- Ага, - вяло пробормотал Флорентий, - я смотрел фильм.

- Ну и еще есть куча мифов и легенд, но… - но глядя на приунывшую физиономию Флорентия, я передумал их рассказывать.

Я замолчал, и сразу же полезли мысли о Ярославе: возможно ли, чтобы я ему нравился в том самом смысле? Он ведь, раз уж ему не нравятся девушки, хотя одно другого не исключает, мог выбрать кого-то более подходящего, и это я не о материальном состоянии, а о внешности. Вон, тот же Глеб намного больше ему подходит - высокий, яркий, накачанный, настоящий образчик мужественности, а что я – серая мышь в очках, ни ростом не вышел, ни мускулатурой. Как такой может нравиться? Пусть и лицо у меня достаточно симпатичное, но сколько таких симпатичных он встречает каждый день, в том числе в своем кругу. И Глеб… С чего Флорентий решил, что ему я тоже нравлюсь? Нет, может, поначалу он и проявлял ко мне интерес, да только я не понял, и в итоге у нас сложились совершенно дружеские отношения. Хотя, возможно, Глеб заботился обо мне как старший брат, но не более того.

- Странно, - озвучил я свои сомненья, - как я мог понравиться Ярославу на фоне Глеба?

- Конечно, как же ты мог понравиться? - с пьяной злостью сказал Рен. - Ты ж весь такой… неземной, - мне показалось, что он, скорее, имел в виду что-то нецензурное, - возвышенный… Я, блин, из кожи лезу, чтобы заинтересовать Глеба, а тебе достаточно просто рядом находиться, можно даже молча!

Я вытаращился на него, ничего не понимая:

- Вся разница между нами: я уже закончил университет, а ты еще учишься.

Он долго, как-то неверяще смотрел на меня, качая головой:

- Вот и я о том… Ты даже не осознаешь, какой ты. И дело не в этих дурацких ямочках на щеках, не в улыбке, от которой ноги подгибаются, не в голубых глазах, слишком красивых для парня, а в том, что исходит от тебя, - он неопределенно покрутил рукой.

Рен так меня описывал, словно я был какой-то кинозвездой, мне аж неловко стало, тем более что я вовсе не считал себя каким-то необыкновенным, скорее – наоборот.

Он еще отхлебнул вина и бесцеремонно поинтересовался:

- Так что, раз, как я посмотрю, ты так легко отнесся ко всей этой мутотени, будешь встречаться с Ярославом?

Я сглотнул, о Господи, я о таком вообще даже помыслить не мог, но, как ни странно, не чувствовал в себе никакого отторжения.

- А что тут сложного? – парировал я. – Нравится же человек, а не пол.

- Угу, угу, - пьяно покивал Флорентий. – И?..

Я не знал, что сказать, да и не считал, что должен с ним обсуждать свою личную жизнь, Рен же, не дождавшись ответа, начал расхваливать Ярослава как заправская сваха.

- А че? Мужик – супер: богатый, красивый, молодой! Что тебе еще нужно?

- Именно поэтому, я думаю, он мне и не подойдет, - решил отомстить я Флорентию за все гадости, что он мне наговорил за время знакомства, - Глеб в этом плане намного перспективнее, и к тому же с ним мы равны, никто не сможет упрекнуть меня в меркантильности.

- Глеб?! – поперхнулся Рен. – Да ты! Да как ты смеешь?! Он мой!

- Чего это? Думаю, это ему решать, - я, смеясь, встал и пошел к выходу из библиотеки.

К моему удивлению, возле открытой двери библиотеки, подпирая плечами стену, стоял очень злой Ярослав, очевидно, слышавший весь разговор. Я успел только поднять брови, как он схватил меня за руку и, притянув к себе, рассерженно прошипел в лицо:

- Выбрал, значит? Все взвесил и выбрал, не меркантильный наш.

- Да, выбрал, - улыбаясь ответил я, глядя в его злые глаза.

Он рыкнул и впился мне в губы поцелуем, я обвил руками его шею и прикрыл глаза. Он целовал меня так отчаянно, крепко и с такой страстью, что мои губы сразу занемели, видно, с непривычки, я не вырывался, наоборот, прижался к нему сильнее, его язык, скользя по моим губам, пытался проникнуть в мой рот, и я приоткрыл его, впуская. Я почувствовал вкус кофе и мятной жвачки и улыбнулся прямо в поцелуй. Яр ощутил движение моих губ и отстранился, не отпуская меня, глядя серьезно и встревоженно:

- Тебе нравится Глеб?

- Ох, Яр, - улыбнулся я, - включи же логику! Флорентий – не мой исповедник и даже не друг, так с чего я буду говорить ему правду? К тому же, мне хотелось поддразнить его.

Ярослав быстро захлопал своими густыми черными ресницами и сглотнул:

- Так ты соврал?

- Пошутил, - уточнил я, - или, скорее, подшутил.

- Но я только несколько часов назад спрашивал, нравлюсь ли тебе, и ты промолчал.

- Ты мне, конечно же, нравился, но не мог я такое сказать.

- Почему? – возмутился Яр.

- Ну как «почему»? – я положил голову ему на плечо и водил носом по шее.

Шея пахла замечательно: чистотой, свежестью и чуть-чуть парфюмом, а может, это был гель для душа. Ярослав шумно вздохнул и поежился:

- Щекотно.

Я согласно угукнул и подул на шею, Яр засмеялся и отстранил меня, держа за руку:

- Нам нужно поговорить, но вообще-то я шел за тобой, чтобы позвать на ужин.

- Я не хочу есть.

- Попьешь чаю с тортом, ребята ждут.

- Надо Рена тоже взять.

- Я за ним пришлю Глеба, - улыбнулся Ярослав.

Мы вышли из дома, держась за руки, и я спросил:

- А рабочие?

- Рабочие уехали, не волнуйся, - хмыкнул Яр, но тут же серьезно посмотрел на меня: - Никита, ты встречался раньше с парнем?

- Что?! Нет! Да я даже с девчонкой не встречался! – возмущенно воскликнул я и тут же осекся, заметив самодовольное выражение лица Ярослава.

- Значит, я буду первым во всех смыслах, - удовлетворенно заметил он.

- Я б так не радовался на твоем месте, - осадил я его, - я все еще могу выбрать Глеба.

Ярослав остановился и прижал меня к себе одной рукой, другой снимая очки, он убрал их к себе в карман и погладил пальцами меня по щеке, нежно-нежно.

- Не шути так, - тихо попросил он.

- А я и не шучу, - так же тихо ответил я, от его обеспокоенности внутри меня разлилось приятное тепло.