Он перевел взгляд на него.

Малфой спал на спине, беспомощно приоткрыв рот, на припотевшей шее тоненькая светлая прядка завивалась в трогательное колечко. Гарри усмехнулся: упорное нежелание Драко быть кудрявым ангелочком было забавным. Хотя какой уж там ангелочек… Поттер помрачнел, вспоминая, как на шестом курсе в поезде Малфой обездвижил его, а потом сломал ему нос башмаком. Да и когда он был младше, одни пакости только из него и сыпались: что с этой дуэлью ночной и дракончиком Норбертом на первом курсе; что со змеей, вызванной во время схватки в Дуэльном клубе на втором, благодаря чему все решили, что Гарри и есть настоящий Наследник Слизерина; что с Клювокрылом на третьем. Перечислять можно бесконечно.

Натуру не исправишь, но горе, постигшее семью Малфоев, видимо, всё же научило не быть такими надменно-высокомерными «МыЛучшеТебя». Поттер вздохнул и перевернулся на другой бок. Сон не шел. Странно было жить, не оглядываясь, не ожидая подвоха. Кончилось время битв, теперь можно передохнуть, но и тут свои минусы. Почему все ждут от него каких-то потрясающих свершений или, на худой конец, горделивой жизни во славе? Почему всем так жаждется видеть в нем великого мага, словно война была выиграна одним лишь волшебством?

Подушка нагрелась, и лежать стало жарко, а спать всё еще не хотелось. Зато Малфой дрых без задних ног – вот уж кто не терзается никакими мыслями, всё по полочкам разложено в жизни, наверно… Гарри перевернул пуховую подушку и прислонился щекой к холодку.

Мысли кружили в голове, как заведенные, по кругу.

Строго говоря, магия решала только, так сказать, технические вопросы. Уничтожить хоркруксы, спрятать следы. Но любая битва решается не волшебной палочкой или мечом. Дружба. Преданность. Бескорыстие. Готовность пожертвовать собой. Не то чтобы Гарри так уж хотелось умереть, но если по-другому не получалось, то он был готов, не хотел, очень не хотел, но понимал всю необходимость этого. Он жертвовал собой ради магического и маггловского миров, ведь Волдеморт и туда добрался. А вот Добби, у Гарри сжалось сердце, Добби готов был пожертвовать собой ради него, Гарри. И его смерть была совсем не нужна. Счет к Беллатрикс Лестрейндж был огромен.

И нельзя включить эти качества на время, словно взять их напрокат, вот что важно. Ты либо не пачкаешь себя трусостью, подлостью, предательством, либо ты на стороне врага.

Малфой чуть слышно всхрапнул. Тихо отсчитывали время часы, луна осветила стену, на которой вырисовывались красивые тени от ветвей, словно тщательно прорисованная гравюра. Сна ни в одном глазу. Чем Малфой хорош – это тем, что он напрочь не видит в Гарри героя, точнее Героя, судит его как обычного человека, не делая скидок на то, через что тот прошел, в отличие от других, видящих в нем великого мага, который должен все знать и все уметь - сверхчеловека, которым он вовсе не является. Плохо, когда тебя ценят только тогда, когда в тебе нуждаются.

Сейчас побыть бы обыкновенным, но и тут не удается! Почему его так хотят видеть прилизанным-причесанным-идеальным? Он же живой человек, не красивая картинка! Почему любой его недостаток вдруг превращает Гарри в какого-то неумеху, тупицу? Любому бы простили непрочитанную брошюру, но если ты Поттер Спаситель, твою мать, гребаного мира, то не имеешь права на недостатки?! Гарри резко сел на кровати и снова перевернул подушку, хорошенько двинув ей в пухлый бок. Посидел, поджав под себя ноги. Луну закрыло ночное облако. Тело устало и требовало отдыха.

В голове тихонько раскручивалась спираль боли, глаза начало печь, Гарри намочил в отваре свои компрессы и лег, спустя пару минут он уже спал.

***

А в далекой Англии, в своем кабинете о том же самом думала директор Хогвартса Минерва МакГонагалл.

Гарри очень бы удивился, если бы знал, насколько хорошо его понимает эта старая, мудрая колдунья. Она никогда не подумала бы о нем, как о глупце, и ей не застила бы глаза его «звездность».

Сочувствовала МакГонагалл Герою потому, что его леность и не любопытство, а может, лучше сказать деликатность, ранее были скрыты иными качествами, которые были ярко видны. Прямодушие, открытость, преданность друзьям и ответственность за мир, в который его закинула жизнь. Сейчас же его жизненные обстоятельства больше напоминали послевоенный синдром. Отгремела война, враг сгинул, не нужно жертвовать собой и быть Героем. Просто началась МИРНАЯ жизнь. И то, что он совершенно обыкновенный, вдруг неожиданно вышло на передний план! Как же он справится со всем этим?

- Даже не знаю, Альбус, ведь в нем видят могучего волшебника, освободившего мир, а он просто тот, кто победил врага своими качествами души: любовью, прямодушием, порядочностью. Видят ли в нем это? Не уверена. С него так много спрашивают, но дни битв закончились, а в минуты покоя, когда жертвенность Гарри не видна никому, выстоит ли мальчик?

- Гарри очень сильный, Минерва. На его плечи сваливалось столько напастей, но он всегда с честью выходил из любых передряг.

- Я переживаю за него, Альбус.

- Я тоже, моя дорогая, я тоже. Я так виноват перед ним.

МакГонагалл вскрикнула:

- Что? Нет! Как вы можете винить себя хоть в чем-то? Вы - самый честный и бескорыстный волшебник?!

- К сожалению, есть в чем. Я столько сделал ошибок, Минерва, всё на благо старался, но Гарри все равно ухитрился выстоять и победить. Я восхищаюсь им! Он - лучший человек, которого я знал.

***

Гарри проснулся, когда комнату освещало яркое солнце, Малфоя не наблюдалось, компрессы высохли и свалились, он нашел их на подушке. На тумбочке снова стоял стакан воды, но Гарри сейчас беспокоила другая потребность. Он встал, в голове немного шумело, но прежней боли не ощущалось, сходил в туалет и ополоснул руки, очень хотелось умыться, а лучше – принять душ, но он только приложил мокрые руки к щекам. Было странно смотреть на себя в зеркало и отчетливо видеть без очков, видеть свои глаза такими открытыми, не через стекла. В животе урчало, но есть не хотелось, он вернулся в комнату, выпил воду, намочил компрессы и снова лег. Незаметно для себя задремал, а когда проснулся в очередной раз, в комнате уже был Малфой, лежал себе тихо на своей кровати, книжку читал, прям Гермиона.

- Проснулся? – Драко опустил книгу и посмотрел на Поттера. – Как ты?

- Нормально, - со сна голос был чуть хрипловатым, хмыкнул: - Спасибо за заботу.

Малфой внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал.

- Как там остальные? – спросил Гарри.

- В порядке. Начинают съезжаться местные студенты.

- И как?

- Ничем не отличаются от Штефана, по крайней мере внешне, - усмехнулся Драко и добавил: - В обед сможешь на них посмотреть.