А дальше отцов стало сгибать пополам от напряжения и боли, но они всеми силами пытались удержаться на ногах. Их крутило, ломало, выгибало, но они ни на минуту не прекращали чтения. Когда раздался грохот где-то недалеко от нас, мы вздрогнули, но не сдвинулись с места.

Не знаю сколько это продолжалось, я уже потерял счет времени. На братьев стало страшно смотреть, у обоих лица стали серые, глаза блестят от той боли, которая сковала их тела, они делились своей энергией с отцами. Позади нас стали падать камни. Но и на это мы пока не обращали внимания. И вот, последние аккорды речитатива и... эта самая дыра, изогнувшись в последний раз и воя, как раненый зверь, вспыхнула синим, зеленым, красным и черным всполохом, стала медленно закрываться, уменьшаться в размерах и исчезать. Пот градом катил по нашим телам, а стереть его не было ни сил, ни возможности.

Светлые нити, тянущиеся к этой дыре, вдруг резко вспыхнули и стали брызгами отскакивать от стены, которая стала гладкой, но грохот, раздающийся все ближе, не дал нам полюбоваться на наши труды и проделанную работу.

- Бежим, - скомандовал темный отец, хватая за руку светлого и толкая нас на выход. Нам не оставалось ничего другого, как собрав свои тела по кусочкам и пытаясь удержаться на негнущихся ногах, броситься на выход. Шум нарастал. Камни все чаще стали преграждать дорогу, отваливаясь от стен, с потолка, и грозя зацепить кого-нибудь из нас. А мы все продолжали бежать. Благо, Пушистик указывал дорогу, где еще можно было пройти и туннель еще не был завален камнями.

И вот впереди забрезжил свет. Мы уже было вздохнули с облегчением, но... Рано мы обрадовались. Не добежав до выхода несколько метров, заметили, как перед нами откололся огромный кусок скалы и...

Глава 25.

Когда до выхода оставалось несколько метров, перед нами вдруг обрушился кусок скалы и завалил выход. Мы на мгновение в ступоре застыли. Сквозь щели были слышны крики эльфов, как светлых, так и темных. А гул и грохот сзади нарастал. На меня накатила паника. Я поражался, как отцы и братья еще держатся. От страха замкнутого пространства у меня стало темнеть в глазах. Дыхание сперло. Внутри стал образовываться тугой комок, от которого слабость растекалась по всему телу. Почувствовав, что я начинаю обмякать, ко мне с двух сторон склонились Тириэль и Дариэль, шепча на ухо:

- Потерпи, мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, - а мне не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть.

- Нам надо уходить, - подал голос Пушистик, лапкой указывая куда-то в стену.

- Там же стена, - удивился я.

- Нет, - резко замотал он головой, - нам туда, иначе погибнем под завалом.

Решив довериться малышу, мы стали пробираться к стене, на которую он указал. Со всех сторон летели камни, грозя задеть кого-нибудь из нас или, что еще хуже, завалить нас под собой. Мы продвигались очень медленно, что оставляло все меньше шансов выбраться отсюда. Несколько камней пролетело всего в миллиметре от меня. Я глазами только успевал следить за отцами. На душе была тоска, не успели они встретиться, как тут такая напасть. Хотелось, чтобы они были счастливы, ведь, судя по их взглядам, по их касаниям, жестам, они очень любят друг друга.

И вот наконец последний рывок. Везилиар первым достиг того места, на которое указал Пушистик. Он поспешно потянув за собой светлого и не заметил один острый осколок, отколовшийся совсем рядом, прямо над головой. И уже радостно вскрикнул, толкнул камень. Тот перевернулся и показал ход, в который мы все и направились. В последнюю минуту, услышали крик и... Светлый владыка стал медленно оседать на землю.

- Нет!!! - закричал Везилиар, подхватывая эльфа на руки и устремляясь в открывшийся проход. Мы ворвались туда следом за ним. Нам еще повезло. Стоило только проходу закрыться, как шум стал тише. Здесь, как ни странно, ничего не рушилось, не падало. Стояла тишина. На стенах висели факелы, которые, стоило нам войти, все загорелись, освещая путь.

Только дальше мы не пошли. Сев прямо на холодный пол, Везилиар стал рассматривать рану на виске Гандиэля, которая уже покрылась корочкой запекшейся крови. Магией очистив рану, темный прикоснулся к ней губами, вливая в светлого свои силы. Через несколько минут тот открыл глаза.

- Как ты? - беспокойно глядя на Владыку светлых, спросил Везилиар.

- Уже лучше, спасибо, - обнимая и прижимаясь как можно ближе к телу темного, ответил светлый.

Мы отвернулись, чтобы даже намеком или жестом не нарушить ту идиллию между отцами, которые долгое время не видели друг друга. До нас доносились только звуки поцелуев и нежный шепот, слов разобрать не удалось. Да мы и не пытались. Эмоции любви и нежности даже нас окутывали своим мягким покрывалом. Тишину стали нарушать приглушенные стоны, которые вскоре уже даже приглушить не старались. А мы сидели и думали каждый о своем, боясь шелохнуться, чтобы не помешать отцам. Дорвались называется. Даже обстановка их не смутила. Ну ладно, мы понятливые, отвернемся. Пусть получат удовольствие, которого были лишены столько лет.

Ждать нам долго не пришлось. Тишину разорвал страстный и громкий стон-крик, после чего раздалось только прерывистое дыхание обоих эльфов. Краем глаза глянув на братьев... Чуть не расхохотался. Они сидели красные, как помидоры, опустив глаза в пол. Дернув одного за руку, потом второго, ответа не дождался, они продолжали отворачиваться.

- Вы чего? - одними губами спросил я, но они только плотоядно взглянули на меня и снова отвернулись. И тут до меня дошло. Оу, мальчики вспомнили наши игры и возбудились? Ну что ж, ничем им помочь не могу, пусть терпят. Вот когда выберемся, тогда и подумаю над продолжением банкета, а пока...

Вот только замкнутое пространство вдруг стало давить на меня, вызывая панику. Даже несмотря на свет, мне все равно было страшно. Колени стали подгибаться, тело начала сотрясать мелкая дрожь.

Заметив это, Тириэль с Дариэлем только теснее прижались ко мне с двух сторон, пытаясь успокоить. Но это помогало мало. И тут я сквозь какую-то вату в ушах услышал голос светлого отца:

- Везилиар, нам надо выбираться, Андриэль боится замкнутого пространства, как бы с ним ничего не случилось.

- Да-да, - с тревогой глядя на мою, готовую обмякнуть тушку, согласился он. Помогая встать Гандиэлю, он оглядывался по сторонам. Хотя, по моему мнению, что там можно оглядывать, одни стены вокруг. - Идемте, - показал он вперед и сам же двинулся первым, нежно обнимая и прижимая к себе светлого. А мы последовали за ним.