- Яська. Вы все же нашли, как выбраться с этого острова, Какие же вы молодцы, - искренне обрадовался я им.

- Нам немного помогли, - потупив взгляд, стал объяснять парнишка, - но мы не знали как нас примут здесь и, честно говоря, боялись идти к тебе.

- Почему? - удивился в свою очередь я.

- Ну, как бы... - залепетал парень, - это же школа для высокородных особ, а мы кто? Безродные. Вот и подумали, что нас отсюда погонят сраной метлой.

- Так, - строго сдвинул брови я, - что за выражения? А погнать вас не погонят, я попросил Ле... - я запнулся, так как называть магистра по имени, да еще и сокращенно, было как-то неудобно, потому быстро исправился, - магистра, чтобы он, как только вы появитесь, позвал меня.

Яська с матерью переводили взгляд с меня на Лео и обратно. А я, повернувшись к магистру, поинтересовался:

- Им можно здесь остаться?

- Хм, - снова заулыбался тот, - я думаю... - вот же зараза, специально на нервах играет, мучая паузами, - что можно.

После его слов раздался наш дружный крик радости вместе с Яськой. А его мать только благодарно посмотрела и на меня, и на Лео. А он, еще раз глянув на этих двоих, махнул рукой следовать за ним. Пошли мы все вместе. Наш путь лежал в крыло для прислуги, где Яську с матерью уже дожидалась готовая и обустроенная комната. Я только и смог, что удивленно посмотреть на магистра, а он, заметив мой взгляд, пояснил:

- Ну ты же говорил, что должны прибыть гости, вот я и распорядился, чтобы им приготовили комнату, - снова улыбнувшись, ответил тот. В тот момент я готов был броситься на Лео с криками радости, но с трудом сдержался, вот только он по моим глазам все понял, поэтому, усмехнувшись, оставил нас одних.

Несколько минут мы поговорили о переполохе, об их путешествии, пока я не заметил, что глаза Яськи стали сонными, он очень устал, да и его мать держалась из последних сил. Да, столько добираться, да еще и волнение, а тут я со своими расспросами. Поэтому я только произнес:

- Вы пока отдыхайте, набирайтесь сил, осматривайтесь, а обо всем мы еще успеем поговорить, ваше путешествие было долгим и трудным, надо восстановить силы.

Оставив мать с сыном обустраиваться и пообещав, что зайду позже, я направился снова на занятия. Но, не дойдя до класса, был перехвачен сильными руками и прижат к телу. А в ухо раздался шепот:

- Это еще кто такой? И почему это ты с ним обнимался?

Глава 24.

- Разуй глаза, - вырываясь из плена рук, зарычал я, но тут же попал в другие объятия, - это же Яська с матерью. Вы его что, не узнали?

- Не спеши, - зашептали мне в ухо, - мы слишком долго ждали этой минуты, больше терпеть не намерены. А Яську мы и правда не признали, может потому что не присматривались особо.

- Отвалите от меня, оба, - все еще пытаясь вырваться, зашипел я, не хуже змеи, но... мои попытки были тщетны, так как отпускать меня в этот раз никто не собирался. Да и я сам, насколько бы ни был разозлен на братцев, был рад такому напору, потому что сам сдаваться первым не собирался и, если честно, за эту неделю успел очень сильно по ним соскучиться.

Подхватив меня с двух сторон под руки, оба братца, не давая мне возможности отстраниться, повели в комнату к темному, что очень сильно заинтересовало меня. Почему именно к нему? Могли бы пойти ко мне, ведь моя комната ближе, но задавать вопросы я не стал, ожидая, что они затеяли. Долго ждать не пришлось. Зайдя в покои эльфа, он, махнув рукой и очерчивая какой-то круг, открыл... еще одну комнату.

- Это еще что за номер? - удивился я.

- Это моя секретная комната, - снова шепот в ухо, от чего у меня мурашки побежали по телу, - о ней никому неизвестно, так как она находится в подпространстве.

- Ни фига себе!!! - только и осталось произнести мне, когда мы вошли внутрь.

Чего там только не было: плетки разных размеров и модификаций, кандалы, что-то типа наручников, только странной конструкции, вместо цепочки, связывающей оба браслета, были стальные прутья с шипами на концах, от одного только вида этих изделий бросало в дрожь, к потолку были прибиты цепи, длина которых регулировалась рычагом, находящимся как раз около двери. А посреди всей комнаты стояла огромная кровать, которая смотрелась здесь не к месту и очень жутко.

От рассматривания всех пыточных приспособлений меня отвлек Тириэль, поднеся одну из плеток и... решив загладить их вину, прося выпороть его. У меня чуть глаза из орбит не вылезли от такой просьбы. Но, попытавшись совладать со стремительно падающей на пол челюстью, чуть подхватить успел, все же принял плетку из его рук. Тут же перед глазами пронеслись картинки довольно эротичного содержания, вот же гадство, я и подумать не мог, что только одна просьба выпороть кого-то возбудит меня не по-детски.

Взяв в руку протянутую плеть, я осмотрел ее со всех сторон, а в это время светлый медленно раздевал темного, фиксируя его руки в браслеты, свисающие со стены. А ноги, раздвинув на ширину плеч, закрепил в подобиях колодок. Глядя на эту картину, почувствовал, что в штанах стало тесно. Жар прилил к щекам, явно окрашивая их в красный цвет. А когда оба брата стали целоваться, крыша помахала мне ручкой, приказав больше не беспокоить.

Я только успел заметить, как светлый чем-то смазал спину темному и... Размахнувшись, нанес первый удар. Свист. На спине появились первые красные полосы, положив начало тому немыслимому узору, который я намеревался создать. Нанеся несколько ударов, полюбовался на дело рук своих. И только тогда увидел... Что Тириэль не по-детски возбужден. Член стоит колом, истекая смазкой, губы приоткрыты, в глазах похоть и желание. Больше я такого выдержать не смог. Отбросив в сторону плеть, наспех раздевшись, подошел к темному и... Уверенно, резко, одним толчком вошел до самого основания. Тот застонал и отнюдь не от боли. Ему явно нравилось все, что я с ним делаю.

Несколько толчков я еще пытался поймать темп, а потом просто стал вколачиваться в такое желанное тело, которое уже давно хотел. Но и светлый зря время не терял. Пока я вколачивался в такую узкую и горячую глубину, он целовал темного, надрачивая его член. А потом, не выдержав, сам опустился на колени и, проведя языком по его стволу, стал медленно заглатывать, пуская в ход еще и язык. От этого я возбудился еще больше, хотя, казалось бы, куда уж больше? Но, развернув к себе Дариэля, Который с упоением и азартом заглатывал член темного, я стал аккуратно разрабатывать его анус. Ведь он, в отличие от Тириэля, явно не любит боль.