Тренер открыл ящик с мячами и по очереди выпустил их. Тренировка началась.

К огромному счастью Гарри, в команде у него, судя по всему, был только один поклонник с невыговариваемыми именем и фамилией – вратарь, что в силу «должности» вынуждало его держаться возле колец и уже оттуда бросать призывные взгляды на Поттера. А если бы это был загонщик или охотник, летающие по всему полю? Ужас!

Капитан, имени которого Гарри также не помнил, в отличие от фамилии, на горячие взгляды своего вратаря в сторону Поттера тоже обратил внимание и несколько раз делал ему замечания, чтобы следил за квоффлом, а не за симпатичным иностранцем. Малфой, как раз пролетавший мимо с мячом, нагло заржал и кинул квоффл в кольцо. Гарри улыбнулся и поднял большой палец: все-таки командная игра сближает, объединяет игроков, как ни крути, а Малфой, можно сказать, свой, родной.

Погода стояла прекрасная: легкая облачность и небольшой ветерок – то, что нужно для квиддича. Гарри ловил снитч каждый раз, как тот появлялся в поле зрения, показывал тренеру, сидевшему на трибуне и внимательно наблюдавшему за тренировкой, и снова выпускал. Когда золотой мячик пропадал, Гарри следил за игроками, летая по кругу, то поднимаясь, то опускаясь почти к самому полю, попутно выискивая снитч.

Он бы, наверное, даже получал удовольствие от игры, если бы не зрители, комментировавшие каждое движение каждого игрока, а уж когда Гарри ловил снитч, вообще поднимался такой ор, что закладывало уши.

- Поттер, пригнись! – вдруг заорал Малфой.

Гарри мгновенно нырнул вниз и оглянулся. В чью светлую голову пришла идея, что зацветшая крокусами метла - это хорошая мысль, Поттер знать не знал, но эту голову оторвать хотелось чрезвычайно. Заклинание, видимо, кинули в его метлу, но Малфой – благородный рыцарь на метле - его спас, пострадав сам. И теперь, спустившись на землю и обрывая соцветия с прутьев, ругался на чем свет стоит. Хорошо хоть летные качества его «Нимбуса» от наколдованных цветов не пострадали.

Через пару часов Йоргу засвистел в свисток и показал рукой вниз. Все спустились на поле.

- Подведем итоги, - сказал тренер, - играли вы не в полную силу, отвлекались, - на этих словах он посмотрел на вратаря и у того даже хватило совести покраснеть, - если вам не нужна победа, можете продолжать в том же духе. В любом случае это уже проблема капитана. В дальнейшем уже он будет согласовывать ваши тренировки с другими командами и проводить их. Все свободны, Киву, задержись.

***

По дороге на праздник, сопровождаемый скромной толпой поклонников в пару десятков человек, которые делали вид, что им совершенно случайно по пути и именно в это время, Гарри старался быть выдержанным и усиленно никого не замечал. Тем более что его окружали свои, ну и Копош.

Стоило только выйти из ворот, как Штефан тут же пристроился рядом, оттесняя остальных. Болтающие между собой Эрни и Терри не обратили на это внимание, зато Майкл тихо, но ехидно заметил, обращаясь к Энтони:

- Похоже, у Гарри нарисовался еще один поклонник.

- Ну и что там за тайна, которую ты не мог открыть в школе? Почему, кстати?

- Сейчас все объясню, - очень тихо сказал Штефан, склоняясь еще ближе к Гарри и тревожно оглядываясь, никто ли не подслушивает. – Тут такое дело, ты только не пугайся. В общем, недавно после ужина я случайно задержался в столовой, читал учебник и не заметил, что все ушли. До меня дошло, что я один остался, когда в полной тишине, вдруг забряцала посуда. Я осмотрелся, понял, что уже поздновато, и встал, гляжу, у меня шнурок развязался, я наклонился завязать, книгу рядом положил и тут услышал голоса.

Гарри закатил глаза: ну просто детективная история.

- А они, видно, разговор продолжают, раньше начатый, я уже встать хотел, но вдруг понял, что речь-то о тебе.

- Да кто они-то? О ком ты?

- Домовята?

- Что? Какие еще домовята?

- Помощники Кюкуя – юные домовые, они вроде как практику у него тут проходят, прежде чем свой дом получат.

- То есть Кюкуй не один, есть еще домовые у нас в общежитии? – удивился Гарри.

- Ну конечно, - горячо зашептал Штефан, - не думаешь же ты, что всю черную работу он сам делает.

Вообще-то Гарри как раз так и думал:

- Но он ведь не руками работает, а с помощью магии, разве нет?

- Да, но работы-то много: здание большое, людей много, и уборка, и готовка и прочие мелочи хозяйственные. Когда б он успел?

- Ладно, мы отвлеклись. Что ты хотел рассказать-то?

Копош оглянулся, увидел, что на него почти все смотрят, и снова склонился к Гарри:

- Я понял из их разговора, что Кюкуй сделал так, чтобы любой, кому ты просто понравился, в тебя влюбился.

- Что?! – Гарри вскрикнул так громко, что, естественно, все тут же начали спрашивать, что случилось, и ему пришлось с извиняющейся улыбкой помахать рукой, мол, не обращайте внимания, всё хорошо и прекрасно.

Он повернулся к Штефану и с ужасом спросил:

- Он что, действительно такое может сделать?

- Может и сделал, - угрюмо подтвердил тот.

- Но ведь это противозаконно!

- А кто докажет? Магию домовых определить невозможно, она естественна как сама природа.

Гарри стало дурно:

- Ну ничего себе! Я-то думал, что он уже успокоился, считал, что между нами мир, а он вон что вытворил. И что ж мне делать?

- Они как раз и говорили о том, что веселье долго продлится, так как студент, над которым подшутил Кюкуй, в жизни не станет ни с кем из своих поклонников встречаться.

- Что-то я ничего не понимаю, - пробормотал Гарри.

- Что непонятного-то? Вроде все ясно: Кюкуй наложил на студентов общежития такое заклинание, что пока ты не начнешь с кем-то одним встречаться, твоих поклонников будет становиться всё больше.

- Бред. И зачем он это всё делает?

- Потому что это в природе домовых – пакости делать, это неотъемлемая часть их, и мы тут ничего поделать не можем.

- И что, на него совсем управы нет? А если директору Батори сказать?

- Бесполезно. Директор живет в административном корпусе, Кюкуй его даже слушать не станет.