- Привет, - Каллен первый нарушил тишину.
- Привет, - тихо промолвила девушка.
Эдвард отвел взгляд.
- Ненавидишь меня? – взволновано спросила Мишель.
- Хочу ненавидеть, но не могу, - отчаянно промолвил Эдвард, переводя взгляд на девушку.
Мишель заметила в его взгляде грусть, тоску и… нежность. «Что это все значит?!» - думала она, чувствуя, как ее сердце забилось быстрее.
«Неужели такие сучки, как ты, могут так волноваться?» - думал Эдвард, заметив ее растерянность.
- Мишель, - произнес Эдвард, вкладывая в тон особую нежность, - скажи мне честно, у тебя есть выбор? Ты можешь от этого отказаться? Господи, зачем ты это делаешь?!
«Выбор…» - в надежде подумала блондинка. Конечно, выбор у нее был, вот только Эдвард не знал об этом. А значит, это можно было использовать, как оправдание того, чем она занималась.
- Эдвард… - Мишель опустила глаза в пол, - у меня нет выбора. Когда я подписывала контракт на работу здесь, я не знала, что так все будет. Я соглашалась на медицинские исследования, на клонирование живых клеток, а оказалось…
- Вас всех сюда набирают обманом? – с сочувствием спросил Эдвард, делая вид, что верит и сочувствует девушке. Сам же он очень сомневался в правдивости ее слов.
- Я не знаю, - неуверенно промолвила Мишель. – Кого-то обманом, кого-то завлекают огромными деньгами. Мы это между собой не обговариваем, кто и как сюда попал. Это не приветствуется руководством. А мы тут все находимся под пристальным присмотром. Везде камеры.
- А если кто-то хочет покинуть такую работу?
Блондинка обреченно покачала головой.
- Это невозможно.
- Тогда какой смысл? Зачем вам такие бабки, которые вы и потратить-то не можете в свое удовольствие? Смысл в таких деньгах, если всю свою оставшуюся жизнь вам придется провести здесь в затворничестве?
Мишель не придумала, что ответить. А Эдвард еще больше убеждался, что перед ним обычная лживая лицемерка, при этом он старательно держал свои убеждения при себе.
Жизнь на острове немного изменилась. Парни перестали ходить на охоту. Занимались рыбалкой и в джунгли старались по одному не ходить. Джаспер был первым, кто разрушил свою старую палатку и построил новую, надеясь, хоть какое-то время пожить без жучков. Элис жила с ним, стараясь его во всем поддерживать.
Со временем, Карлайл, Тайлер и Алек также сделали себе новые жилища.
Убитая горем Анжела переехала в дом, на второй этаж к Хайди.
Белла, Розали, Джейн и Анжела забыли вообще, что такое радость и как нужно улыбаться. От непрерывного переживания из-за пропавших парней, они находились в постоянной депрессии.
Джаспер каждый день обучал Элис элементарным приемам самообороны. Он понимал, что рано или поздно за ним могут прийти, как за донором, и Элис может остаться одна. Поэтому он старался научить ее всему, на что только была способна его девушка. А способна она была на многое. Элис, и без того любящая спорт, с легкостью поддавалась обучению. Она с готовностью выполняла все указания Джаспера, прилагая к делу максимум усердий и стараний. Майор не переставал восхищаться Элис, ведь в его практике далеко не все мужчины-солдаты с такой легкостью и выносливость поддавались обучению. И часто, когда Джаспер говорил: «Хватит», давая Элис возможность отдохнуть, она упрямо продолжала заниматься, требуя еще и еще занятий.
Через пару дней к их занятиям присоединились Эрик и Белла. Эрик понимал, что как мужчина он физически не очень силен и подготовлен, а для условий на острове, боевые навыки ему не помешают. В сердце Беллы с каждым днем увеличивались злость и ненависть.
«Джаспер там отрезал кому-то пальцы? – думала журналистка. – Чушь! Этим уродам надо разрезать животы аккуратно, что не сразу умерли, и засыпать в раны соль. А еще можно кожу снимать живьем…»
Мысли о том, что Эдварда больше не было в живых, доводили журналистку до полной агрессии. Она сама была готова идти и взрывать все вокруг. А если бы вдруг ей встретился кто-нибудь из докторов, она готова была придушить любого голыми руками. Поэтому, присоединившись к занятиям Джаспера и Элис, она показывала такие же хорошие результаты, как и мисс Брендон. Майор даже начал подумывать, что из пассажиров можно создать неплохую армию.
Пленникам в белых комнатах продолжали ставить капельницы, очищающие кровь, подлечивающие отдельные органы, повышающие иммунитет. По просьбе Мишель, к Эмметту назначили другую медсестру, избавив тем самым ее от необходимости общаться с несносным МакКартни. Сама же она не отходила от Эдварда. К огромной радости девушки, он вместо ненависти и презрения относился к ней с состраданием, сочувствуя ей в ее нелегкой и обреченной участи, и с некой симпатией, не скрывая того, что он очарован ее красотой.
- Что такое пойти на органы? – рассуждал Эдвард. – Ты засыпаешь от снотворного и больше не просыпаешься. Тебя больше нет. Это не больно и не так уж и страшно. Это не так ужасно, как прожить всю жизнь на острове, постоянно испытывая на себе ненависть новых жертв. Бедная девочка. Как ты только вляпалась в такое? Если б я мог тебе как-то помочь.
Эдвард великолепно играл свою роль, умело скрывая то отвращение, которое вызывала у него Мишель и вся ее компания.
Француженка верила в симпатию и сострадание Эдварда и с каждым разом все больше и больше в него влюблялась. Ее сердце вздрогнуло, когда Жак сообщил о том, что пришел заказ на сердце и пришло время готовить донора. Когда же выяснилось, что донором будет не Каллен, пульс Мишель снова принял обычный ритм.
Больше недели прошло с тех пор, как забрали Эдварда с Эмметтом, и с тех пор, как пропал Бен.
Джаспер и Элис недалеко от лагеря, собирали в лесу фрукты. За деревьями раздался какой-то треск. Майор сразу оказался рядом с Элис и, затаив дыхание, уставился в заросли, откуда был слышен звук. Из кустов медленно вышла молодая женщина, лет около 25-и. Среднего роста, коротко стриженная симпатичная брюнетка. В отличие от других французов, одета она была в джинсы, футболку и кроссовки. В вытянутой руке она держала огнестрельный пистолет, целясь в Джаспера. Закрыв собой Элис от девушки, майор пристально смотрел в глаза француженки, пытаясь понять, чего стоит от нее ожидать.
