кристаллами, но покупать ту же одежду, свечи, спички, посуду проще было в маггловских городках.

Нет, оборотни тоже и шили сами, и гончарным делом занимались, и кузнец у них был в поселении, но сейчас многое можно было купить готовое у магглов, и недорого притом.

Главный дом не был величественным или роскошным, но чувствовалось, какой он древний, это витало буквально во всем, даже в воздухе внутри, хотя, возможно, это пахли старые пергаменты, которыми были забиты полки слева в центральной комнате. Посередине стоял стол, такой старый, что казалось, дерево, из которого он был сделан, давно окаменело. На столе лежал огромный талмуд, Дами знал, что в нем записано всё о каждом оборотне, когда-либо жившем в поселении, ради него-то он пришел сюда.

Старейшины, их было трое, встретили Дамьяна приветливо, но о его приключениях выпытали всё в подробностях и ногу тоже осмотрели.

- Ромулус, ты что-то хотел, сынок? – доброжелательно спросил старый полностью седой оборотень.