- Но зачем, Гарри, магглам чужая кровь? – округлил глаза Энтони. – Они же не вампиры!

- Они ее переливают тем, кто потерял много крови в какой-нибудь аварии или при операции, у них же нет Кровевосстанавливающего зелья, как у нас.

- Бедняги… Как же им все-таки сложно выживать.

- Ой, Энтони, ты магглов не знаешь, - засмеялся Гарри, - у них вместо зелий и заклинаний свои приспособления.

- Кстати, Гарри, Влад Цепеш – граф Дракула тоже из рода Батори и по своей жестокости даже Елизавете до него далеко.

- О нет! – широко распахнутыми глазами Гарри смотрел на Энтони.

- Ага, - утвердительно кивнул Голдстейн. – Родился он в Трансильвании и с семнадцати лет был правителем Валахии, казнил за малейшую даже не провинность, а просто потому, как мне кажется, что всегда пребывал в дурном настроении. Излюбленным наказанием у него было сажать на кол, за что его и прозвали Цепеш – Колосажатель. Известно, что Дракула любил завтракать на месте казни или недавнего сражения. Он приказывал принести ему стол и еду, садился и ел среди мёртвых и умиравших на колах людей.

- Фууу! Я не смогу сегодня ужинать.

- Гарри, это уже такая древняя история, воспринимай ее как сказку.

- Зная, что это было на самом деле, тяжело воспринимать ее как сказку, тем более что в моем понимании сказки – это нечто прямо противоположное тому, что ты рассказал. И МакГонагалл посчитала эту страну самой безопасной!

- Ой, Гарри, когда то было!

- Я только не понял, он был вампиром? Что-то про питание кровью ты не сказал ни слова.

- Нет, вампиром он стал уже после своей смерти, благодаря массе проклятий, которые на нем висели. Ты же понимаешь, убивал он не только магглов, но и магов, умирающие проклинали его, так что спокойного посмертия у него не было.

- Нас хотят повезти на экскурсию в его замок?

- Обычно на Хэллоуин для студентов средней и старшей школ организовывают эту поездку, - радостно ответил Энтони.

- Здорово, - мрачно подтвердил Гарри.

***

Когда Гарри вернулся в комнату, Малфой лежал у себя на кровати и читал книгу, а полотенце аккуратно висело на спинке стула, сушилось. Гарри сразу подошел к нему с намерением нормально поблагодарить, но завис, глядя на Малфоя и не понимая, что не так.

- В чем дело, Поттер? – весьма прохладно осведомился Драко, не отрываясь от книги.

- Эмм… в общем, спасибо, что помог мне с покупками, - выдавил Гарри.

- С теми, что так тебя развеселили? – поднял глаза Малфой.

- Нет, вовсе нет, мне все понравилось, правда, - Гарри почувствовал, как заалели щеки. О, Мерлин! Как же ужасно признаваться Малфою, что тот мог сделать хоть что-то, что понравилось Гарри.

Он пошел к своей кровати, бросил быстрый взгляд на Малфоя, и тут до него дошло, что было не так: у Малфоя вились волосы, совсем немного, но они не были привычно ровными и гладкими. Гарри сел на кровать, уставился на его прическу и подумал, а вдруг это вообще не Малфой. Странное поведение, слишком порядочное, что ли, а теперь еще вьющиеся волосы.

Драко настороженно глядел на пялящегося на него Поттера и вдруг понял, он метнулся к зеркалу в шкафу и схватив с полочки зачарованный гребень провел по волосам несколько раз, выравнивая их. Потом обернулся и разъяренно уставился на Поттера, который снял очки и задумчиво потирал переносицу. Драко вне себя от злости спросил:

- Поттер, а что сказали целители?

Гарри удивленно уставился на него:

- Какие целители?

Последний раз его осматривала мадам Помфри на следующий день после битвы и сказала, что он должен побольше отдыхать, так Гарри и наотдыхался за почти четыре месяца.

- Я имею в виду по поводу твоего зрения, - зло сказал Малфой.

- А что «по поводу зрения»?

Драко закатил глаза, пробормотав «тупица»:

- Раз ты жил у магглов, то понятно, что до первого выброса магии никто ничего исправить не мог, а потом?

Гарри все так же непонимающе смотрел на него:

- А что потом? У меня зрение не падало, чего его смотреть?

- Понятно, что не падало, магия поддерживала его на том уровне, на котором оно было, когда она проявилась, но разве «дедушка» Дамблдор не говорил тебе ничего в свое время?

«Дедушка» много чего нужного не говорил! Достаточно того, что он их бросил разбираться с хоркруксами, не сказав даже приблизительно, где их искать и как уничтожить. Гарри, стараясь не обращать внимания на язвительность тона Малфоя, поинтересовался:

- По поводу зрения? Но он же не целитель.

Драко долго смотрел на Поттера, потом протянул:

- Поняяятно. Значит, добрый «дедушка» Дамблдор не сказал тебе, что зрение можно исправить после совершеннолетия.

Скорее всего, Дамблдор и не думал, что Гарри доживет до своего совершеннолетия. Поттер хмыкнул:

- Но если бы все было так просто, то маги не носили бы очки.

- А кого ты видел из студентов в очках, Поттер, кроме себя в зеркале?

Из студентов Гарри и в самом деле никого не мог припомнить, но…:

- А как же сам Дамблдор или МакГонагалл? Они-то носили очки. Или вот – мистер Уизли, да даже мой отец.

- Не уверен, что у Дамблдора это были обычные очки, - медленно сказал Драко, - я никогда не видел, чтобы он через них смотрел. Думаю, что это был какой-то артефакт, типа глаза Муди.

Гарри хотел уже заспорить, как вспомнил, что сам Дамблдор говорил ему, что может видеть сквозь Мантию-невидимку, так же, как и Аластор «Грозный глаз» Муди.

- А что касается МакГонагалл, то есть такое понятие, Поттер, как возрастные изменения: старость невозможно повернуть вспять. У некоторых магов с возрастом падает зрение, очевидно, с ней произошло именно это, а такое изменение не подлежит исправлению.

- А мистер Уизли или мой отец, почему они не исправили зрение, если это так просто?

- Просто, Поттер, только малышу исправлять, до первого магического выброса, а потом это неприятнее во много раз, чем Костерост.

- Но если помогает, то почему не потерпеть?

- Потому что вместе с зельем для исправления зрения больше ничего нельзя принимать: ни обезболивающие, ни снотворные.